Вредина

Но если бы Сапсонова назвала фамилию водителя, или Света увидела Олега, то она попыталась бы отговорить подругу не делать этого, потому что он был другом ее мужа. Конечно же, та позлилась бы на нее и, скорее всего, выговорила Воротнину один на один, и показала ему запись на телефоне, но к Свиридову она не пошла бы с докладной – это факт. Но, как на зло в тот вечер, она напрочь забыла фамилию шофера, чем усугубила все их дальнейшие отношения.

А так как Светлана не видела лица водителя, а номера машин она вообще не запоминала, то получилась, что следили они, в этот злополучный день, за другом своей семьи.

И на следующий день в СМУ разразился целый скандал. Сапсонова написала докладную, и сама лично отдала ее Свиридову. Попутно показала записи на телефоне, что удалось снять из салона «Мерседеса», как доказательство и неопровержимые улики.

Тот внимательно все прочитал, просмотрел съемку, еще раз расспросил сотрудницу, как все было, и отпустил ее на рабочее место. А сам срочно вызвал к себе Воротнина.

Водитель не заставил себя ждать и уже вскоре вошел в кабинет начальника.

Геннадий Михайлович бросил перед ним на стол докладную и зорким взглядом наблюдал за шофером.

Олег внимательно все прочитал и невозмутимым голосом спросил:

– А где доказательства? Я просто… после работы, заехал к другу в гости.

– В гости на КамАЗе? – строго спрашивал его Свиридов. – И сразу задом во двор?

– Ну и что! Там узкие улочки и если я оставлю машину на проезжей части, то другие машины вообще не проедут! – изворачивался он, как мог. – Там одностороннее движение, как я КамАЗ оставлю?

– Тебя там видели и не один человек! – рявкнул на него Свиридов.

– И они, прям, видели, что я сливал там бетон?

– Видели! – зло смотрел на него начальник. – И даже засняли на сотовый!

– Пусть прямо мне в глаза скажут, что я сливал там раствор! – не сдавался Воротнин и принял уверенную позу. – То, что я там был, не отрицаю! Но бетона я там не сливал! – стоял на своем шофер. – Я отвез его по заявке на шестой участок! Спросите у прораба или у бригадира!

– Значит, ты половину слил налево, а половина отвез на участок! – кричал на него Геннадий Михайлович.

– Пусть вот эта писулька, – ткнул он пальцем в докладную, указывая на фамилию Марины, – докажет, что я сливал там раствор!

– А я и доказывать не стану! – выкрикнул в его сторону начальник. – Уволю тебя и закатаю по тридцать третей! Посмотрим, где тебя в наше время на работу возьмут!

– Не воровал я бетона! – уперся водитель, глядя в упор на Свиридова.

– Зачем человеку врать?

– А может, глаз она на меня положила! – стал изворачиваться тот. – Вот и мстит теперь за отвергнутые чувства!

– Ты одно к другому не примешивай! – стукнул по столу кулаком Геннадий Михайлович. – Я ее знаю лучше, чем тебя! И верю больше, чем тебе!

– Пусть докажет. – тихо и совсем спокойно ответил ему Олег, видя и понимая, что тот разошелся не на шутку.

– Сейчас поедем к тому дому и, если я обнаружу там следы свежего бетона, ты уволен! – вновь погрозился на него Свиридов и встал из-за стола, намереваясь немедленно осуществить задуманное.

Но тут Воротнин напомнил про права человека, чем напрочь вывел из себя начальство:

– Я-то поеду! Но вторгаться в частные владения, нужна санкция прокурора. И вы это не хуже меня знаете. – совершенно спокойным голосом напомнил он, а сам в упор смотрел на начальника СМУ.

– Я тебя лишу всего! И машины! И премии! И зарплаты!

– За что? – разводил руками шофер и уверенно ему отвечал: – Я честно отработал весь день. Все рейсы у меня отмечены в путевке и подписаны бригадиром. Можете проверить! Я только ее сдал.

– А зачем ей врать?

– А вы ее спросите. Или давайте вместе спросим! А-то вдруг я сорвусь и в бетономешалке ее утоплю, за вранье и оговоры честного человека!

Свиридов вновь погрозился на водителя увесистым кулаком и грозно произнес:

– Уволю по тридцать третей!

– А я в суд подам.

– Что?! – пришел в ярость начальник.

– Докажите, и я сам напишу на увольнение! – не унимался Олег, а сам уже завелся и жутко ненавидел ту бухгалтершу, которая превратилась в шпионку и стукачку одновременно.

– Я отстраняю тебя от машины!

– На каком основании?!

– Ты уволен!

– За что?! – вопрошал Воротнин. – Дамочка решила в шпионов поиграть, зашла не в те ворота, а теперь строчит, как Анка пулеметчица докладные и ждет счастливой развязки?

– Я тебе дам пулеметчица!

– Все СМУ гудит, что она ваша любовница! – прямо резанул водитель и увидел, как взлетели от удивления брови Свиридова.

– Что?! – пошел к нему Геннадий Михайлович, зло кидая на него свои разъяренные взгляды.

– Не я это говорю, а ребята. – стал оправдываться Воротнин и отступил назад к двери.

– Все! – показал ему кулак начальник СМУ. – Ты попался мне под горячую руку! – и предупредил: – И теперь пощады не жди!

– Мне писать на увольнение?

– Иди работай! Я теперь сам тебя отслежу! Поймаю – посажу! А пока, ты лишен премии, и я вычту с тебя за миксер бетона!

– Я…

– Уволю! – не дал сказать ему Свиридов и указал пальцем на дверь. – Работать! А-то прогул еще поставлю!

– Есть работать. – соглашался шофер, а сам резко развернулся и вышел из кабинета, стараясь поскорее скрыться с глаз разъяренного начальника.

Он уверенной походкой прошел мимо секретарши и заспешил по коридору к выходу. Уже на улице зло выругался:

– Вот стерва! Сдала!

А сам прямиком направился к своей машине. С ходу забрался за руль КамАЗа, громко захлопнул за собой дверцу, уверенно завел двигатель и задумчиво посмотрел вперед на дорогу. Потом раздраженно сплюнул в приоткрытое окно и поехал на растворный узел.

– Ну… держись, зараза! Я тебе устрою докладную! – проговорил водитель в гневе и прибавил газу.

Он на всей скорости мчался по дороге, намереваясь сию же минуту высказать этой выскочке все, что он о ней думает. А заодно и загрузиться. И только пусть попробует не загрузить его, он тогда тоже напишет на нее докладную и посмотрит, кто выиграет, а кто проиграет.

Миксер стал, как вкопанный у растворного узла, прямо под эстакадой.

Воротнин спешно покинул кабину, громко закрывая за собой дверцу, и бегом поднялся по лестнице в диспетчерскую. Он не вошел, он влетел словно ураган, чем сильно напугал девушку. А сам видел, как отпрянула она от него в сторону, и ее глаза в испуге заморгали необыкновенно часто.

– Довольна?! – зло рявкнул он на Сапсонову и навис над ней всей своей крепкой фигурой. – И что мне теперь с тобой делать? – смотрел он разъяренно в ее большие карие глаза, которые стали еще больше от испуга и неожиданности.

– Не воровать. – стараясь быть спокойнее, ответила ему Марина.

– Что?! – прошипел Олег прямо ей в лицо. – Ты меня за руку ловила?

– Вчера сама лично видела, как вы выгружали бетон в частном доме. Даже могу назвать фамилию того товарища, которого вы осчастливили.

Водитель сразу напрягся, было видно, что он соображает, что ей ответить, потом медленно выпрямился и, глядя на нее в упор, уверенно спросил:

– И как же его фамилия?

– Зовут его Соловьев Сергей, он работает бригадиром на шестом участке. – стала говорить она и заметила, как сменился в лице шофер. А сама тихо напомнила: – И последний рейс предназначался именно на тот самый – шестой участок! – и спросила: – Продолжать или достаточно? Или вы хотите, чтобы у вашего знакомого с шестого участка, тоже были неприятности по работе?

Тот на какое-то время замолчал, а потом зло усмехнулся и уверенно спросил:

– А что же ты не подошла и не поймала нас с поличным? Могла бы сразу и Свиридову звякнуть! Уж он-то точно примчался бы по твоему звонку! Так ведь?

– Точно и примчался бы. – вызывающе смотрела на него Сапсонова.

– Тогда в чем дело?

– Я не одна была, не хотела человеку настроение портить.

– Не хотела, чтобы Гена про твои похождения узнал? – с усмешкой, сверлил ее мужчина своим едким взглядом.