Браконьеры

Мещеряков Михаил Юрьевич

Браконьеры

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 'БРАКОНЬЕР'.

Глава первая.

Вообще-то Кешка был браконьер. Солидный такой, многоопытный. Первый среди равных, известный на весь Туруханский район.

Знали Кешку 'гимсовцы', 'рыбики', коллеги его - рыбаки-браконьеры. Капитаны судов и директора теплоходных ресторанов, енисейские барыги-перекупщики, даже кое-кто в дальней-предальней Москве, многие знали Кешку.

Не то что бы отличался от остальных-прочих, но было в нём что-то такое, притягивающее людей. Чуть выше среднего роста, худой и мускулистый, он очень нравился женщинам и внушал доверие мужчинам. Сейчас про таких говорят, харизматичный.

К числу так называемых изюминок, наверно можно отнести Кешкин голос. Когда-то, в тайге, звавши собак, Кефан сильно сорвал его. Как позже выяснилось, навсегда. В итоге получился негромкий, сипловато-хрипловатый баритон. Мечта всех исполнителей шансона.

А если уж быть до конца точным, то Кешка и не Иннокентий вовсе. Олег его имя. Просто фамилия Кесарев. Вот и пошло Кесарев - Кешка. А так, как всеобщий друг - то Кефан. Производная от двух слов: Кешка и Корефан, получается - Кефан.

Это деревня у них такая изобретательная. Горазда на прозвища. Имеются там Жёлтенький, Деревянный, Ворон, Жопа-Стульчик, Карапай, Блюма, Хрыча, Гена Клёц.

Последнее не кличка, а имя-фамилия, только произносится почему-то вместе. Даже неведомо как забравшийся в такую глушь москвич Мишка, зовётся чуть странно - Мика Тарковский.

Да и у самой деревни название неординарное - Бухта. Что, к чему? Что за бухта, откуда она взялась? Отродясь ничего такого возле поселка не было. Берег и берег, как у всех. Да и не море-океан у нас, откуда бухтам тем взяться?

Рядом река одноименная в Енисей впадает. В начале двухтысячных приезжал к ним седенький, тощий научник, языковед, что ли... Толковал что-то в клубе. Вроде как река 'бухтит', мужики недопоняли. Маленько пьяные были. У Физрука жена как раз третьего ребёнка родила. И опять пацана, хотя тот хотел дочку.

А вообще деревенька старая, лет четыреста наверно. И на месте стоит замечательном. Енисей здесь красавец, разливной, могучий. Как раз получается среднее течение реки, самое икромётное место, для красной рыбы.

Многие дилетанты полагают красной рыбой лососевых. Кету, горбушу, чавычу - по цвету мяса. Не-е-ет... не то. Спору нет, хорошая рыба, но не то. Красной рыбой испокон веков на Руси считались осетровые. Стерлядь, осётр. Там, дальше к западу: белуга, севрюга и прочие, у нас такие не водятся. КРАСНАЯ РЫБА, то есть лучшая, самая что ни на есть ценная. Вот и в Бухте, со времён царя Гороха промышляли осетровых. Ещё в царские времена уходили рыбные обозы в губернский город Красноярск. С морожеными осетрами на санях.

Кстати, надо отметить, что подобные, береговые деревни очень самостоятельные. Про ту же Бухту даже фильм по TV показывали. Приврано, конечно, кое-что было, но в общем-целом, всё так и есть. Автономны они, как 'папанинцы' на льдине. Нет, никто из бухтинцев не чурается цивилизации. И моторы предпочитают иномарки, и тарелки спутниковые, и микроволновки у них есть. Вот только если у нас, горожан, всё это отобрать, тяжко нам будет. А им нормально. И ничего у них не изменится. Ну, может больше материться будут, на вёслах, да на парусе рыбача. Получается, если не 'государство в государстве', то, как минимум, самобытное, самодостаточное, абсолютно самостоятельное сообщество.

К случающимся заезжим, бухтинцы относятся соответственно. Как к туристам, людям может и неплохим, но в большинстве случаев никчёмным. Хотя если ты показал себя в чем-то сведущим, умным или просто хорошим человеком, с удовольствием примут тебя в свою 'популяцию'. Если не полноправным членом, то хотя бы желанным гостем.

Вот и к тому очкарику отношение было такое же, как ко всем. Хотя от обычных туристов он несколько отличался.

Остановился у бабы Зины. Комнату снял. В молодости бабу Зину 'Резиновая Зина' звали. Черт её знает почему. Снял комнату, чин по чину, хотя туристы обычно лагерем на косе встают, в палатках. Если ждут чего-то или с проводником договариваются. И должны были его, по всем канонам, Ботаном прозвать, больно уж рожа для 'ботаника' подходящая. Ан нет, получил он звучную и где-то даже почётную кличку: Игрок.

Можно сказать, заслужил с риском для здоровья. На танцы попёрся, в День Рыбака. Для Бухты это то же самое, что для горожан День Города, здесь все рыбаки. То есть 90 % празднующих, были пьяные на те же 90 %. А тут ещё студенточки бухтинские на каникулах присутствуют... Да пару подружек с собой из Города привезли... В общем, без молодёжной драки в тот вечер было никак.

Ну и как начали пацаны хлестаться, грех было на залётного Ботана не наехать. Тем более сидит, не убегает. Хорошо мужики постарше, Кефан с коллегами, заступились. Им что-то прискучило на пьяную молодежь таращиться, собрались в карты идти играть. Позвали очкастика с собой.

- Отвяньте вы от него, - буркнул Рома на молодых, и спросил парня:

- Ты в азо играть умеешь?

- Могу, - заинтересовался 'ботан'.

- Деньги есть? - уточнил Рома.

- Ну.

- Тогда пошли. Пива, вон, возьми в буфете.

Не то чтобы карточная игра в Бухте процветала, но имеется там компания из пяти-шести мужиков, любящих в картишки перекинуться. Не для наживы, ни Боже мой, так - время провести, да душу потешить.

В тот раз хорошо посидели. С часу ночи, до четырёх часов утра. Следующего. Больше суток играли. Как раз перед тем, с верховьев на катамаране туристы спустились, ходили по деревне, рыбу скупали. Так что все мужики при деньгах были. И игра хорошая была. Динамичная, не вялая. Много 'азили', 'банки' крупнейшие, для Бухты, собирали. И новичок молодцом себя показал, хорошо играл, легко, раскованно. Не жался, но и не грубил. Не качал права, не лез давить деньгами. Единственно, что в конце игры, когда по домам собрались, поняли, что зря просидели. Подсчитав наличность, выяснили, что никто 'ни угорел'. А также и 'ни поднялся' никто. Другими словами, все остались при своих. С какими пришли деньгами - с такими же и ушли. Разница рублей в пятьдесят-семьдесят. Кефан с Басей перед сном на Голубой Дунай пошли, в бинокль посмотреть. Говорят, в сторону Левоямной Колец прошёл. А может в сторону Правоямной, хрен его разберёт, там расстояние всего-то в три километра.

'Голубой Дунай' есть почти в каждом береговом посёлке. На какой бы реке он не стоял. Сараюшка-беседка-будочка. Иногда просто лавочка, стоящая где-то на берегу повыше. И далеко не всегда голубого цвета. Бог его знает, откуда прижилось это странное название. Однако факт, что лично я, знаю 'Голубые Дунаи' и на Енисее, и на Чулыме, и на Нижней Тунгуске. Наверняка и на Волге какой-нибудь 'Голубой Дунай' отыщется.

Мужики, по предложению мэра, плакат над 'Дунаем' приколотили: 'Бухта. 400 лет'.

Цифру взяли от фонаря. Как покрасивее, да чтобы постарше Красноярска было. А что? На самом деле, Бухте может и побольше лет будет. Или поменьше, кто его знает?

Злой и малопьющий рыбинспектор Кольцов был 'туруханец'. И прошел куда-то вверх всего-и кто знает, может его и в правду обратно чёрт понёс. Надо было посмотреть.

Катер его, под названием 'Шатан' (что такое 'шатан' никто не знал, обычно называли либо 'шайтан', либо 'шатун'), был достаточно приметным. В отличие от других 'рыбиков', Колец его красил всегда в синий цвет. Именно в синий, а не в серый или чёрный, как принято. То ли мысли, какие имел, то ли просто из паскудного упрямства.

На Дунае сидел, курил приезжий.

- Если он и правда, на Левоямную попёрся, то стоять по-любому будет в курье. Больше там негде, - хмыкнул Кефан, доставая сигареты и направляясь к Ботанику прикурить.

- А Бухте действительно 400 лет? - спросил Ботан, протягивая зажигалку.

- Да вроде. Говорят, примерно тогда, здесь официальный острог поставили.