Страница 1 из 26

Всеобщая история любви

Акерман Диана

Диана Акерман

Diane Ackerman

A NATURAL HISTORY OF LOVE

КоЛибри®

Джорджу, с его светлым, как летнее солнце, сердцем

…На вопрос «Что такое любовь?» давались весьма оригинальные ответы. Некоторые думали, что любовь – это стремительное бегство от самого себя, своего рода бередящая, будоражащая пагубная привычка. Некоторые клялись, что любовь – это приобретенная ранимость. Кое-кто утверждал, что любовь – это всего лишь самообман и фантазия. Кто-то считал любовь нарциссическим приключением, в процессе которого люди, чувствуя себя неполноценными, используют других, чтобы совершенствоваться самим… Одни проводили различие между слепой страстью и «настоящей» любовью. Другие задавались целью выяснить, она – поведение или отношение? Третьи составляли перечень разновидностей и стадий любви. Четвертые отличали пыл юношеской влюбленности от более продолжительной и доверительной «любви-дружбы», которую испытывают супруги в долгом браке. Любовь рассматривалась с такого множества точек зрения, была так разнообразно оценена, что уже можно было бы составить атлас или рельефную карту, где представлены ее берега и горные цепи, границы и внутренние районы. Однако те, кто изучает любовь, все еще стоят у границы, а для тех, кто по ней путешествует, – это все еще только что открытая земля.

Язык Акерман настолько богат, что ее текст физически ощутим, словно ткань… Насколько же живым и трепетным оказалось повествование, собранное из исторических фактов!

В этом путеводителе по таинственным уголкам человеческого сердца Диана Акерман изучает свои объекты с усердием Шерлока Холмса, рассматривая ту или иную тему в аспектах философии, мифологии, истории, физиологии и даже эротики, чтобы во всей полноте истолковать это самое благородное из человеческих чувств.

Акерман, как алхимик, превращает свинец информации в золото литературы. Ее книга – пленительное посвящение самому возвышенному из чувств, вдохновенное прославление чувственных наслаждений и ода романтической привязанности.

Дерзновенно блистательное и завораживающее путешествие по миру любви.

Предисловие

Словарь любви

Любовь – это великое непостижимое. В страшных снах, одержимые одними чувствами, мы создаем чудовищ. Ненависть крадется по улицам, с ее клыков капает кровь, страх парит над узкими улочками на крыльях нетопыря, и ревность гонит по небу липкую паутину. В дневных грезах мы можем сохранять самообладание, отражать нападки противника, одерживая победы на полях славы под восхищенные крики толпы, стремительно бросаясь в самое пекло. Любовь – это сон, мечта, греза, но какая? Безумная и безмятежная, неусыпная и спокойная, мучительная и крепкая, взрывная и уравновешенная – любовь командует огромной армией настроений. Надеясь на победу, прихрамывая после последней схватки, влюбленные выходят на арену снова и снова. Мы затихаем, но мы бесстрашны, как гладиаторы.

Я подношу стеклянную призму к окну. Сквозь нее проникает солнечный свет и падает на пол, переливаясь всеми цветами радуги. То, что мы называем белым, – это целый спектр разноцветных лучей, заключенных в тесном пространстве. И призма их освобождает. Любовь – это белый цвет чувств. Она включает в себя множество ощущений, которые, из лени или по ошибке, мы вмещаем в одно слово. Искусство – это призма, которая их освобождает, а эти ощущения потом образуют разные сочетания. Когда искусство распутывает плотный клубок чувств, любовь обнажает их суть. Но их нельзя ни измерить, ни систематизировать. Все соглашаются с тем, что любовь – это нечто восхитительное, что без нее невозможно, но все думают о ней по-разному. Однажды я услышала, как спортивный комментатор сказал о баскетболисте: «Ему подвластно непостижимое. Только полюбуйтесь на его танец». Каким бы возвышенным ни было представление о любви, для ее объяснения пригодился бы и самый приземленный образ, если он точно ухватывает ее суть. Несколько лет назад у меня был роман с одним мужчиной, и этот роман был для меня и спортом, и развлечением. Но в конце он некрасиво остановил мяч в игре моей жизни. Однако в целом любви подвластно все непостижимое. Она позволяет нам исполнять наш самый прекрасный танец.

Любовь. Какое короткое слово используем мы для идеи столь огромной и мощной, что она изменила течение истории, усмирила чудовищ, вдохновила на создание произведений искусства, ободрила одиноких, умягчила суровых, утешила порабощенных, прославила униженных, довела сильных женщин до безумия, а целые государства – до позора, вызвала крах воротил преступного мира и уничтожила королей! Как можно уместить это безмерное понятие – любовь – в тесные границы одного маленького слова? Попытавшись выяснить происхождение этого слова, мы обнаружим смутную и запутанную историю, уходящую вглубь веков, к санскритскому слову любхяти («он желает»). Я уверена, что это слово появилось гораздо раньше. Любовь – это древнее исступление, желание, которое старше цивилизации, явление, мощные корни которого уходят в темные и таинственные глубины тысячелетий.

Слово «любовь» мы используем так небрежно, что оно или почти полностью теряет смысл, или, наоборот, значит абсолютно все. «Любить» – amare – это первый глагол, который учатся спрягать по-латыни студенты. Каждый знает, что любовь может быть мотивом преступления. «Ах да, он же был влюблен, – вздыхаем мы. – Это все объясняет». И действительно: в некоторых европейских и южноамериканских странах простительно даже убийство, если оно объясняется как «преступление на почве страсти». Любовь, как и правда, – неопровержимая защита. Тот безвестный француз, который первым сказал, что «любовь заставляет планету вращаться», вероятно, думал не о небесной механике, а о том, как любовь приводит в движение механизм жизни, благодаря которому сменяется поколение за поколением. Мы думаем о любви как о позитивной силе, которая так или иначе облагораживает того, кто ею наделен. Когда друг признается, что он влюбился, мы его поздравляем.

В легендах ни о чем не подозревающие юноши и девушки выпивают любовный напиток – и тут же теряют голову. Как и алкогольные напитки, любовный напиток может выглядеть по-разному и иметь разную крепость. У него сложный букет из различных пикантных ингредиентов. Вкус человека в любви тесно связан с его культурой, воспитанием, поколением, эпохой, полом и так далее. Ирония судьбы в том, что, хотя иногда мы и думаем о любви как о предельном Единстве, она не монотонна и не однообразна. Любовь – это ткань, подобная батику, ее создает множество эмоций и их оттенков. Ее образцы бывают разными, а яркость меняется. Какие образы приходят в голову моей крестнице, когда ее мать говорит: «Я люблю мороженое “Черри Гарсия”», «Я по-настоящему любила моего парня в университете», «Разве ты не любишь этот свитер?», «Этим летом я бы съездила на неделю на озеро, я его люблю», «Мамочка тебя любит»? А поскольку в нашем распоряжении всего одно слово, мы говорим о любви или преувеличенно, или несуразно. «А как ты меня любишь?» – спрашивает ребенок. И родитель не может ответить: «Я (далее должен стоять глагол, обозначающий безусловную родительскую любовь) тебя»; вместо этого мать широко разводит руки и пальцы, словно приветствуя солнце и небо и все сотворенное, и говорит: «Вот так!» Или: «Представь себе что-то самое большое, что только можешь себе вообразить, потом его удвой. А я тебя люблю в сто раз больше!»