Страница 26 из 27
В некоторых странах и в некоторых областях предприняты конструктивные усилия по восстановлению разрушенного во время войны демократического общества, вдохновляемого идеалами социальной справедливости, которое лишает коммунизм революционного потенциала в виде эксплуатируемых и угнетенных масс. Такие попытки нацелены обычно на поддержание механизма свободного рынка, обеспечения – посредством стабильности валюты и надежности общественных отношений – условий постоянного и здорового экономического роста, при котором люди имеют возможность создавать своим трудом лучшее будущее – для себя и своих детей. В то же время эти страны стремятся избежать того, чтобы рыночные механизмы стали единственным отправным моментом совместной жизни, и стремятся подчинить их государственному контролю, что делает действенным принцип общего предназначения земных благ. Относительно большой выбор работы, прочная система социального обеспечения и профессионального обучения, свобода ассоциаций и решающая роль профсоюзов, страхование на случай безработицы, средства, обеспечивающие демократическое участие в общественной жизни, – в таком контексте высвобождается труд, который перестает быть «товаром» и гарантируется его достойное выполнение.
Имеются, далее, и другие социальные силы и идейные движения, которые противостоят марксизму созданием систем «национальной безопасности», они стремятся до мелочей контролировать все общество, чтобы воспрепятствовать инфильтрации марксизма. Высоко вознося и усиливая государственную мощь, они намереваются оградить свои народы от коммунизма; но при таком образе действий существует серьезная опасность уничтожения той свободы и тех ценностей личности, во имя которых следует ему сопротивляться.
Наконец, еще одну форму практического ответа на коммунизм представляет собой общество обогащающихся, или общество потребителей. Оно стремится нанести поражение марксизму на почве чистого материализма, демонстрируя, каким образом общество свободного рынка в состоянии достичь более полного удовлетворения материальных потребностей человека, чем тех, что обещал коммунизм, исключая при этом духовные ценности. В действительности, если верно то, что эта социальная модель свидетельствует о крахе марксизма в его попытке построить новое и лучшее общество, то вместе с тем, отрицая независимое существование и ценность морали, права, культуры и религии, она сближается с ним в низведении жизни человека до сферы экономики и удовлетворения материальных потребностей.
20. В тот же самый период происходит грандиозный процесс «деколонизации», в ходе которого многие страны приобретают или восстанавливают свою независимость и право свободно распоряжаться собою. Однако формальное завоевание государственного суверенитета для этих стран часто оказывается первым шагом на пути созидания подлинной независимости. Фактически решающие секторы экономики все еще продолжают оставаться в руках больших иностранных предприятий, которые не собираются постоянно связывать себя с развитием принявшей их страны, даже сама политическая жизнь контролируется внешними силами, тогда как в пределах границ государства сосуществуют группы племен, еще не включившихся в подлинно национальную общину. Помимо того, не хватает компетентных специалистов, способных профессионально обеспечить честное и нормальное функционирование государственного аппарата, и недостает также кадров для эффективного и ответственного управления экономикой.
При возникновении подобной ситуации многим представляется, будто марксизм можно предложить в качестве кратчайшего пути для воссоздания нации и государства, и отсюда возникают различные варианты социализма со специфическим национальным характером. Перемешиваются, таким образом, во многих идеологиях, которые формируются по меркам, меняющимся от случая к случаю, законные требования национального освобождения, формы национализма и даже милитаризма, принципы, извлеченные из старых народных традиций, порой созвучные христианскому социальному учению и концепциям марксизма-ленинизма.
21. Наконец, следует напомнить о том, что после Второй мировой войны, в частности, как реакция на ее ужасы, усилилось и стало более живым осознание прав человека, что нашло признание в различных Международных документах52 и, можно было бы сказать, в разработке нового «международного права», чему Святейший Престол оказывал постоянную поддержку. Стержнем этой эволюции стала Организация Объединенных Наций. Не только укрепилось сознание права отдельной личности, но и сознание права целых народов, а также лучше поднимается необходимость действовать в целях преодоления заметного неравенства между различными географическими ареалами мира, что, в известном смысле, способствовало смещению центра тяжести социального вопроса из национальной среды в международную сферу53.
С удовлетворением отмечая этот процесс, нельзя все же не сказать о том факте, что далеко не всегда положителен общий баланс различных программ помощи делу развития. Помимо того, Организации Объединенных Наций до сих пор не удалось найти действенных средств для решения международных конфликтов, альтернативных войнам, и именно это представляется самой насущной проблемой, какую должно будет решать международное сообщество.
Часть III
Год 1989-й
22. Исходя из ситуации в мире, подробно мною изложенной в энциклике «Забота о социальной действительности», можно посмотреть и на целый ряд неожиданных и многообещающих событий последних лет. Их кульминацией, несомненно, стали события 1989 года в странах Центральной и Восточной Европы, но охватывают они более широкий период и географический горизонт. В течение 80-х годов в некоторых странах Латинской Америки, а также в Африке и Азии постепенно стали рушиться сложившиеся режимы диктаторства и угнетения. В других странах делается попытка перейти – пусть с трудом, но плодотворно – к более справедливым политическим формам, позволяющим и большее участие граждан в жизни страны. Важной, даже решающей стала деятельность Церкви по защите и поддержанию прав человека: в той среде, которая была под особо сильным влиянием идеологии, где принадлежность к какой-либо группе заслоняла сознание общего человеческого достоинства, Церковь утверждала со всей простотой и энергией, что каждый, независимо от своих личных убеждений, несет в себе образ Божий, а потому заслуживает уважения. Эта позиция была не раз свойственна подавляющему числу людей, что и приводило к поискам таких форм борьбы и политических решений, которые в большей степени проявляют уважение к достоинству человеческой личности.
В результате этого исторического процесса возникли новые формы демократии, хрупкие структуры которых – политические и социальные – открывают дорогу надежде на перемены, хотя они и отягощены тяжелым наследием несправедливости и зла, не говоря уже о бедственном экономическом положении и серьезных социальных конфликтах. В то время как вместе со всей Церковью я благодарю Бога за то свидетельство, часто героическое, которое дали многие пастыри, целые христианские общины, отдельные верующие, а также другие люди доброй воли в таких трудных условиях, я молюсь, дабы Он поддержал всех в усилиях по созиданию лучшего будущего. На самом деле эта ответственность лежит не только на гражданах названных стран, но и на всех христианах и людях доброй воли. Речь идет о том, чтобы показать, что сложные проблемы этих народов могут быть разрешены путем диалога и солидарности, а не борьбой за уничтожение противника и военными действиями.
23. Среди многочисленных факторов падения режимов угнетения некоторые заслуживают особого напоминания. К решающим факторам, положившим начало изменениям, относится, без сомнения, нарушение прав труда. Нельзя забывать, что фундаментальный кризис систем, претендовавших быть выразителями позиции правительства и даже диктатуры пролетариата, начался с важнейших движений, которые произошли в Польше во имя солидарности. Массы трудящихся отказывались признавать законной идеологию, выступающую от их лица, они находили, а то и заново для себя открывали, опираясь на собственный тяжелый опыт труда и угнетения, принципы и понятия социальной доктрины Церкви.