Страница 2 из 16
Я поднялась на цыпочки и потянулась за толстой книгой в твёрдом громоздком переплёте.
– Вот, Дружок, сейчас мы с тобой развлечёмся, – улыбнулась я, указывая на огромную книгу в руках. – Это то, что мне нужно.
Я подвинула книги, лежащие на столе, и положила эту громадину туда, раскрыв приблизительно на середине. Приложив руки к страницам и закрыв глаза, я почувствовала, как каждая буква, напечатанная на бумаге, прожигает кожу пальцев. Боль и удовольствие переплелись в единое ощущение. Жар, что пробивался сквозь фаланги и обжигал ладони, заставил открыть глаза и увидеть свет, вырывающийся из бумажных полотен. А затем, из книги стали появляться светящиеся фигуры, вырисовывая разные движения в воздухе. Огромный дракон метнул хвостом перед моим лицом и помчался по просторам библиотеки, выпуская из пасти мнимый огонь. Горящие потоки разлетались вокруг, разбиваясь о книжные полки. Затем закружились бабочки в танце, который был прерван мальчиком в коротких шортах и с сачком, размером больше его наполовину. Мальчик помчался за бабочками, и также как появился, внезапно исчез. Его сменила танцующая одинокая балерина, искусно выдавая па. Она была одновременно легка, но при этом её тяжелые взгляды тяготили меня. На арену фантазий вышли котята, перепрыгивая друг через друга. Их было столько, что казалось целая орда посетила нас. Наигравшись, каждый из них стал возвращаться назад в книгу. Я закрыла её, радостно вздохнув.
– Магия! – сказала я Дружку и повернулась к шкафу.
Я провела пальцами по пыльным книжным корешкам и остановилась на одном из них.
– Смотри, Дружок, сейчас будет другая история, – подмигнула я волку, который всё это время сидел и наблюдал за происходящим.
Я взяла толстую книгу в зелёной обложке, на которой была надпись «Народная медицина». Проделав ту же процедуру, что и с предыдущей книжкой, комнату озарил свет. Я провела рукой по воздуху, вокруг закружились разные растения: корешки от цветков, лечебные травки, цветы. Затаив дыхание, я наблюдала их бал.
– То-то «Народная медицина» – это волшебное врачевание! – улыбалась я, радуясь собственным способностям.
Захлопнув книгу, я вернула её на место.
– Как же я люблю это место, – вздохнула я, понимая, что мне чего-то не хватает.
Желтоглазый, как и я, волк подошёл ко мне и потерся о руку. Я тихонько выключила свет, и мы вышли.
Я проснулась на мягкой кровати с шелковыми простынями алого цвета, которые ярким пятном выделялись на белом фоне, словно кровь. Рядом тихо посапывал Самаэль. После бурной ночи я до сих пор чувствовала дрожание в ногах и руках, и мне казалось, что сладкий сироп растекается по венам. Самаэль не всегда ночевал у меня, и я радовалась тому, что он со мной – мой бог, мой единственный бог, которого я обожала.
Самаэль, пробудившись, нежно провел рукой по моей спине: мурашки блаженства разбежались по телу.
– Проснулась уже, – хрипло сказал он.
Я улыбнулась в ответ и бросилась к нему в объятья.
– Ты – мой свет! – прошептала я.
Я не могла видеть, но мне показалось, что он улыбнулся.
– Ты говоришь это самому князю тьмы? – спросил тенебрис.
– Может, для всех ты и тьма, но только не для меня, – влюбленно ответила я и повернула голову, чтобы заглянуть в его глаза. – Оглянись вокруг, твой замок и твой подпольный мир говорят об обратном.
Самаэль залил комнату звонким смехом, а затем добавил, прежде поцеловав меня в кончик носа:
– Внешность обманчива!
Тенебрис взял яблоко, томившееся с другими фруктами в вазе, что стояла на столе.
– Хочешь яблочко? – спросил лукаво он.
Я кивнула и он протянул его мне.
– Оно красивое, гладкое и даже блестит. А внутри…
Я завороженно раскрыла рот, чтобы откусить кусочек.
– А внутри – гнилое.
Я остановилась и задумалась. Самаэль забрал фрукт из моих рук и разломил его пополам: яблоко оказалось с кишащими червями внутри. Я наморщила лоб в отвращении и отвернулась.
– Видишь, – нежно прошептал он мне на ухо. – Не доверяй глазам, верь чувствам.
Яблоко мгновенно исчезло из его рук, а я издала лёгкий смешок и вновь обняла Самаэля.
Он долго не лежал со мной, а мне так хотелось понежиться в лучах его объятий, почерпнуть его солнце, посмаковать им, как самым вкусным ванильным мороженым в мире. Но Самаэль не любил нежностей, не хотел давать такие дары. Я понимала, что злость всё больше затягивала меня во тьму, сменив моё бодрое настроение. Я даже представила себя той танцующей балериной из книги: одинокой и никому ненужной, и это ещё более поглощало в бездонную пропасть.
От радужного настроения не осталось ни следа. Я ходила по залам замка и срывалась на прислугу, как грозовая туча. На кухне опрокинула кастрюлю с супом и отругала повара, словно это была его вина.
– Ведьма… – тихо произнес он, когда я уходила.
Я медленно и гордо развернулась к нему:
– А ты сомневаешься? – саркастически спросила я.
От моего взгляда повар будто вжался в пол.
– В следующий раз осторожно со словами, а то можно и исчезнуть из этого мира! – пригрозила я. – Новый суп должен быть готов через пятнадцать минут. Господин не любит ждать! – добавила я и ушла в обеденный зал.
Я не собиралась его убивать, но злость одолевала меня. Хотя иногда я чувствовала лёгкий укор совести за то, что несправедливо отчитала его. Он был мастером своего дела и готовил такую же вкусную стряпню, как и моя тётя Валя. Моя тётя… Я уже забыла, как она выглядит. Я больше не поддерживала с ней связь, она стала звеном, которое было между тем, кем я была, и кем стала. Я не хотела, чтобы тётя напоминала о прошлой бедной жизни и о том, как я долгое время сопротивлялась своему естеству. Я вышла на веранду. Недалеко в земле ковырялся садовник, высаживая новые побеги роз. Он улыбался, даже не догадываясь, что за ним наблюдают. Я точно взбесилась, увидев тенебриса в хорошем настроении. Подняв руки, прошептала: «Вернись, как было». Около двух десятков только что высаженных роз вырвалось с корнем, зависло в воздухе и посыпалось дождем на голову несчастному. Я же поспешно скрылась за дверью.
В отличие от меня, у Самаэля было радостное настроение. Всё обеденное время он много говорил, особенно о том, как ожидает богиню Мару.
– Она великолепна! – сказал тенебрис. – Красива и умна. И самое важное, одно из главных оружий против режима Уны!
– А я думала, я главное оружие в этой войне, – с лёгким разочарованием сказала я, поставив локти на длинный стол, где трапезничали только мы вдвоём.
Мы находились в огромном зале с окнами до самого потолка. Это было самое светлое помещение в замке. Ласковые солнечные лучи проникали сюда без каких-либо препятствий.
– Конечно, моя любимая ведьмочка, – ответил Самаэль, сидя во главе стола, – ты главное оружие. С твоей-то силой убить каждого, – фыркнул он. – Но она одно из главных звеньев. Мара может принести хаос, а это, что мне нужно, – подмигнул тенебрис. – Мы должны вернуть прежний строй божественной власти.
– Но зачем это тебе, господин? – спросила я и посмотрела с презрением на мальчика-тенебриса, подростка лет четырнадцати, обслуживающего нас, что продолжал добавлять и добавлять новые блюда из кухни.
Меня раздражало, что слуга мог вслушиваться в наш откровенный разговор.
– Если боги вернутся, я смогу ими управлять. Это куда лучше, чем иметь власть только над людьми, – не обращая внимания на мои возражения, спокойно ответил Самаэль.
– Но ведь ты и так можешь влиять на людей, только щёлкни пальцем… Ты же знаешь это, – настаивала я, косясь на слугу, наливающего вино в бокал господина.
– Милая, оглянись вокруг, – продолжал выдержано отвечать он. – Ты живешь в вымышленном подпольном мире. Не значит ли это то, что я не свободный в своих действиях? Я постоянно прячусь от Уны, ибо он сильнее, чем я. Его армия прислужников огромна.
– Я могу убить любого сервуса ради тебя, – поковырялась вилкой в отбивной, опустив взгляд в тарелку.