Страница 5 из 6
Так как я в то время занимал должность заместителя старшины роты, мне по этому поводу надо было срочно встретиться с моим прямым командиром, прапорщиком Сафроновым. Но тот меня тут же сам нашёл и вот почему: корыстная заинтересованность моих непосредственных начальников в этом грузе.
Честно говоря, я даже не сомневался, что они не упустят такую возможность поживиться на халяву такими дивными для севера фруктами, как персики. Ведь тогда вся наша Великая страна под названием СССР, была пронизана лозунгом: «Ты здесь рабочий, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь!» Мои командиры в этом вопросе исключением не были. Только могу заметить, что до низости мародёрства они при мне никогда не опускались, за что я их и уважал.
В кабинете командира роты под грифом «совершенно секретно» мне было дано задание: срочно раздобыть пять ящиков болгарского стратегического груза. Промедление было просто немыслимо, дорога была каждая минута. Мне предоставлялись широчайшие полномочия в выборе личного состава группы и планов реализации этого поручения. Главное выполнение, главное – персики. Я сразу вызвал в кабинет сержантов: Фокина, Вялова и ещё двух проверенных делом матросов. «Не многовато ли людей для пяти ящиков берёшь?» – настороженно спросил у меня старшина роты прапорщик Сафронов. «А вдруг будет возможность ещё больше персиков раздобыть», – нашёлся я. «Молодец, соображаешь!» – остался доволен моим ответом он. Хотя теперь на старого, тёртого прапора Сафронова, как и командира роты капитана Волкова, ложилась главная официальная задача: выполнение своевременной разгрузки, и каждый человек был на счету, но они знали, что делают. Уж очень был у них велик соблазн на халяву приобрести экзотические фрукты под названием Персики.
Я не зря подобрал группу из этих ребят, так как у меня сразу возник план решения поставленной перед мной задачи. Фокин – мой друг, бывший командир взвода водителей, и на него ложилась задача достать машину. Алексей Вялов, уверенный в себе исполнительный, разбирающийся в людях костолом, должен был подобрать ещё двух себе подобных с роты, что он сразу и сделал. Я же на все руки мастер, а особенно на выдумки – значит возникающие проблемы будем решать по ходу дела.
Ровно через полчаса новенькая машина командира части УАЗ, в которой восседал сержант Фокин, была подана, и операция «Персики» началась.
Дальше события развивались со скоростью смерча. Так как никто даже не мог заподозрить, что в командирской машине едет группа «захвата», нас не только беспрепятственно везде пропускали, но и уважительно отдавали честь. Через двадцать минут мы были на месте.
Первое впечатление от увиденного которое было лично у меня – это был восторг, который затем сменился некоторой растерянностью. На аэродроме, среди стоящих грязно – зелёных стратегических военных самолётов, очень сильно выделяясь, стоял турбовинтовой АН 22 «Антей». Его размеры и бело – голубая окраска придавали этому чуду нашего авиастроения особую величественность, а нам гордость за нашу Великую страну. А это в свою очередь придавало этой операции особую значимость и масштабность. В этом и проявлялся восторг.
Удручало меня не то, что около самолёта находилась приличная масса народа и техники, а то, что в оцеплении вокруг открытого грузового отсека с наклонной трап-рампой стояла вооружённая специализированная рота охраны. Это подразделение, состоящее в основном из узбеков и таджиков, славилось своей несговорчивостью. Говоря: «Твоя – моя не понимает», – они открывали огонь. Не раз подвыпившие офицеры, не договорившись с ними, пытались проскочить на машинах через аэродром за грибами, но тут же были обстреляны на поражение. Попадал под их пули и я. Тут было над чем задуматься. Положение казалось безвыходным. Я вышел из машины для изучения ситуации. Сотни глаз наблюдали за разгрузкой персиков с хвостовой части самолёта, где находился грузовой отсек. Неизученной оставалась только передняя часть лайнера, которая была бесконтрольной, и выход нашёлся. Люк – тоннель эвакуации пилотов оказался открытым. Прикинув примерную высоту нашего УАЗика, я понял, что только мне придётся рисковать, так как был самым высоким из нашей команды.
Когда я вернулся в машину, то рассказал ребятам о возможном варианте извлечения персиков из самолета. Решение было принято моментально. Мы, распределив обязанности, произвели необходимую подготовку: подготовили мешки, канаты и т. п. Затем, подогнав машину под самый люк, я быстро взобрался на неё и зацепился за выдвижные стойки, после этого подтянувшись, проник через тоннель эвакуации в кабину пилотов. Её оформление и количество установленной в ней аппаратуры на несколько секунд парализовали мои действия, такого я ещё не видел. Десятки приборов смотрели на меня, как бы ожидая указаний, а кресла манили сядь – порули. Завороженно смотря через лобовое смотровое стекло на аэродром, где стояли военные самолёты, и как бы сравнивая этот мирок с тем, что за стеклом, я вспомнил, где нахожусь. И выйдя с оцепенения, тут же принялся к делу. Когда я спустился с кабины пилотов вглубь самолёта, то сразу увидел грузовой отсек, который с моей позиции напоминал тоннель, в конце которого в просвете копошились люди. Это были работающие на разгрузке ребята с моей роты. Но они мне были не нужны, мне нужна была конспирация и персики. Натыкаясь на какие-то мешки и снаряжение, ящиков с ними я пока не нашёл. Только пройдя чуть дальше, я увидел долгожданный болгарский груз. В невысокие сияющие белизной свежеструганной доски ящики, на упаковочной бумаге в один ряд, розовым бочком вверх, как братья – близнецы, были уложены мои долгожданные персики. Они как бы просили: возьми и надкуси меня. Вспоминая наши большие, обшарпанные, тёмные от времени, битые-перебитые колхозные ящики и сваленные в них как попало фрукты, я наслаждаясь гармонией и красотой укладки этих, несколько секунд не мог прикоснуться к ящику. Но секунды бежали, превращаясь в минуты, и я, схватив первый ящик, понёсся к тоннелю эвакуации. Там с нетерпением, выглядывая из машины, меня ждали ребята. Увидев меня, Фокин улыбаясь во весь рот, спросил: «Где ты пропал? Мы уже подумали, что тебя схватили». «Давай принимай!» – без церемоний и любезностей огрызнулся я. Мне было не до шуток.
Фокин, принимая первый ящик, на ходу приспосабливался к более рациональному решению вопроса. Но персики просыпались и, как говорится, первый блин пошёл комом. Один ящик со списка можно было вычеркнуть, так как битые персики начальству не нужны. Со вторым ящиком у него уже получилось получше. Ну, а с третьим дело наладилось, и процесс пошёл. Опуская седьмой, я им сверху с люка сказал: «Ну всё, хватит», – как бы что-то предчувствуя. Но Фокин умоляюще просил: « Ну ещё один, последний, ребят угостим». « Ну, ладно», – не смог отказать другу я.
Спуская восьмой ящик с персиками, я вдруг почувствовал, что на моё плечо легла чья-то тяжёлая рука. Сердце ёкнуло, обдавая тело адреналином. «А это что такое?» – услышал я серьёзный мужской голос. Мне сразу стало понятно, что голос и рука принадлежат одному, уверенному в своих силах, человеку. И не ошибся. Когда я оглянулся, так и не успев спустить вниз восьмой ящик, то перед собой увидел довольно крепкого, смуглого, в форме гражданской авиации мужика. На ходу выдумывая мотивы и оправдания своим действиям, я решил всё-таки говорить правду или почти правду: надо же было как-то выкручиваться. В потёмках не разобравшись в знаках отличия гражданской авиации, я выпалил: «Товарищ командир!» Поняв, что это на него произвело впечатление и задавая объяснению дружелюбный тон, я продолжил: «Понимаете, эти персики я беру не для себя, а для своего командира». Видя, что тот начинает вникать в моё объяснение да проникаться моими проблемами, я давя на мужскую солидарность решил подбросить красок на палитру, добавил: «У него сегодня День рождения, плюс к нему девушка приезжает, и ему хочется чем-то её удивить». Сочиняя на ходу и видя, что тот уже готов меня отпустить, я предвкушал чувство свободы. Как вдруг появляется второй мужик в такой же форме с вопросом: «Что здесь происходит?» Ну, думаю, я и попал! Тут первый начинает объяснять второму ситуацию, а я в это время стою, как придурок, с поличным, с ящиком персиков в руках и жду, чем их диалог закончится. Затем произошло самое неожиданное, чего я только мог ожидать. Пилот, который появился вторым, даёт команду первому: «Пусть берут сколько надо, но все ящики вернут для отчетности – лично проверю. Чем мы быстрее разгрузимся, тем быстрее взлетим», – между прочим добавил он уходя. Смуглый пилот, которому были даны указания, у меня спрашивает: « Сколько ящиков взяли?» Я уже нагло вру: «Пять». «Отдавайте все пустые ящики обратно, затем бери ещё пять с возвращением, и быстро отправляйся вниз», – дал уже мне указания лётчик. Я, спуская восьмой ящик, сказал ребятам, что сейчас будут ещё пять, но эти ящики, как и ещё пять, надо вернуть обратно. Ничего так и не поняв, они беспрекословно выполнили все мои требования. Сделав всё, как попросил пилот, и спускаясь через люк – тоннель к ребятам, я уже радостно выпалил: «Спасибо большое, товарищ командир!» «Ладно, удачи! И смотри никому не рассказывай, где ты их взял, мне и так из-за вас сейчас влетит», – прощаясь, давал мне наставления смуглый пилот. «Хорошо!» – уже с машины выкрикнул я, не зная, услышал он это или нет, так как мы уже мчались обратно в часть.