Страница 5 из 19
Уборка, душ – тоже отняли время, и Наталья легла только в четвёртом часу, а вставать нужно в полвосьмого.
Телефонная трель с трудом заставила открыть глаза. На удивление, это был не будильник.
– Да? – сонно ответила в трубку, даже не посмотрев, кто звонит.
– Наталья Сергеевна, извините, ради бога, с Новым годом вас, кстати, – затараторила девушка на том конце трубки.
– Марина? Что случилось? – ее постовая медсестра явно бы не стала звонить по пустякам.
– Операционную уже приготовили, а у Дмитрия Михайловича… – тут девушка запнулась, но Наталья и так уже поняла, в чем дело, и встала с кровати.
– Выпил? Ясно, сейчас буду, – не дожидаясь ответа, откинула трубку в сторону.
– Вот мудак! – сквозь зубы проговорила она, направляясь в душ.
Димка нормальный врач, но вот его любовь выпить… Его одно спасало – руки обычно не тряслись после пьянки, поэтому и позволял себе подобное. Видимо, дежурство было спокойное, и он не предполагал, что могут кого-либо привезти. Но это его никоим образом не оправдывало! Наталья уже продумывала, что она с ним сейчас сделает. А если бы она так близко не жила? Никто бы так быстро не добрался. На кого потом списывать смерть больного?
Состояние было ужасное, словно она двигалась через слой ваты. Все-таки два часа на сон в сутки – это очень мало для нейрохирурга. Холодная вода немного просветлила голову, и через пятнадцать минут женщина уже мчалась на работу в порванном пальто, наспех скрепленном булавками.
Город ещё не спал. В ночной тишине отчетливо слышались возбужденные смешки гуляющих. Им не мешал даже мороз, прилично кусающий за щеки. Благо, метель уже успокоилась, и Наталья быстро добралась до своей больницы, где трудилась уже шесть лет.
Буквально залетев на третий этаж, побежала в ординаторскую переодеваться.
Дмитрий сидел за столом, опустив голову на руки, и как только женщина вошла, тут же поднялся.
– Наташ, прости…
– Заткнись, иначе я за себя не ручаюсь. Быстро рассказывай, кто там и в каком состоянии, – она, не отвлекаясь, сразу начала переодеваться.
Мужчина пьяным не был, но сутки без сна и пара рюмок коньяка сказывались. Он явно не мог оперировать. И благо, что умел признаться в этом сам себе. Перейдя на деловой тон, отрапортовал, что с прибывшей женщиной, а Наташа вздрогнула при названной фамилии пациентки.
– Вольская? Дима, твою мать, ты знал, что я уже год веду ее? Ты не мог сразу мне позвонить? – она еле сдерживала себя.
– Да я карту глянул, когда уже к операционной шёл, и там сразу и заметил, что руки трясутся…
Бросив полный ненависти взгляд на Дмитрия, Наталья пулей побежала к оперблоку.
Пришлось приложить немало усилий ещё перед дверью операционной. Очень важно было успокоиться и с холодной головой провести операцию. Если она даст волю усталости или же злости, то это все. Тупик. Закрыв глаза, она делала глубокие вдохи, вспомнив сына пациентки. А это тоже было проблемой. Вольский входил в разряд гиперактивных родственников, желающих решать все сам, даже порой не слушая врачей.
– Наталья Сергеевна, там наркоз… – медсестра тихо напомнила о важном моменте.
– Пошли…
***
Операция на позвоночнике никогда не была простой, но, на счастье, все прошло относительно удачно. Спустя два часа пациентку повезли в реанимацию, а Наталья, выжатая как лимон, прилегла в сестринской, еще в оперблоке. Ей нужно пять минут тишины. Все знали особенность Натальи, и никто не смел нарушать ее покой в эти драгоценные минуты. Наталья не смыкала глаз, просто боялась заснуть, а ведь рабочие сутки только полчаса назад начались.
Она услышала возню перед комнаткой, как грубый мужской голос разрезал утреннюю тишину. Сомнений в том, что это к ней, не возникало. Но у неё ещё есть заслуженные две минуты, а девочки-медсестры уж как-нибудь справятся. Порой казалось, что она ненавидит свою работу всеми фибрами души. Тяжело и физически, и морально. Но тут стоило спросить: «А без неё ты сможешь? Выживешь?» И на этом моменте ненависть пропадала. Не сможет. Не выживет. Знала уже.
Все же встав и затянув хвостик на голове повыше, поправила халат, расправляя складки, достала из кармана бейдж и, аккуратно нацепив его, вышла из комнаты медперсонала.
– Я не могу ждать! – прорычал Вольский на окруживших его медсестёр, ещё не замечая, что врач вышла.
Он был в том же пуловере и брюках, которые она видела на нем вчера. Весь помятый, легкая щетина покрывала лицо, придавая ему некое очарование. Только злые карие глаза сверкали, перекрывая его усталость.
– Успокоительное не пробовали принимать? – в ее голосе проскользнули стальные нотки.
– Наталья? Что вы тут делаете? – нахмурившись, мужчина смотрел на неё в полном недоумении.
– Работаю.
– Отлично, проводите меня к врачу, который сейчас оперировал мою мать, Вольскую Маргариту Петровну.
Он требовал. Этот нахал стоял и требовал. Ох, зря он это сделал. Если ее и мучила немного совесть за свое перед ним поведение дома, то сейчас все растворилось без следа.
– Врач не хочет вас видеть, устал, – сказала легко и, отвернувшись, пошла по коридору в отделение.
Игорь опешил. Но уже зная характер этой язвы, махнул на неё рукой, про себя обозвав стервой. Две медсестры ещё не ушли, поэтому он вновь обратился к ним.
– Мне нужно позвонить вашему главному, чтобы вы зашевелились? – грозно спросил.
– Но вы же слышали Наталью Сергеевну, она устала. Мы в который раз говорим, сейчас состояние…
– Мне нужен врач! – упрямо проскрежетал он.
Как они не могут понять, насколько ему важно знать, что случилось? Насколько сейчас больно от бессилия?
Когда позвонила Тамара, сиделка мамы, он уже успел изрядно выпить. Причем, когда поднял трубку, оказалось, что ему уже час не могли дозвониться. Погруженный в громкую музыку ночной клуб не хотел отвлекать своих гостей от веселья. Хорошо, что Игорь вообще взглянул на телефон, посмотреть время. Еще и никак не мог сесть за руль, а чертово такси ехало больше часа!
– Игорь Константинович, вы можете подождать в приёмной, там есть мягкие диваны и аппарат с кофе, а как только Наталья Сергеевна будет готова, она с вами поговорит.
В начале монолога этой женщины в огромном белом колпаке он завёлся и хотел уже перебить и послать кое-куда подальше их и предложение посидеть на диванчике. Но после уловил важную вещь.
– То есть, хотите сказать, мою мать оперировала она? – он указал рукой на выход.
– Да, Наталья Сергеевна прекрасный доктор…
Но мужчина не дослушал, а выбежал в коридор отделения. Здесь не было ни одной души, и стояла глухая тишина. Лишь неприятный запах лекарств резал ноздри. Его Игорь ненавидел с детства.
Нужная дверь ординаторской нашлась быстро, и он вошёл без стука.
Наталья сидела на диванчике, держа в руках документы, когда другой врач подносил ей кофе. Они оба посмотрели на бесцеремонного мужчину с недовольством. Никто не любил, когда врываются без спроса.
– Наталья… Сергеевна, можно вас на минутку? – Игорь не хотел, чтоб их разговор слышали другие.
– Зайдите, раз уж вломились. У меня от коллеги секретов нет, – спокойно ответила она, принимая кружку.
– Это конфиденциальный разговор, – с нажимом проговорил Игорь.
– Дмитрий Михайлович, пройдись к Зое, пусть принесёт из архива МРТ Вольской, я его тут не вижу, – она понимала, что так просто от сына пациентки не избавиться, поэтому и направила провинившегося врача погулять. Хотя его смена уже закончилась.
Не испытывая радости, врач выполнил просьбу и удалился из ординаторской. Игорь же вошёл, закрывая за собой дверь. Широко расставив ноги, встал перед Натальей, скрещивая руки на груди.
– Вы оперировали мою мать, я правильно понял? – Произнес он это все не очень вежливо, что вконец не понравилось Наталье.
– Вы, оказывается, бываете понятливым, – съязвила она.