Страница 6 из 19
Но и киномонтажеры обладают невосприимчивостью к перемене. Вот откуда берутся многие забавные киноляпы. Так, в «Славных парнях» Мартина Скорсезе есть сцена, где ребенок играет с кубиками. Необдуманный монтаж привел к тому, что кубики почему-то меняют цвет или же оказываются сложены в другом порядке, хотя на экране эти изменения не получают никакого объяснения. В другой сцене загадочным образом исчезает батон хлеба. Ни того ни другого явно никто не заметил до выхода картины, да и большинство зрителей не обращают на это внимания. А в «Волшебнике из Страны Оз» есть сцена, где алые туфельки Дороти на мгновение превращаются в черные. В «Аватаре» есть момент, где мячи для гольфа словно бы сами по себе движутся по полю.
Такие наблюдения, конечно, очень увлекательны и забавны, но в них есть и серьезная сторона. Искушенные экспериментаторы показывают с их помощью, что мы не обращаем на окружающий мир должного внимания, что мы почти не помним подробностей того, что происходит вокруг, и на самом деле мы просто не видим того, что, как нам кажется, мы видим. Наше сознательное восприятие вовсе не такое, каким оно нам мнится. Особенности сознания показывают: в ходе эволюции оно сформировалось как нечто, что дает нам представления о мире, «достаточные лишь для того, чтобы выжить». Это продукт нашего восприятия, получаемого от органов чувств, не больше и не меньше. Это не какое-то дополнительное качество, которое либо присутствует (у человека), либо отсутствует (у зомби). Нет, ситуация вовсе не столь однозначная. Скорее уж речь должна идти не о простом выключателе, а о реостате с ползунком. Отсюда следуют важные выводы, и не в последнюю очередь для животных, которые живут рядом с нами на этой планете.
7 июля 2012 года группа специалистов по изучению сознания собралась в кембриджском Черчилль-колледже. Сюда съехались не философы, а когнитивные нейропсихологи, нейрофармакологи, нейрофизиологи, нейроанатомы и нейроинформатики. Вместе они составили «Декларацию о сознании»{17}.
В сущности, декларация стала реакцией на многочисленные новые факты, указывающие на существование «нейронных коррелятов сознания». Считываемые нами сигналы мозга способны поведать нам кое-что о субъективных переживаниях того существа, чей мозг мы изучаем. Как выясняется, чувства и эмоции в изобилии присутствуют и у животных, и у совсем юных людей[5]. Чувства и эмоции есть у беспозвоночных, скажем, у насекомых и осьминогов. Есть они и у птиц: как заявляют авторы декларации, «наиболее убедительные свидетельства того, что птицы обладают почти человеческим уровнем сознания, получены при изучении африканского серого попугая». Зебровая амадина (птица из семейства вьюрковых) демонстрирует сон с быстрыми движениями глаз, а значит, у нее явно бывают сновидения. Сороки способны узнавать себя в зеркале точно так же, как дельфины, слоны и наши родичи по семейству гоминид.
Исходя из всех этих фактов, авторы декларации провозгласили: «Животные обладают нейроанатомическими, нейрохимическими и нейрофизиологическими субстратами сознательных состояний, а также способностью к целенаправленному поведению… Человек не уникален в наличии нейрологических субстратов, создающих сознание. Животные, в том числе все млекопитающие и птицы, а также многие другие существа, включая осьминогов, также имеют эти нейрологические субстраты».
Свое заявление они почему-то решили подписать в присутствии Стивена Хокинга. Что ж, возможно, это неплохой выбор. Кто стал бы отрицать, что у Хокинга, этого блистательного космолога, есть сознание? Он явно отлично осознает то, что его окружает, способен на такие чувства, как радость или грусть, а кроме того, это великолепный и неутомимый мыслитель. Но лишите его технологий, которые позволяют ему общаться с окружающими, и помощников, которые помогают ему удовлетворять физические потребности, – и можно будет довольно убедительно оспаривать наличие у него сознания.
Вот почему эта сфера исследований так важна. Понимание сознания играет ключевую роль в выстраивании правильных взаимоотношений с животными. Но оно может помочь человеку и в вопросах, связанных с главной проблемой человечества – с проблемой смерти.
В 1985 году, когда Хокинга госпитализировали с пневмонией, врачи спросили его жену Джейн, не желает ли она, чтобы его систему жизнеобеспечения отключили. Стивен Хокинг тогда еще не стал знаменитостью (его «Краткая история времени» была не опубликована), и его диагноз (поражение двигательных нейронов) как будто предполагал, что жить ему остается недолго. Он находился в медикаментозной коме. Медики готовы были поставить точку, если бы Джейн приняла такое решение.
Иногда весь колоссальный опыт сегодняшней медицины, ее способность поддерживать существование человека представляются каким-то современным проклятием. Смерть всегда где-то рядом с нами. Мы представляем собой весьма небольшое число животных, которые существуют с пониманием того, что когда-нибудь умрут. Еще тяжелее оказаться в ситуации, когда момент прекращения чьей-то (человеческой) жизни зависит от вас. Вероятно, именно поэтому нам так трудно иметь дело с человеком, находящимся в коме: порой он кажется нам живым мертвецом. В присутствии пациента, погруженного в кому, выпавшего из любых форм привычного нам общения (будь то разговор или жестикуляция), нас и самих охватывает что-то вроде паралича. Мы не знаем, какой поступок будет «правильным».
Джейн Хокинг сказала «нет». Но многие другие в аналогичном случае сказали «да». Будем надеяться, что они не слышали о недавнем открытии Адриана Оуэна{18}: оказывается, когда мозг получает, казалось бы, катастрофические повреждения, даже приводящие, казалось бы, к перманентному вегетативному состоянию, пациент иногда продолжает пребывать в сознательном состоянии.
Команда исследователей, возглавляемая Оуэном, сумела достучаться до мужчины, случай которого удовлетворял всем международным критериям вегетативного состояния. Этот пациент сумел дать 200 откликов на прямые команды. Он не мог общаться с окружающим миром, но полученная группой Оуэна электроэнцефалограмма (ЭЭГ) электрической активности его мозга показала, что пациент реагирует на внешние сигналы точно так же, как мы с вами (если бы нас связали по рукам и ногам, заткнув нам при этом рот). «Вероятно, он точно так же пребывает в сознании, как вы или я», – заметил Оуэн в интервью Челси Уайт{19} из New Scientist.
Следует отметить, что такую реакцию показал лишь один пациент из изучавшихся девятнадцати. Только три из этих больных, находящихся в вегетативном состоянии, продемонстрировали «надежные признаки сознания», причем ученые продолжают спорить, что такое надежный отклик и, конечно, о том, что такое сознательный отклик. Тем не менее тут открывается большая область для исследования. К тому же недавно сделали удивительное открытие: пациенты, находящиеся в коме, демонстрируют эмоциональную реакцию на музыку! Опять же, они не в состоянии показать это при помощи внешних проявлений, но частота сердцебиения у них при этом меняется – точно так же, как у нас с вами. Разумеется, не нужно спешить с выводами: такое изменение частоты сердечных сокращений не обязательно означает, что эти пациенты хоть в какой-то степень обладают сознанием, но данную область тоже не помешает хорошенько изучить. Если эти люди действительно просто «заперты в самих себе», это коренным образом меняет то, как мы должны к ним относиться. Оуэн полагает, что первым делом нам следует научиться определять, испытывают ли они боль. А затем использовать достижения техники, чтобы дать им возможность общаться с окружающим миром. Специальные устройства-посредники все лучше и лучше считывают и интерпретируют мозговую активность. Быть может, всего через несколько лет мы сможем поддерживать осмысленную беседу с больными, находящимися в коме. В конце концов, долгое время казалось, что такая беседа совершенно неосуществима с пациентом Кариссы Филиппи, которого принято в медицинской литературе называть Р. Он даже не был в коме, однако с ним далеко не сразу удалось наладить коммуникацию.
17
Вместе они составили «Декларацию о сознании». Вот она: http://fcmconference.org/img/CambridgeDeclarationOnConsciousness.pdf
5
Автор часто пользуется политкорректным выражением non-human animals, как бы подчеркивая, что человек тоже животное.
18
…о недавнем открытии Адриана Оуэна… D. Cruse et al., «Bedside detection of awareness in the vegetative state: a cohort study», The Lancet, vol. 378 (2011), p. 2088.
19
…заметил Оуэн в интервью Челси Уайт… C. Whyte, «EEG finds consciousness in people in vegetative state», New Scientist, 10 November 2011.