Страница 23 из 85
Я кивнул Ворсу, чтобы ушёл. Юля смутилась и тоже решила уйти. Но НЕТ!!! Я не позволю меня кинуть. Да что она о себе возомнила?! Я не стану посмешищем перед остальными мужьями и чёртовыми змеями! Наказать.
Я буквально напал на жену, она опешила, не вырывалась. Клеймил её жесткими поцелуями без капли нежности, оставляя следы на тонкой белой коже, ворвался в её тело жёстко, резко и… был оглушён своей реакцией на неё. Как же сладко, как восхитительно в её горячем лоне. Такая узкая, невероятная.
А когда она стала отвечать мне страстью, я просто потерял себя. Какое наказание? Я наказал себя сам. Хотелось её нежить, ласкать, отдать ей всего себя. Сколько длилось это безумие, не знаю, но оргазм просто оглушил. Никогда раньше я не получал такого яркого удовольствия. Растерялся. Пока жена приходила в себя, я ушёл. Надо подумать.
Первое время переживал, что нажалуется на меня остальным за бесцеремонность и грубость. Но нет. Улыбается, даже иногда целует, но теперь не принимает никого. Все злятся на меня, думают, навредил. Пока она спала, мелкий гадёныш Рейнольд даже просканировал её крохами лекарской магии из амулетов жрецов, но, слава Богине, жена цела.
В пути жена не перестает удивлять. Старается помогать. Даже готовить пытается, но пока с сомнительным успехом. Заботится о нас искреннее, взамен ничего не просит, не жалуется, но всех держит на расстоянии. Мне должно быть всё равно, но почему-то грызёт червячок вины и сомнений. А ведь ещё две-три недели, и придётся приводить в исполнение мой план. Но всё больше начинают для меня значить её улыбки, лёгкие поглаживания или просто ласковый взгляд её больших красивых глаз. Небеса, о чём я думаю! Всё чаще себя ловлю на мысли о том, что о Вириэль практически не вспоминаю, а по ночам снится не она, а маленькая горячая Юля. Чувствую себя предателем.
На стоянке, возвращаясь от реки, услышали её разговор с Реем. Никогда не понять мне её логику. Почему она не такая, как все? Где же чисто женский эгоизм? А она переживала о нас! Боялась обидеть! Решила, что ревнуем.
Ворс не выдержал, бросился к ней. Я тоже не сдерживался. Потянулась именно ко мне. Как же мне было хорошо с ней, нашей женой. Отпустил все сомнения и переживания, всё будет потом, а сейчас была только она, а потом мы все были вместе и опять мы теряли себя. Даже наги уже не смущали.
Тихое, почти беззаботное счастье длилось без малого две недели, пока мы ехали по Вечному лесу. Каждый день приносил маленькие радости. Мы всё больше доверяли Юле и друг другу, но скоро граница – и тревога, страх и сомнения одолевали меня всё сильней. Как жить после её убийства? Зачем мне будет нужна Вириэль? А как Юля сказала, что наша, пока жива! Тогда я просто вздрогнул, а сейчас эти слова и уверенность в её карих омутах не выходят у меня из головы. Я не смогу!
И вот случилось то, чего я не ждал. Магическая весточка от моей повелительницы. Ушёл подальше ото всех и прослушал сообщение. Королева негодовала: весь Арривал праздновал Призвание. Почему Призванная ещё жива? Как смею я ослушаться её приказа?! А ведь она только меня любит! Затем обещание тяжких кар на мою голову. И наконец требование срочно убить жену. Визгливый голос Вириэль раздражал, а во мне зрела решимость ничего не делать, но тут...
– Как ты это обясниш-ш-шь? – прошипел Соаш. Он был в ярости: выпустил когти и готовился напасть.
– С чего ты решил, что я буду тебе что-то объяснять? – демоны тёмной бездны, как он здесь оказался? И как много услышал?
– Ты предал с-с-свою с-с-семью. Ты предал Юлию, – Соаш бил в гневе мощным хвостом о землю.
– Она тебе не поверит. Никто не поверит. Я скажу, что ты ревнуешь и плетёшь интриги, – уверенности я не испытывал, но деваться было некуда. Мне конец, если поверят змею.
– Мы давно знаем о ваш-ш-ших с Ворс-с-сом планах. Наш-ш шпион храмовник не зря ест свой хлеб. Но Ворс хотел избавиться только от наших детей, дав ей зелье. Мы с братьями решили поймать вас-с на месте преступления, тогда малыш-ш-шка осталась бы только с нами, вы ведь всё знали, но рисковать её жизнью я не позволю, – прошипел наг и атаковал.
– Соаш, стой! – Юлин голос выбил почву из-под ног. Она вышла на поляну бледная, глаза опущены, в их уголках блестит влага. За спиной малышки стояли побледневший Ворс, Рей, змеи и малыш-мантикора.
– Вы все меня предали, – едва слышно произнесла жена. – Я думала, что, подарив вам свою любовь, обрету вашу. Рожу вам детей, и мы будем счастливы. Богиня была бы рада дать прощение вашим народам за любовь друг к другу, но, похоже, любить вы не способны. Ворс, а ты знаешь, что, дав мне зелье, убил бы не только дочь Шайша, но и свою? – всё тем же тихим, чуть срывающимся голосом спросила Юля. – А вы? – жена посмотрела на нагов. – Вы ведь знаете, что все вы мои, ваша любовь наполняет мою душу теплом, и были бы рады, чтобы я жила с половиной души, каждый день жестоко страдая от невыносимой боли потери? – продолжала говорить жена. – Как бы ты жил, Рей, зная, что мог остановить всё это, но промолчал? – горько продолжала спрашивать Юля. – А теперь ты, – повернулась она ко мне. – Тебе так нужна свобода, что ты готов убить, – она не спрашивала, утверждала.