Страница 4 из 8
Чем дольше говорил Владимир Алексеевич, тем дурнее мне становилось. Каким же надо быть извергом, чтобы так издеваться над людьми. Первый труп появился десять лет назад двадцать пятого декабря. Молодой мужчина получил удар в сердце и был сброшен с девятого этажа. На лбу вырезана латинская буква “S”. На следующий день похожее убийство - удар в сердце, буква “I”, но на этот раз женщина и выколотые глаза. Следующим трупом снова стал мужчина. Убит в своей квартире, на лбу вновь вырезана буква “I”, смертельный удар в сердце и отрезанный язык, плавающий в унитазе. Четвертому несчастному перерезали сухожилия, вырезали букву “А” и вновь острым предметом поразили главный орган. Пятая жертва была задушена, именно это и послужило причиной смерти, но не обошлось и без нанесенного в сердце удара, на лбу буква “А”. Последние двое получили буквы “G” и “L”, то же самое поражение в третье межреберье с левой стороны, только одному запихнули в глотку хлеб, а второго кастрировали.
- Какой ужас, - поежившись, только и смогла сказать я. - И теперь это повторяется?
- Да. Уже три трупа. Такие же удары в сердце, одно падение, выколотые глаза и отрезанный язык в унитазе. Буквы тоже повторяются “S”, “I”, “I”.
- Но сегодня уже двадцать восьмое декабря. И если следовать логике, то сегодня должен появиться четвертый труп.
- Возможно, - ответил Владимир Алексеевич, - учитывая, что с момента смерти последней жертвы прошли почти сутки.
- А вам не кажется, что это похоже на какой-то ритуал?
- Интересная версия, но с ней лучше иди к Глебу. Проработка версий не моя работа, а его.
В кармане моего халата начал разрываться телефон. На дисплее высветился номер Глеба. Помяни к ночи, называется. Отвечать я не стала. Но сразу за звонком последовало сообщение: «Найди судмедэксперта. Срочно! Не можем до него дозвониться». Я показала смс Владимиру Алексеевичу.
- Наверное, телефон в машине оставил. Можно позвонить? - спросил он.
- Конечно.
Разговор был короткий, и говорил только Глеб. По выражению лица Владимира Алексеевича я поняла, что моя догадка насчет четвертого трупа оказалась верной.
- Ждите. Иду.
- Идете? - спросила я. - Где нашли труп?
- В парке за больницей. Причем, нашел его сам Глеб.
Если в прошлый раз я ждала вестей, сидя в больнице, то теперь решила воочию увидеть тело. Надеюсь, кошмары потом по ночам мучить не будут. В парк проще всего было попасть, выйдя на улицу через приемное отделение, дабы не огибать здание по кругу. Я накинула пальто прямо на халат и поспешила вниз. Уже в дверях меня окликнула Катя.
- Саша, что-то тебя сегодня целый день не видно. Пытаешься увильнуть от работы.
- Вроде того. Извини, я тороплюсь.
Катя рассмеялась и в шутку погрозила пальцем:
- Помни, лень - один из семи смертных грехов.
Я только махнула рукой и поспешила на выход. Назвать место, где нашли тело, парком было трудно. Скорее, это остаток лесополосы за больницей. Огромные сосны, полное отсутствие фонарных столбов и асфальтированных дорожек. Но место преступления я нашла сразу по голосам и проблескам света от карманных фонариков. Слишком близко я не стала подходить, не хватало еще, чтобы меня заметил Глеб. Конечно, рассмотреть что-то с такого расстояния было проблематично, но попытаться стоит. Владимир Алексеевич сидел на корточках возле трупа, несколько оперов бродили рядом. Скорее всего, осматривали местность в поисках улик. Тело убитого мужчины лежало ровно. Руки вдоль туловища, ноги вытянуты. Лежал он на снегу в одном свитере и брюках, куртка валялась неподалеку. Если убийство такое же, как и десять лет назад, то у него должны были перерезать сухожилия, а сделать это через пуховую куртку проблематично. Значит, раздел его убийца или заставил раздеться. Только я собиралась подойти ближе, чтобы хоть немного рассмотреть символ на лбу, как услышала над самым ухом:
- И что мы здесь делаем?
От неожиданности я подскочила на месте, сразу вспомнив вчерашнего парня с ножом у моего лица. Резко обернулась и увидела Глеба.
- Мне повторить вопрос? - спросил он.
- Любопытство, - ответила я.
- Иди в больницу, любопытная ты моя.
Спорить с ним было бесполезно. Если бы я начала сопротивляться, то он бы без лишних слов закинул меня на плечо и унес отсюда. Поэтому я поплелась в сторону входа в приемный покой. Странные трупы не давали мне покоя. Их должно быть еще три. Десять лет назад они появлялись с интервалом примерно в сутки в период с двадцать пятого по тридцать первое декабря. Если это какой-то ритуал, то убивали людей, чтобы достичь какой-то определенной цели. И, значит, тогда ее не достигли, если убийства повторяются сейчас. Но зачем ждать десять лет? И кто помешал преступнику или преступникам тогда осуществить задуманное?
Едва я переступила порог приемника, как меня вновь перехватила Катя.
- Саш, - заговорщицки шепнула она, - а что там случилось? Говорят, труп нашли.
- Нашли.
- Ого, - округлила она глаза, - пойдем кофе выпьем, расскажешь, что там.
- Да нечего рассказывать, - в ответ на мою реплику Катя обиженно надула губы. - Ладно, поднимайся ко мне в ординаторскую, если у тебя нет работы.
- Работы хватает, но я перекину ее ненадолго на кого-нибудь.
- А кто мне сказал, что лень - один из семи смертных грехов? - спросила я. - Жду наверху.
Я поднималась по лестнице в отделение, когда неожиданная мысль пришла мне в голову. Возможно, это только плод моей фантазии, но слишком многое сходится. Только придется немного вспомнить латынь. Нащупав в кармане халата шариковую ручку и небольшой лист бумаги для заметок, я прямо на ходу начала записывать.
Superbia - гордыня, Invidia - зависть, Ira - гнев, Acedia - лень, Avaritia - алчность, Gula - чревоугодие и Luxuria - похоть. Потом обвела первые буквы латинских слов и часть мозаики сошлась. S I I A A G L. Совпадение это или нет, но буквы получились именно те, что были вырезаны на лбах убитых. Семь трупов, семь смертных грехов и год наступает семнадцатый, а десять лет назад наступал седьмой. Теперь я не сомневалась, что это некий ритуал. И цифра “7” играет в нем большое значение.
Вибрация телефона в кармане не дала мне развить эту мысль. Номер не определился. Опять что ли Дед Мороз звонит? Может, он сегодня захочет ответить на пару вопросов?
- Алло,- ответила я на звонок.
- И кого я просил не лезть в это дело? - устало спросили на другом конце провода.
- Какое дело? - невинно поинтересовалась я.
- Так, забудь про убийства и кинжалы. Не смей в этом копаться. Не могу же я за тобой постоянно присматривать.
- А вы за мной присматриваете?
- Конечно. А то с твоим рвением разобраться в смерти Савелия Матвеевича, можешь и головы не сносить.
- Эй, товариш Дед Мороз, а что вы знаете о гибели моего отца?
- Я? Я ничего не знаю. Мое дело тебя уберечь.
- Вот спасибо! - в сердцах воскликнула я.
- Всегда пожалуйста, - ответил он и повесил трубку.
Катя вошла в ординаторскую, как только я положила телефон обратно в карман.
- Ну и где наш кофе? Учти, у меня не так много времени, - с порога начала она. - Саш, какая-то ты сегодня слишком задумчивая.
Я заваривала кофе, а мысли мои метались от странных звонков от Деда Мороза до не менее странных убийств.
- Катя, а почему ты вдруг сегодня вспомнила про то, что лень - это смертный грех? - спросила я, поставив перед ней чашку.
- О, Сашка! Тебе просто нужно было пожить с моей бабулей, чтобы выражаться подобными фразами. Она немного помешана на религии.
- И твоя бабушка много знает о смертных грехах?
- Чего она только не знает! - воскликнула Катя. - Она при всей своей набожности является еще и доктором исторических наук. Почти всю жизнь она проработала в нашем местном музее. Причем, лет двадцать до того, как ее отправили на пенсию, она была директором.
- В смысле отправили? - спросила я, поддерживая разговор.
- Да где-то лет десять назад, может, чуть больше произошла в музее какая-то мутная история с пропажей неких исторически значимых кинжалов. Но подробности мне не известны. Я тогда была подростком, и меня интересовали, в основном, мальчики, косметика и песни под гитару.