Последняя ошибка директора

Я еще раз проверила насколько надежно закреплен короб с травами и оттолкнулась помелом от земли. Ступа плавно взмыла над макушками леса и направилась к озеру. Самое время было для сбора трав. А сердце не на месте. Как-то там наши в Англии? Кому нужны эти турниры, спрашивается? Риск смертельный, а толку чуть. Нужна эта слава, если убьют или искалечат. Да и к англичанам никакого доверия лично у меня нету. Скользкие они ребята. После войны быстренько подсуетились, чтобы всю славу себе прибрать. И кучу знаний объявили темными и запретными. Нас вообще закрыть хотели, как же сам Гриндевальд у нас учился. Но быстро сообразили, что соваться к нам не стоит. Места у нас заповедные, люди мы миролюбивые, но за себя постоять можем. Да и на территорию тогдашнего СССР лезть желающих не было. Конечно, пришлось кое на какие уступки маггловским властям пойти, не без того, но школа выстояла. Да… времечко было. Но доверия к англичанам у меня лично не прибавилось. И чего Игорю приспичило? Вполне могли бы без того конкурса обойтись.

Впереди показалась гладь озера, я махнула помелом и полетела вдоль берега. Красота-то какая! Сколько лет тут живу, а налюбоваться не могу. А вот и наш замок. Чего это такое? Свет в кабинете директора? И в его же личных покоях? Вернулись уже что ли? Вроде еще рано. И корабля не видно. Ох, чуяло мое сердце, беда! С детьми что-то. А Игорь значит выбрался? Да как у него совести хватило в школу вернуться, если он детей не спас?! Ну я ему сейчас!

Бросила ступу во дворе и рванула в кабинет директора. За мной торопились и другие учителя. Запертую дверь вышибли одним ударом. Посреди Янтарного кабинета стоял свет наш ясный, брульянт драгоценный то есть директор школы нашей волшебной Игорь Каркаров собственной персоной. Ну как стоял. Руки-ноги у нашего яхонтового тряслись вместе со всеми поджилками. Глазки бегали, губенки дрожали. Красавец!

- Да что случилось-то? - обмерла я. - С детьми что? Не доглядел? С субмариной столкнулись? Айсберг протаранили? Или Кракен про уговор забыл?

Галеаццо Финелли — наш спец по подводному ориентированию, схватился за голову. Волосы у него тут же встали дыбом.

- Как ты мог! - заорал он. - Капитан последним уходит с судна! Ты бросил детей?!

В кабинет вошли покачивающиеся мужички, между которыми шествовал гигантский серый заяц. Ясен пень, опять у нашего шамана настойка мухоморов поспела. Дегустаторы! И если мольфар Микола и шаман Тусси только плечами друг друга подпирают, то Кузьмич уже обратился. Он как надергается настойки, так сразу. А так как Кузьмич из леших, то превращается соответственно. Это у англичан с немцами вервольфы всякие, разум теряющие. Наши волколаки — это боевые маги. А вот лешие — это да. Отдельная песня. Может оно так и удобнее, но выглядит жутковато.

Каркаров в нервах учителя по Уходу за магическими тварями не признал и полез за волшебной палочкой. Пришлось огреть его помелом, чтоб охолонул и на своих не бросался. Так и сел, охнув, на паркет узорчатый.

- Дети где? - снова спросила я.

- Там, - крайне информативно ответил Игорь.

- Да где там? - спросил Микола.

- Там, куда улетают олени, - поэтично ответил Тусси.

Кузьмич то ли фыркнул, то ли икнул, кто их зайцев разберет. Финелли уже только что по потолку не бегал. От “mamma mia” и «porka mizeria” только что воздух не сгустился. Темпераментный народ эти итальянцы. Вот сколько лет живет у нас, столько и истерит. Но специалист классный! Эти итальянские подводные пловцы — сила! Как их к нам на Ладогу еще в ту войну занесло, понятия не имею, но водяной ладожский от их тренировок в конец офонарел. Если бы не Кузьмич, то от итальянцев и гидрокостюмов бы не осталось. Кое-кто домой запросился, а Галеаццо прижился, детишек учит. Хороший он мужик, только нервный.

В кабинет медленно подтягивались остальные. Преподаватель боевой магии — Иван Черноморов, профессор трансфигурации — Марья Искусница. Преподаватель полетов — валькирия Брунгильда. Мой собрат по ремеслу, то есть алхимик, Якоб Пуффель. Я в отличие от него больше по травам, да и лечить помогаю, а Якоб минералами больше увлекается, вот и делим уроки.

Кузьмича собутыльники пристроили на диванчик, а сами уселись в кресла. Черноморов грохнул кулаком по столику. Тот крякнул, но выдержал. Каракаров аж в себя пришел.

- Осторожно! Антиквариат же!

Ага, антиквариат. Если бы не Кузьмич, вовремя подсуетившийся, плакала бы красота янтарная. Либо разбомбили бы, либо растащили. А так не только мы любоваться можем, так еще и по ложному следу всяких искателей направили. Нам Янтарный кабинет самим надобен. Для здоровья полезно.

Черноморов поднес кулак к директорскому носу.

- Антиквариат, говоришь? А детей куда дел?! Ты…

- Неприличными словами не выражаться! - строго проговорил зайцекузьмич.

- Тьфу на тебя! - ответил Черноморов.

- Дети! Где дети?! - Финелли тряс Каркарова за грудки.

- Да живы они все! Живы! В Англии остались! Что с ними сделается?!

- Но если они там, то почему ты здесь? - спросила с нордическим спокойствием Брунгильда.

- Да, действительно!

- Он воскрес! - трагическим голосом проговорил Каркаров.

- Кто конкретно? - спросил Якоб. - Иисус Христос? Владимир Ленин? Граф Сен-Жермен? Рамзес Второй?

- Ленина не трожь! - послышалось от двери.

О, особист наш очухался. Назначили нам это чудо еще в конце сороковых. Правда ничего о нас сообщать он не мог. Так посылал отчеты под диктовку умных людей. Потом все это заглохло, но особист прижился. Оказалось, что идти бедолаге некуда. Вот тогдашний директор и взял его кем-то вроде старшего дворника. С работой он справляется, но иногда его разбирает. Да, зовут это чудо природы Иван Прокофьевич Кривозуб.

- Прокофьич, не бузи! - строго сказала я. - Никто твоего Ленина не трогает. Как и Рамзеса Второго. Народ интересуется, кто там у них в Англии воскрес.

- В-в..в-в… - начал Каркаров, - Темный Лорд у них воскрес.

- То, что у англичан лорды и леди всякие имеются, мы наслышаны, - сказал Черноморов, - а чего он темный-то? Из Африки что ли?

- Он великий темный маг, - почему-то шепотом проговорил Каркаров. - Его… его зовут… В-в-в..

- Вильям? Воланд? Вульпер? Викланд? Вольдемар? - начала перечислять Брунгильда.

- Волдеморда его зовут, - подал голос Кузьмич, - я читал про него.

- Так и зовут? - удивился Финелли.

Каркаров содрогнулся и схватился за левое предплечье.

- Чего это у него там? - проявил бдительность Прокофьич.

Каркаров попытался смыться, но от Черноморова и Миколы еще никто не уходил. Особенно, если страхует Брунгильда и я с помелом.

- Ни фига себе татушка! - заценил Финелли.

- А-а-а-а, - сиреной завыл Прокофьич, - вот оно как! Не проверили вовремя! Уголовничек… Так-так-так… В глаза смотреть, враг народа!

- Уберите его от меня! - завизжал Игорек и хлопнулся в обморок.

- С ума все посходили, - строго проговорила Марья Искусница, - свяжите его там чем-нибудь, чтобы не удрал и будем решать, что делать. Связь у нас какая-нибудь есть? Кто там за старшего остался? Ван дер Декен? Бухгольц? Галеаццо, в жизни не поверю, что вы с приятелями связаться не можете? Передатчик мне еще когда притаскивали на консультацию.

- Так он если только корабль на месте стоит, - ответил Финелли.

- А кто мешает проверить?

И все рванули в обитель наших мареманов, где кроме моделей судов, всякого оборудования хранилась и старая радиостанция, которую старательно чинили Финелли и Бухгольц. Хайнц мужик вполне приличный. Вот уж кто точно своих не бросит. Его и сняли с подводной лодки, когда немцы свои базы у нас на Севере устраивали. Остался, прижился, сошелся с бывшим союзничком Финелли и с нашим капитаном Ван дер Декеном. Теперь управляет нашим кораблем в подводном положении. Два у нас капитана.

Связанного Каркарова уложили на диван, с которого Финелли с извинениями убрал какие-то тряпки. Хм… тряпки по виду женские. Интересненько. Но сейчас не до того. Галеаццо задвинул тряпки ногой под диван, там отчетливо зазвенело. Кузьмич насторожил уши.