Страница 68 из 75
То, как я веду себя в этой сессии, с какой готовностью и усердием воспроизвожу пережитое, наводит на определенные размышления в связи с этим предположением.
Неокончательный диагноз: Разве так бывает?
Кроме ужаса, отчаяния, боли, бессилия и других чувств, естественных для человека в огромной беде, главным переживанием его в течение всего процесса исследования является огромное удивление, изумление. Он долго сопротивлялся, но теперь уже не может не верить открывающимся воспоминаниям - и все еще каждый раз удивляется: да как же это возможно?
Выписки:
"Институт западного полушария по сотрудничеству в сфере безопасности" (WHISC -- Western Hemisphere Institute for Security Cooperation), ранее -- Школа Америк (SOA, School of the Americas) -- специализированное военно-учебное заведение, основанное в 1946 году. Содержится за счёт правительства США. В настоящее время находится в Коламбус (Джорджия). В годы "холодной войны" готовила кадры для антикоммунистических режимов, включая диктаторские.
...
"Стандартизация вооружения и организации военного обучения в западном полушарии под единым руководством США" были предусмотрены в послании к конгрессу президента США Трумэна "Межамериканское военное сотрудничество" от 6 мая 1946 года.
В том же 1946 году, после начала "холодной войны", в зоне Панамского канала, на территории американской военной базы Форт-Амадор был создан "Латиноамериканский тренировочный центр" (англ. Latin American Training Center - U.S. Ground Forces).
В течение 1949 года центр был расширен, перемещен на территорию американской военной базы Форт-Гулик и получил новое наименование (U.S. Army Caribbean Training Center).
В 1963 году центр получил новое название -- "Школа Америк" (U.S. Army School of the Americas).
По состоянию на 31 декабря 1980 года, в "Школе Америк" было подготовлено 38 854 военнослужащих, полицейских и сотрудников органов безопасности.
В 1980-х учебные планы Школы Америк включали обучение пыткам.
В 1984 году центр был перемещён на американскую военную базу Форт-Беннинг.
Неокончательный диагноз: Из лета в осень
В самом конце августа вместе с партнером они отправились в небольшой отпуск, второй за это лето. Лу хотел непременно навестить отца, живущего в небольшом селе в причерноморской степи. Добирались с приключениями, хлопотными, но неопасными; в гостях отдыхали: мылись в бане, ели южную сельскую еду, гуляли по степи, ездили на лиман ловить бычка, к морю - купаться в еще теплой воде.
Сейчас и не вспомнить, с чего Лу вдруг вспомнил про тот случай, давно, года четыре назад, когда его накрыло гневом и ненавистью при мысли о Школе Америк. Конечно, он время от времени мысленно возвращался к их работе с М. Слишком многое было еще неясно, и это заставляло снова и снова протягивать ниточки между сессиями и флэшбэками, побуждало перечитывать отчеты и находить связи, которые становятся заметны только со временем, по мере накопления нового материала.
Вспомнил и про эти записи, про то, как провел тогда весь день в гневе, как за гневом обнаружил горе и страх. Подумал о том, как складываются детальки паззла, как в разных, отстоящих друг от друга на целые месяцы, сессиях появляются фрагменты одного эпизода, как собираются в единую картину. Задался вопросом, не могут ли те чрезвычайно сильные эмоции иметь отношение к делу, быть такими же деталями паззла... Может быть, просто тогда, четыре года назад, не к чему было их приложить?
И еще пару дней ходил с тихим вопросом: умер он в Чили или все-таки его вывезли туда, в Школу Америк? И ничего особенного, спокойно, с некоторой тяжестью, но ровно об этом задумывался. Логично было бы предположить, что увезли: там и специалисты, и материальная база, там все есть для работы, особенно если надолго. Это всё фон, общеизвестные факты.
На третий день они с другом лежали на матрасах на полу в отведенной для них комнате, пережидая дневное солнце, оба читали что-то каждый в своем планшете, собирались позже пойти еще погулять, полюбоваться степным закатом.
Лу снова вертел в голове тот же вопрос, точно так же спокойно, теоретически, отстраненно. Подумал про Школу, про территорию, где она находилась, походя назвал внутри себя: зона Панамского канала.
Тут-то его и скрутило, ровно на этих словах. Он успел отложить в сторону планшет, подтянуть к себе плед, свернуться в комок - задержал дыхание, пока обустраивался, поэтому успел. Сделал все тихо, ровно и неторопливо. Насколько хватило задержать дыхание. Потом вдохнул и просто провалился.
Друг заметил не сразу. Эй, эй, ты чего? Ну-ка... За плечо потряс, обнял. Привык уже за год к таким штукам.
Лу попытался ему рассказать - но говорить об этом, называть, было почти непреодолимо трудно. В доме отца - ни поорать, ни прорыдаться. Еле справился, медленно, по одному выдавливая слова, а ведь и сказать-то не много нужно было, только место назвать, только сказать, что его увезли туда. И то еле-еле.
Отдышался потом, сказал: похоже, и в самом деле - увезли.
Они гуляли по степи, ездили в Николаев и Одессу, ходили в музеи и подолгу смотрели на море, они гуляли по винограднику, Лу осторожно наблюдал, с какой уверенной нежностью его друг поправляет лозу, срезает грозди. Щурился, хмурился, отрицательно качал головой.
Когда вернулись домой, Лу возобновил сессии с М.
В эту осень ему выпало Рождество без праздника, открытие собственной тогдашней близорукости (и с астигматизмом еще), внезапное воспоминание о доме в окружении виноградников - и прогулках там, и снова момент ареста, и внезапно выпрыгнувшее осознание, что в основе его отваги и стойкости - желание получить одобрение отца, вот это был прорыв так прорыв! Фрейд бы плакал...
Пытаясь найти следы Хорхе, что-то о нем, если не конкретно, то хотя бы получить представление о том, как он жил, чем занимался, как разворачивались события на флоте, Лу обнаружил книгу чилийского историка Хорхе Магасича о военных моряках, пытавшихся предотвратить государственный переворот: "Те, кто сказал "Нет" (Los que dijeron no: historia del movimiento de los marinos antigolpistas de 1973). Прочитав предисловие, с изумлением обнаружил, что его представление о событиях 1973-го до сих пор весьма поверхностны и неточны, немедленно заказал книгу в издательстве (LOM, Santiago de Chile) и спустя пару недель получил два довольно увесистых тома. Его партнер только начал учить испанский, поэтому Лу, пролистав книгу и убедившись, что она полна полезных и подробных сведений, взялся за перевод.
Тем временем из плена забвения вырвался праворульный мусоровоз, и с ним - ярость и отчаяние осуществленной мести, которая не может утешить, и безнадежность, и неисцелимое горе, снова, снова.
А за ним опять поджидал страх.
Харонавтика: "Это я"
Сессия N29, 26 октября 2013
Хотел снова об учебе и подготовке. Почти одновременно с появлением мусоровоза у него появился еще один коротеньки обрывок памяти в предсонье: те же трубочки и иглы, которых он обычно так пугается - но почему-то картина была вполне мирной, и с человеком, который ему всю эту адскую сбрую прилаживал, он спокойно и деловито разговаривал, они что-то уточняли, чуть ли не - удобно ли ему так лежать. И потом этот человек отошел в сторону и стал делать пометки в какой-то большой тетради. И Лу все больше склонялся к мысли, что это что-то действительно мирное, что это часть подготовки, скорее всего. И ему было интересно узнать, так ли это. Ну, и чтобы подробностей побольше, это уж как всегда.
Но почему-то, садясь на диван в кабинете М., он вспомнил неприятный момент.