Страница 26 из 109
Два главных офицера подошли к Мирабеле и спросили:
- Наш священный немецкий язык знаешь!
Девушка гордо ответила по-немецки:
- Я хорошо знаю русский язык, а ваша речь, это кваканье лягушки, и блеянье осла. Мне даже противно поганить, этим лепетом свои уста.
Младший офицер выхватил кинжал, замахнулся, но старший офицер удержал его:
- Нет! Неужели ты не понимаешь, эта русская как раз и хочет того, чтобы спровоцировать нас на убийство. Ведь в этом случае ей смерть будет быстрой и легкой. А так мы её буквально разберем по косточкам, по всем правилам искусства палача.
Немцы загалдели:
- Давай быстрее, прямо сейчас разберем шлюху!
Старший офицер, майор СС кивнул:
- Что же немного попугаем, но сегодня она не умрет! Столько лучших, парней арийцев замочила комиссарша. Будет умирать медленно и мучительно.
Младший офицер, лейтенант СС спросил:
- С чего начнем?
Майор предложил:
- Жаровни! Причем с жирком, как положено с котлетами.
Немцы захихикали, стали непристойно показывать пальцами:
- А может и это ей сделать!
Майор отрицательно мотнул головой:
- Она женщина низшей расы, нам элите СС, это неприлично.
Лейтенант подошел к связанной девушке, и стал намазывать пяточки жиром. Мирабела зарычала:
- Убери руки! Ты немецкая падаль!
Лейтенант криво усмехнулся:
- Сейчас ты и не так запоешь! Пока наслаждайся прикосновениями истинного арийца, к копытам такого животного как ты.
Мирабела испытывала редкое мерзости чувство отвращения, даже прикосновение ядовитой кобры не было таким противным. Но это было только началом. Под ногами красивейшей девчонки стали раскладывать небольшой костер. Тут девушка вдруг поняла, что задумали ублюдочные фашисты, и ей стало страшно. Ведь огонь причиняет страшную, жуткую, нестерпимую боль, даже при самых легких ожогах. А ей явно собирались поджарить босые пятки. Мирабела затряслась, а майор оскалился:
- Сейчас бы ты нам все рассказала бы, если бы знала, хоть что-то ценное. Только мы можем узнать у курсанта-недоросля. Так что тебе придется позабавить нас своим воплями.
. ГЛАВА Љ 6
Олег Рыбаченко остался в Полоцке. Атака была отражена, но положение оставалось тревожным. Но тут появились Виталий и четыре девчонки. Они возникли, словно из дыры в пространстве. Так появилась волшебная шестерка.
Мальчик, проживший достаточно долго и все еще пионер Виталий, который уже успел побывать во времена Емельяна Пугачева, присвистнул:
- Снова мы попали! Это здорово!
Олег Рыбаченко решительно заявил:
- И однозначно поменяем ход истории!
Наташа, Маруся, Августина, Светлана тряхнули мечами. Девчонки были настроены весьма решительно.
Наташа предложила:
- Нас сейчас шестеро... Давайте ударим по польскому лагерю!
Олег Рыбаченко охотно поддержал эту идею:
- А что? Давайте лупанем! Все мы вместе большая сила!
И воительницы шлепнули босыми ножками, одна об другу в знак подтверждения.
Ночью со стены города Псков спустилось шестеро закаленных бойцов. Они на цыпочках подбирались к польскому лагерю. Тут формально армия Польши, а фактически наемники со всей Европы. Особенно много немцев. Крупная армия.
Но ведь и шестерка бойцов крутая. И девушки с мальчиками взяли и сняли, метнув острые иглы пальцами босых ножек. Упали пробитые часовые. Воительницы размахались мечами, и приступили к рубке. Они словно стая змей, атаковали лагерь.
Для средних веков как необычно - когда атакуют девушки в бикини. И они, разя противника, буквально сеют целые поля смерти.
Олег Рыбаченко махал мечами, и рубил. Размахивая мальчик рассек ретивого полконика.
И промурлыкал:
- За Русь святую будем биться!
Наташа, рубя поляков, немцев и прочих наемников, прочирикала:
- Российский воин смерти не боится!
Круша польское войско, и наймитов, Маруся, эта девушка-терминатор вякнула:
- Под звездным небом, смерть нас не возьмет!
Августина, это девушка пропеллер. Лучшее воплощение советского спецназа, и даже какой-то мутант, рубя ляхов - прочирикала:
- За Русь свою святую буду биться!
Светлана, крутя мечами, и разрубая немцев, шведов и ляхов, долбанув круглой пяткой, прочирикала:
- Я заряжу могучий пулемет!
Наташа, разрубая и ляхов, и немцев, и всех наемников из Европы, и даже турок чирикнула: