Человек, которого нет

М. сказала:

- Значит, их четыре.

- Четыре? - удивился Лу.

- Да. Твое появление здесь, плюс твои "провалы", плюс воспоминания о пытках - и четвертое... Может быть, ты переживаешь это по-другому. Но для меня оно выглядит похоже. Вспомни, ты рассказывал, как писал роман про мастеров. Какое-то время казалось, что это отдельные рассказы, их можно читать в случайном порядке. И ты долго не мог найти им место в последовательности.

И тут Лу посмотрел на нее и тихо, медленно сказал: ё-мое.

- Посмотри, - сказал он, - как там устроен мир. Обрывки во тьме. Мир был, и он был разрушен, и остались такие маленькие разрозненные клочки, и вот мастера их расширяют и связывают в целое...

Он очень сильно почувствовал, что в нем что-то происходит, настолько глубокое, подспудное, что и не описать, но совершенно точно оно происходит. Какое-то усиление...

Он сказал:

- Получается, даже когда я совсем ничего не знал о себе, не помнил и не понимал, я с такой силой стремился к восстановлению... Собрать себя, собрать в целое. Какой же я сильный.

- И как сильно меня... Не убило, потому что вот же я - есть. И не ранило. Рана - это дыра в чем-то целом. А меня... растерзало?

- И разметало.

- Да. Но какая сила... во мне.

- Есть такие существа, миксомицеты. Знаешь? Очень древние существа. Их можно растереть в ступке, и они снова собираются в единый организм. Просто воплощение силы жизни, которая стремится собрать разорванное в целое. Очень древняя сила.

- Очень необычное переживание - вот так знакомиться с собой. Стоять с таким собой лицом к лицу.

- Очень странно было, когда ты молчал после моих слов про тот же паттерн в романе. Что-то происходило, быстро и сильно, это было видно снаружи, но совершенно непонятно.

- Да, как раз в это время я и стоял лицом к лицу с этой силой во мне. С жаждой цельности, которая даже неосознаваемая работает с такой... страшной мощью. Я принимал себя.

Записки сумасшедшего: Печаль

Среда, 04 июня 2014

Сегодня с утра произнес прочувствованный монолог. В пустоту. Которая у меня теперь на месте терапевта.

Я ушел потому, что не мог больше выдерживать ее позицию "процесс точно есть, но насчет фактов не знаю, было это на самом деле или нет".

И вот я разбирал стирку и произносил. Что я тогда не могу делиться с ней своим настоящим. Не могу делиться страданием, кроме как в формате "я страдаю, но не знаю, от чего" - а это неправда. Я знаю, от чего. Не могу делиться смыслом всего происходившего - тем смыслом, который назначаю я и который так велик для меня. И не могу делиться гордостью. Потому что нельзя же чувствовать гордость за то, что я смог, если неизвестно, было оно на самом деле или не было.

Это вот так.

Это очень горько. Мне нужен терапевт. Только где ж его взять?

Мы с ней были вместе не один год. И она очень сильная и стойкая. И очень смелая. И наша работа мне очень помогла. Во всем-во всем. И я благодарен ей - за исцеленные раны той девочки, которая покоится где-то глубоко во мне, и за многое, что она сделала для меня, называя словами то, что я едва решался предполагать.

Но сейчас мне очень нужна помощь. Вполне конкретная. И я не могу ее получить. А все остальное по сравнению с этим страданием... Да что говорить?

Сначала мне хватало ее позиции.

А теперь нет.

Потому что я теперь уверен: я был. Я есть.

Разговоры на полях: Массажист

- Ты меня знаешь года четыре. Знаешь тело. Мог наблюдать в течение этого времени. Можешь сказать, что изменилось?

- Мы не виделись вплотную практически год. Могу сказать, что заметил теперь.

- Давай.

- Что изменилось за год? Стало меньше микродвижений. Микродвижения эти стали четче и резче, с более фиксированным окончанием. Стала четче и резче пластика. Изменился ритм движения - если раньше по походке, по жестам, по положению фигуры в пространстве четко читалось женское, то сейчас иногда читается мужское начало, а иногда непонятно.

Изменилась структура мышц. Это мой материал, я привык с ним работать. И если раньше я ощущал мышцы женские, то сейчас я затруднюсь - такая структура волокон может быть и у женщины, и у ведущего в целом неспортивный образ жизни мужчины твоего возраста.

Изменилось лицо. В лицах я понимаю мало. Но тут точно дело не в прическе. Это как из одного лица выступают контуры другого. Четче видна нижняя челюсть. И страсть, которая раньше жила только в глазах, уже захватила постепенно и лоб, и скулы.

Появились новые позы и положения тела, которых я раньше не видел. А когда ты убеждал меня в чем-то, опираясь руками о стол и чуть нависая надо мною, я почти испугался - столько энергии и напора было в этом положении тела.

Мне очень интересно, как будет развиваться твоя жизнь в теле дальше.

- Ну, ты-то сможешь наблюдать.

- И еще, про левую руку. Я все-таки схватил знакомого боксера и проверил. Потом схватил еще одного, давно бывшего боксера. Да, напряжение от сдерживаемого удара живет в руке именно так. Или тебя учили бить с левой, или - левша.

- Ну, почерк спросонок я пытался повторить левой, так что... возможно. Еще и левша! - смеется. - Бедный папа. Какой неудачный сын...

Неокончательный диагноз: Чек-пойнт

Невозможно не заметить, записывает М., возросшую работоспособность и физическую активность клиента. Вообще понимание собственного тела стало больше, от внимания к физической форме до смены стиля одежды. Произошла очевидная трансформация из относительно невнятного и случайного набора к камуфляжу и к очень гармоничному, элегантному внешне и явно комфортному стилю унисекс. И аккуратные манжеты из рукавов пуловера - на пару сантиметров.

Лето прошло без кризиса. Впервые с тех пор, как он ведет свои записи. Последний кризис был этой зимой... и всё.

Заметна огромная разница между тем, как тело реагировало на физические нагрузки в начале нашей работы, почти два года назад, и сколько может теперь. Он же был весь мокрый, запыхавшийся при любом усилии. А теперь приезжает на самокате - довольный, легкий, крепкий.

И новые отношения гораздо... более удовлетворяющие, по его рассказам это заметно.

Можно продолжать.

Неокончательный диагноз: Лабиринт перевертышей с видом на жизнь

После открытия в себе великой силы жизни пришла пора попрощаться с провалами и "меня нет". Лу сделал это довольно быстро и, кажется, даже красиво. Пятого января он записал в своем дневнике:

""Меня нет" подкралось по-тихому, незаметно. Вкралось.

Кто я теперь?

Каким мне быть?

Кто я без моего дела?

Какое дело должно быть у меня, чтобы я мог, имел право считать себя собой?

"Я - это я? И если да, то насколько?" - так называется книга одного философа, которую я сейчас читаю, и это название точно описывает нынешний лабиринт. Отрадно, что не обязательно иметь такой опыт, как у меня, чтобы терзаться этим вопросом".

Седьмого января:

"Простая мысль быстро и качественно помогает прийти в себя: это сейчас со мной происходит из-за того, что происходило там. Это последствия обработки и собственного финта с "улиткой".

Я думаю: "это будет повторяться, от этого никуда не деться, надо учиться жить с этим, жить как выживший". Через это очень легко понять: "я справился тогда, справлюсь и сейчас".

И всё, очень быстро всё проходит".

Последнюю запись о провалах в отрицание себя он сделал через неделю, 15 января 2014 года: