Страница 2 из 5
Изобретатель аккуратно отложил в сторону почерневший корпус СырПроСупа и поднял глаза на брата:
– Мне надоело с тобой нянчиться!
Вытащив из кармана серую шляпу, Тюбик нахлобучил её на уши.
В это время от лесной чащи отделился странный куст и поплыл в сторону братьев.
– А мне надоело, что ты вечно умничаешь! – Арахис злобно растёр лапами следы сажи, от чего его морда стала ещё чернее. – Такой весь пра-авильный, пёс-всезнайка! Туда иди, сюда не иди. Надоело!
– Это потому, что ты безответственный! – обвинил брата Тюбик.
Куст ещё немного приблизился, но его никто не заметил.
– Это я безответственный?! – возмутился Арахис. – Я очень даже ответственный!
Каждое утро чищу зубы сгущёнкой! Это я первый увидел, что белка нашла золотой орех! А твой, как там его… СырныйСуп не работает! – Арахис с силой пнул лежавший возле ног камень. Тот полетел прямиком в таинственный куст, раздалось сдавленное «ой». Но взволнованные братья не обратили на это ни малейшего внимания.
– Он работает! – Тюбик вскочил и в сердцах бросил халат на землю. – Зачем что попало нажимать?! В этом весь ты!
– Ну, прости, на нём не написано, на какую кнопку жать! – Арахис обиженно плюхнулся на землю. Пёс поднял валявшийся микрофон и что есть сил запустил им в сторону говорящего куста. Раздалось «ай-яй», и куст припустил со всех лап в лесную чащу, подальше от братьев.
Раздражённый Арахис решил, что ему почудилось:
– Понимаешь, я хотел всех поразить…
– Но ты мог меня спросить? – Тюбик печально вздохнул. – Поэтому нас не любят…
– Нас?! Не любят? – поразился Арахис. – Да меня все любят! Я прекрасен, посмотри! – пёс оскалил перепачканную сажей пасть:
– Ну? Как меня можно не любить?
– … и поэтому над нами все смеются, – с ухмылкой взглянул на брата Тюбик.
– А мне нравится, когда смеются. Что в этом плохого? – не понял чумазый Арахис.
– В смехе – ничего, – вздохнул Тюбик. – Но я говорю о другом. Неужели тебе не хочется сделать что-нибудь полезное? Помочь кому-то? За что ни возьмусь – всё плохо кончается!
– Почему же, не всё, – Арахис хитро улыбнулся. – А как же тот здоровенный водяной пистолет? А-ха-ха! – пёс ухватился за живот. – До сих пор помню мокрые усы мэра!
– Это был не водяной пистолет, а опрыскиватель для газона! – обиделся Тюбик, – сокращённо ОпЛяГаз.
– ОпЛяГаз? – не унимался Арахис. – Ха-ха-ха! Да какая разница? Оказывается, наш мэр панически боится воды! О-хо-хо! И у него чудный голос. Особенно, когда он визжит!
– Неудобно получилось с мэром, – улыбнулся Тюбик. – Я так и не понял, почему опрыскиватель сработал на него…
– Может, твой ОпЛяГаз решил, что так у мэра быстрее вырастут усы? – захохотал Арахис.
Тюбик засмеялся:
– А мне нравятся твои стихи. Не все, конечно… – пёс задумался. – И ты – хороший репортёр. Правда, любишь приукрасить.
– Никогда! – Арахис завилял хвостом. – Это профессия такая!
И процитировал:
Арахис подмигнул брату:
– А ты не всегда зануда, бываешь нормальным.
Тюбик хихикнул:
– Иди сюда!
Братья крепко обнялись. Где-то на дереве запел соловей, словно обрадовавшись их примирению.
Шальной куст пронёсся в обратном направлении. Он спешил так, будто за ним гнались. Арахис начал извиваться, пытаясь заглянуть за спину Тюбику.
– Ну, что опять? – недовольно разжал лапы Тюбик.
– Показалось, что деревья двигаются! – воскликнул Арахис. – Ой-ой! Смотри, мне кажется, у нас неприятности.
К поляне приближалось облако пыли. Впереди него бежала очень сердитая белка.
Глава 3. Девчачьи штучки
Опять больше всех виноват тот, кто меньше всех виноват!
День таял как леденец в жару. Последние лучики солнца едва касались верхушек деревьев. Казалось, деревья вот-вот расплавятся и потекут зелёной рекой, а воздух – заискрится и задымит. Обстановка в лесной чаще была накалена.
Разгневанная толпа окружила братьев Гавв.
– Верните мой орех! – белка Бусинка грозно наступала на Тюбика и Арахиса. Звери глядели осуждающе.
– Какой орех? Мы ничего не брали! – обиженно мямлил Арахис, отступая в кусты.
– Почему сразу мы? – недоумевал Тюбик, закрывая брата.
– А кто ещё?! – белка всплеснула лапами. – Один обещал интересную статью, другой – красивые фотографии! Сами ослепили нас дымом из этой штуковины. Ещё и плели что-то непонятное. Про сыр или суп?!
– А ни сырра, ни супа! – возмущённо каркнула Карлита.
– Извините, ни статьи, ни фотографий! – ёжик Трюфель-Пуфель поправил очки с треснувшим стеклом.
– Ни моего орешка! – в глазах Бусинки сверкнули слёзы. – Мало того, что украли орех, посмотрите, во что вы превратили моё платье! – Бусинка провела по свисавшим с боков грязно-жёлтым лохмотьям.
– Кошмарр! Испорртили такой нарряд! – покачала головой ворона. – Соверршенно не рразбирраются в моде! Кошмаррные брратья Гавв!
Карлита укоризненно пялилась на несчастных псов.
– Платье, золотой орех! – фыркнул осмелевший Арахис, – девчачьи штучки! Нам до них дела нет!
– Ах тааак! Девчачьи штучки?! – белка была готова взорваться от возмущения. – Да я тебя сейчас… поколочу!
Бусинка начала решительно закатывать рукава платья, словно и правда умела драться. Арахис испуганно спрятался за спину брата.
Вместо драки, белка шмякнулась на траву и зарыдала:
– Ну, пожаалуйста, верните мой орех! Мне никогда не везло! У меня и так одни неприятности!
– Какие у тебя неприятности? – сочувственно спросил Тюбик.
– Вчера, – всхлипнула белка, – вышла из дома и грохнулась в яму. Посмотрите, какая шишка! – Бусинка показала распухшую голову.
– Ты это, приберись, что ли. Зачем так запускать двор, – посоветовал Арахис.
Бусинка метнула на пса сердитый взгляд:
– Да не я это! Не знаю откуда. Проснулась, а весь двор перекопан!
– Коршмарр! – воскликнула Карлита. – Карк теперрь шляпу носить?!
– Двор перекопан, извините? – деликатно вмешался ёжик Трюфель-Пуфель. – Но это же очень странно…
Хомяк Хома испуганно округлил глаза.
– Я имею в виду, – продолжил Трюфель-Пуфель, – странно, что ты не заметила, кто его перекопал.
– Ха! Что тут странного! – хохотнул помощник мэра крыса Зловред и поправил цилиндр на голове. Золотой зуб ярко сверкнул. – Если она не заметила, как у неё стащили орех, что уж говорить о дворе!
Звери осуждающе поглядели на Зловреда. Карлита цыкнула. Трюфель-Пуфель хотел возразить, но побоялся. Хома и вовсе не мог открыть рта из-за щёк. Почувствовав себя ещё более несчастной, Бусинка громко и протяжно заплакала.
И вдруг произошло чудо: последний солнечный луч пробился сквозь кроны деревьев и осветил путь тому, кто всегда спешил на помощь оказавшимся в беде. В лесной чаще появился мэр звериного города – всеми любимый кот Длинноус. В строгом костюме, как подобает положению. Казалось, деревья с кустарниками расступаются перед ним. Длинноус выглядел встревоженным и почему-то хромал.