Аквариум

  Я посмотрел на Восток и увидел ночь. Она надвигалась на меня широким черным полумесяцем из Азии, словно татаро-монгольская орда.

  Вот так... Я обогнал день.

  Решительно бросился в надвигающиеся сумерки, снизился и помчался над ночными землями Восточной Европы, с трудом различая в сгустившейся тьме очертания незнакомых горных цепей, рек и озер подо мной. А затем далеко-далеко на черном полотне земли я увидел маленькую теплую искорку. Проглядеть ее было невозможно. Я был прикован к ней незримой, но очень крепкой цепью. Меня тянуло туда, по-другому и быть не могло. Там находился мой "якорь"...

   Я приблизился, опускаясь все ниже и ниже, летя над самыми верхушками корабельных сосен, и вот огонек превратился в обычный костер, весело трещавший и бросающий снопы искр в бескрайнюю ночь вокруг. Он горел среди разбросанных валунов на поляне у подножия небольшой гряды скал, раскинувшихся прямо посреди девственного леса. У костра сидели два человека. Я хорошо знал их обоих. Первым был Леший, задумчиво глядящий на пламя, а вторым, застывшим, словно в гипнотическом трансе, был я. Точнее, мое тело.

  Я с разгона врезался в свою спину и, мир, вывернувшись наизнанку, стремительно сжался до переделов освещенного пламенем костра круга. Ощущение физической оболочки было привычным и уютным, но очень плоским и скудным, особенно, после только что совершенного полета.

  - Вернулся? - поднял глаза Леха. - Ну как?

  - Красиво! - выдохнул я и потянулся, примеряя свое тело, словно костюм.

  - Красиво... - согласно протянул тот.

  - Я где-то читал, что если вот так долго хреначить против вращения Земли со скоростью света, то попадешь в прошлое.

  - То есть тебе мало, да? - криво усмехнулся Леший. - Настоящее прошлое, извини за такой каламбур, тебя не устраивает?

  - Да это так, к слову. - ответил я, все еще находясь под впечатлением от того, что только что совершил. Помолчал, внимательно посмотрел на него и решил, что пора. Не будет же он все время молчать?

   - У меня вопрос...

  - Да? - притворно удивился Леший. - Теперь всего один?

  - Пока да.

  - Ну, давай!

  - Я вот шарик наш облетел и немного не догнал. А где люди, Лех?

  - Люди?! - он весело и от души рассмеялся. - Какие на хер люди, Егорка? У нас тут ранний палеолит или что-то вроде этого! Я, если честно, в терминах не силен. Нету еще гомо сапиенса, как такового. Гоминид гоминида даже дубиной первый раз по башке не ударил, а ты говоришь, люди!

  - Какие гоминиды? А как же Шумеры? - ошарашенно спросил я. - Богиня Иштар и все такое?

  - Да что тебе эти Шумеры покоя не дают? Что в этом времени, что в том!

  - Я в ТОМ времени про них, вообще, ничего не знал! - возмутился я. - Ни про Шумеров, ни про Ануннаков, ни про Аквариумы! Ты че мне тут бабушку лохматишь?

  - Знал ты все, знал... - покачал головой Леший. - Только не помнишь. Ладно, про это рано пока говорить.

  - А про что, не рано?! - я начал заводиться. - Чего ты молчишь третий день? Ты мне хоть что-то конкретное можешь сказать или нет? Типа, пойди, Егор туда-то и сделай то-то, и все будет в шоколаде. Ты, вообще, зачем нас спасал?!

  - А я вас и не спасал. Пойми, Егор, я вам не помощник и, тем более, не спасатель. Я - Проводник. Я фиксирую ключевые повороты Судьбы. Перевожу стрелки на вашем Пути, так сказать. В тех точках, где возможны его разветвления. А до этих точек вы должны добраться сами. Там, около реки, если бы вы не прорвались ко мне, то я бы оставил все как есть, а ваш паровоз пошел бы совсем по другим рельсам. И это не моя прихоть. Это - Закон.

  - Чей?! - крикнул я, все более раздражаясь от того, что Леший говорит загадками. - Хрена ты из себя Будду здесь строишь?! Ты кто теперь, вообще?!

  - Не ори. Подругу свою разбудишь. - Тихим, но очень серьезным голосом сказал Леший.

  Опустил взгляд, стал смотреть в костер. Языки пламени причудливо отражались в его глазах, делая их совсем уж нечеловеческими. Да он, кстати, и сам-то на человека стал мало похож. Не внешне, а внутри. С виду вроде все тот же Леха, мой друган и боевой соратник, а как попытаешься заглянуть чуть дальше, приподнять внешнюю оболочку, так там такой блок стоит, Анунахерам и не снился! И веет чем-то совсем уж незнакомым. Не враждебным, но незнакомым...

  Три дня здесь чалимся, он только сегодня соизволил заговорить. До этого на все мои вопросы отвечал односложно или просто молчал. Да и я, конечно, особо не приставал, не до этого было.

  Настю с того света вытаскивали. Больше двух суток. И ведь вытащили! Сегодня даже в себя пришла на минуту, пару слов сказала и снова погрузилась в свой лечебный сон. Чудо, конечно. Настоящее чудо! Поломали ее эти уроды горбатые от души...

  Мне тогда было совершенно непонятно, как она смогла удержаться на самом краю после боя с Хозяевами и прыжка в светящуюся щель, но в тот момент, когда мы вывалились из воздуха на эту полянку, и я, шатаясь, подошел к ее телу, безжизненно обвисшему на руках у Лешего, то не почувствовал ничего. Огонек, теплившийся в ней до этого, окончательно потух. Однако, Леха был с этим совершенно не согласен. Дал несколько коротких указаний, и мы приступили к лечению.

  Аккуратно отнесли Настю в небольшую сухую пещеру, очень кстати оказавшуюся рядом с поляной в гранитном теле невысокой скалы, накидали травы и уложили на нее нашу пациентку. Леший образами прямо в голове показывал мне, как извлекать из подсознания нужные потоки энергии и куда их направлять, а я тупо следовал его инструкциям. Самого меня трясло так, что я даже не мог сообразить с чего начать. Передо мной лежало изуродованное, мертвое тело моей любимой женщины, и как я ни старался, ни биения сердца, ни нервных импульсов головного мозга я не слышал. Однако, Леший был спокоен, и постепенно его уверенность передалась и мне. Уже практически без подсказок я сращивал кости, связки, мышечную ткань, соединял артерии и вены, восстанавливал сеть нервных волокон. Одновременно со спокойствием пришло осознание того, что мой товарищ, оказывается, тоже неслабо кем-то прокачан, также, как и мы с Настей, если не круче. Уж больно четко он видел все повреждения, слишком хорошо знал, что и как делать. Да и владения мысленной речью я раньше у него не отмечал...

  Но удивляться и задавать вопросы было некогда. Особенно после того, как я наконец почувствовал пульсацию Жизни под моими руками. Почувствовал и охренел. Это была не Настя. Маленькое сердечко нашего с ней ребенка уверенно и весело отстукивало равномерный ритм. Малыш совсем не хотел умирать. Я вдруг понял, что все это время он отчаянно боролся с врагами вместе с мамой, защищая себя и ее, и в итоге, победил. Не дал злобным тварям отправить мою любимую в небытие, а каким-то чудом удерживал ее на грани жизни и смерти, пока не подоспел нерасторопный папаша.

  А после этого неожиданно забилось и ее сердце. Сначала робко и с перебоями, а потом все ровнее и сильней. Через пару часов вернулась и душа, скитавшаяся где-то в неизведанных пространствах в ожидании окончательного сигнала отправляться обратно или, наоборот, уходить в свободный полет.

  Я облегченно перевел дух, успел отметить, что из входа в пещеру снова льется дневной свет, говоривший о том, что операция длится уже больше суток, и снова начал отдавать Насте потоки целебной силы.

  Так прошел еще один день. Под вечер она открыла глаза, посмотрела на меня и улыбнулась. Я чуть не разрыдался, словно истеричная барышня.

  - Где мы? - прошептала Настя.

  Хороший вопрос...

  Я повернулся, чтобы спросить у Лешего, но того в пещере не оказалось. Снова посмотрел на Настю, не зная, что сказать, но оказалось, что говорить уже ничего не надо. Она спала. Крепким, здоровым сном. На лице застыла легкая улыбка. Я долго с нежностью рассматривал любимое лицо, наслаждаясь пониманием того, что теперь все должно быть хорошо, пока сзади не раздался звук шагов и хриплый голос Лешего.