Страница 1 из 14
Часть 1
Год 2013. Начало.
Я – обычная горожанка, женщина сильно за сорок. В прошлом у меня безмятежное «брежневское» детство, все сложности периода развала Союза, два брака, два высших образования, аспирантура. Извилистый и разнообразный трудовой путь.
Последние полтора десятилетия я живу слегка монотонно по сравнению с прошлым. Качусь по накатанной колее. Жизнь моя определена, кажется, навсегда. Работаю, помогаю сыновьям встать на ноги. Их у меня двое, рожденных в разные тысячелетия мальчиков. Двадцать четыре и двенадцать лет назад…
Я работаю на известном в своей отрасли предприятии, возглавляя подразделение в коммерческой службе. Работа забирает всё время и силы, но и расширяет горизонты. Муж занимает ответственную должность в серьезной организации. Старший сын, получив высшее образование в Москве, остался там работать. Младший учится в пятом классе.
Вот так и живем: днем работа, вечером домашние дела, по субботам – спортклуб и хаммам, в воскресенье лыжи, летом – дача. Всё бегом. Поблажек мы себе не даем. Семья наша возникла накануне миллениума, и сейчас мы торопимся наладить и обустроить нашу жизнь. Трудолюбия нам с мужем не занимать.
Я ощущаю себя пущенной стрелой, и ничто, никакие проблемы, никакая усталость, не в силах меня остановить.
Хотя, пожалуй, устаю больше. Но списываю усталость на возраст и загруженность. Уже «не шешнадцать»!
Я постоянно в разъездах. Частые командировки в Сибирь и Казахстан перемежаются с краткосрочными отпусками.
Очередной трудовой год (тринадцатый на этот раз) начинается с январского семинара в Новокузнецке, в апреле лечу на переговоры в Иркутск.
Мне всё чаще попадаются тринадцатые места в самолётах и поездах.
В марте старший сын сообщает о решении создать семью. Как-то так выходит, что свадьбу играем на тринадцатой неделе тринадцатого года. Свадьба красивая и веселая. Всё отлично!
Не считая моего предубеждения против числа «13».
В июне беру долгожданный отпуск и с младшим сынишкой путешествую по Греции, о чем он, зачитывающийся древнегреческими мифами, мечтал. (А я, давным-давно в школе изучая по картинкам красно-фигурную керамику Древней Греции, и не мечтала).
В конце августа всей семьей на машине едем в Астрахань на новоселье к единственной сестре мужа на недельку. Программа для нас продумана Леной с Рафаилом интереснейшая. Астраханский непривычно-белоснежный кремль, рыбалка на раскатах, где видимо-невидимо метровых щук, купанье во «всесоюзной солонке» озере Баскунчак у подножия оранжевой горы Богдо, катание в видавшей виды кибитке, запряженной верблюдом, под тёплым проливным дождем, пикник в степи. Поездка удаётся на все сто.
Дома не задерживаюсь: в начале сентября лечу проводить семинар в город Шымкент. Два телевизионных канала Южно-Казахстанского округа дают сюжеты о нашем многолюдном семинаре.
А в первых числах октября я уже на берегу океана в экзотичном Марокко на очередном дилерском семинаре для VIP-клиентов нашей организации.
Желание ПРОСТО ПОЖИТЬ ДОМА растёт. Никуда не выезжая, никуда не спеша, наслаждаться домашними заботами, готовить домочадцам что-нибудь вкусненькое, читать, укрывшись пледом, любимые книги на диване, проверять уроки у шестиклассника-сына, ухаживать за цветами. Об этом я мечтаю в Марокко, об этом мечтаю и на обратном пути, пока наш автобус ползёт почти шесть часов в нескончаемой пробке от Москвы до дома (ремонт дороги).
Впереди у меня маячат командировки в Красноярск, а затем в Иран.
И я возвращаюсь… Ещё не зная, что планам моим не суждено сбыться.
Постановка диагноза
Накануне поездки в Марокко, поздно вечером собирая чемодан в дорогу, я мельком увидела по телевизору рекламу Медицинского центра о проведении обследования грудных желез за полцены и как-то спонтанно попросила мужа меня записать на прием. Как это мне взбрело в голову? Сыграла роль скидка? Веских причин не было. Транслируемые по TV страшилки о раке груди вселяли беспокойство и, как многие женщины, я вечерами порой рассматривала грудь перед зеркалом и ощупывала её, как могла. Присущая мне тревожность и желание контролировать все сферы жизни навязчиво склоняли «стелить соломку»… Удивительно, но эту вскользь и однажды прозвучавшую просьбу о записи на обследование муж выполнил, о чем и сказал мне по возвращении.
И вот после Агадира с его широченным песчаным пляжем вдоль океана и растрепанными ветрами пальмами, утром солнечного октябрьского понедельника перед работой я иду в медцентр. В самом беззаботном после марокканского вояжа настроении! иду удостовериться, что со мной всё в порядке.
В медцентре безлюдно, комфортно, тихо играет музыка, по стене струится подсвеченная вода под стеклом. Захожу в кабинет, и через пять минут маммограмма готова.
Я, взглянув на ничего не говорящий мне серо-прозрачный снимок в руках медсестры, незаинтересованно спрашиваю: «Ну как?» «Отлично» – полным голосом отвечает та.
Еле слышно гудят лампы дневного освещения. «Рака нет?» – нарушаю тишину я. «Нет, всё у Вас хорошо» – вновь радостно подтверждает медсестра.
Вслед за этим в кабинет бочком заходит неприметная, сухопарая женщина и, взяв снимки, уходит готовить письменное заключение. Я, безмятежно листая глянцевые журналы в холле на кожаном диване, жду.
Вручая мне заключение, доктор невнятно упоминает, что снимки не дают полной ясности, и надо бы побывать у хорошего специалиста той же клиники для дообследования. Меня совершенно не устаивает эта нечеткость, и я иду в наступление. «Как же так, я обследовалась на хваленом оборудовании, выявляющем отклонения в зачаточной стадии, если верить рекламе, а Вы мне не можете сказать, что это обследование показало?». В ответ – слова о желательности дообследования. Я вновь пытаюсь добиться большей конкретики: «Это обследование хотя бы исключает наличие рака?» И первый четкий ответ: «Нет, не исключает. Побывайте у доктора Перова». В регистратуре записываюсь к нему на четверг. Страха нет, есть только неприятное чувство отложенного нерешенного вопроса, по которому я планировала внести ясность безотлагательно. И полная уверенность в своём здоровье.
Спешу на работу, где круговерть вопросов тут же уводит мысли прочь от визита в клинику. В обеденное время, как обычно, гуляю по центру города. В этот день мне попадается на глаза очень красивое массивное серебряное ожерелье с хризолитами, схожее с украшениями героинь любимого мной сериала «Великолепный век». Даже со значительной скидкой оно стоит довольно прилично для простого приобретения; праздников, к которым можно было бы приурочить его покупку, не предвидится. Но мне очень хочется его купить, и вдруг, неожиданно для себя, я суеверно думаю: «Если рак не подтвердится – куплю на радостях, а если подтвердится – мне ни к чему это уже будет».
Вечером рассказываю мужу о посещении клиники. Он, зная мою нелюбовь к неопределенности, напористо успокаивает меня, мол, больше всего беспокойств нам доставили неприятности, которые так и не случились. Муж не допускает и мысли о болезнях, пытаясь донести свою уверенность до меня. Правда, тщетно. Неприятный осадок остаётся.
Мне свойственно сгущать краски; помню, я сказала, что, возможно, над семьёй тяготеет рок: муж потерял маму в двенадцать лет, нашему младшенькому сейчас как раз двенадцать, и с ним это тоже может случиться. Разговор заканчивается на привычной фразе мужа: «Ты как всегда говоришь глупости», и не успокаивает меня.
Дни до четверга летят быстро, забот много, нет времени «накручивать» себя и, главное, нет ни малейшего ощущения нездоровья.
В назначенный день я еле выкраиваю «окошко» для посещения доктора, выбегаю из офиса, уже имея времени в обрез, и только пройдя часть пути, соображаю, что оставила на рабочем столе снимки. Приходится возвращаться. Весь путь до клиники занимает около пятнадцати минут, и я довольно сильно разгоняюсь, не желая опаздывать.