Страница 1 из 17
Илья Деревянко
Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга вторая
Тени прошлого
Все имена, фамилии современных действующих лиц, равно как и названия яхт, пансионатов и т. д., – вымышлены. Любые совпадения случайны.
Вместе с тем в тексте приводятся подлинные документы, лишь слегка подредактированные автором.
Вместо пролога
«…Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после».
Глава I
Полковник ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович,
1976 года рождения, трижды Герой России,
русский, беспартийный, неженатый
Южное солнце палило нещадно. Тихо плескалась вода о камни. Далеко-далеко, на сине-зеленой глади моря виднелся крохотный белый силуэт. Со слов разговорчивой официантки в столовой я знал – это роскошная круизная яхта некоего американского миллиардера, находящаяся в нейтральных водах уже несколько дней… На закрытом пляже С-кого пансионата ФСБ было немноголюдно. Кроме меня – лишь четверо отдыхающих.
Все мужчины, с усталыми лицами в возрасте от тридцати до сорока лет. Трое со следами недавно заживших ранений на бледных телах нежились на надувных матрасах и время от времени подставляли под жаркие лучи то один, то другой бок. Четвертый, полностью одетый (вот чудак-человек!), ни загорать, ни купаться не желал. Укрывшись под тентом в дальнем конце пляжа, он старательно пил пиво, доставая полные бутылки из большой черной сумки и пряча туда же опустевшие. Перехватив мой взгляд, он сделал приглашающий жест рукой. Я отрицательно покачал головой (с некоторых пор терпеть не могу алкоголь) и снова уткнулся в книгу, взятую напрокат в пансионатской библиотеке. Зачитанная, потрепанная, с подклеенными страницами, она представляла собой сборник документов о разведке и контрразведке Российской империи в период русско-японской войны 1904-1905-го годов. Почему я выбрал именно ее – не знаю! Словно сама в руки прыгнула. Однако я не жалел об этом и «проглотил» сборник в первый же день (плюс ночь). А теперь перечитывал по третьему разу: смакуя каждое слово и мысленно комментируя прочитанное…
Отношение генерал-квартирмейстера штаба Манчжурской армии генерал-майора В.И. Харкевича
начальнику Ляохейского отряда
генерал-майору В.А. Косаговскому
от 29 апреля 1904 г.
«В среду 28 апреля выехал из Шанхай-Гуаня на Синминтин шпион Хосе Мария Гидис с письмом полковника Огородникова, а для наблюдения за ним переодетый казак. В Синминтине Гидис должен быть 28 апреля вечером. Гидис – португальский подданный, сын владельца «Шанхай Дейли Пресс», живший три года в Шанхае, бывавший часто в Манчжурии в качестве агента торговой фирмы „Мостарт Эннинг“, получил предложение быть японским шпионом… Но обратился к полковнику Огородникову с предложением служить нам… …Приметы Гидиса: худощавый, без бороды и усов, очень моложавый, выше среднего роста, брюнет, черные волосы как у японца, заостренное лицо, очень низкий лоб, уши торчат, наружные края бровей приподняты, пенсне, острый нос. На левой щеке у носа едва заметная родинка, длинные пальцы. Капитан Едрихин узнал в Гидисе самозванного корреспондента американских газет: в начале февраля он был арестован в Порт-Артуре и после высылки распространял слухи о том, что русские морили его голодом. В Шанхай-Гуане подделывал телеграммы агентства Рейтер о гибели русских судов. Вследствие приказания начальника полевого штаба Наместнина благоволите выследить и арестовать этого шпиона.
…Словесный портрет – верх совершенства! Никакой фотографии не надо! Но остальное… Господи! Крупно лопухнулись тогда наши спецслужбы! В Порт-Артуре Гидис однозначно собирал развединформацию для японцев, а его… просто выслали. Эх! Попадись он мне в руки, спустя пять минут запел бы соловьем. (Без всякой «сыворотки»!) А потом был бы повешен или расстрелян по законам военного времени. И все! Финита ля комедия. Никаких больше неприятностей от этого подонка. Однако описанные здесь события произошли за семьдесят два года до моего рождения. Прошлое же, как известно, не вернешь… Тяжко вздохнув, я поднялся с матраса, сбегал к морю и пару минут проплавал в теплой воде. Вернувшись обратно и вновь отклонил молчаливое приглашение любителя пива, я улегся на прежнее место и продолжил чтение…
…Разговор по телеграфу генерал-квартирмейстера штаба Наместника на Дальнем Востоке генерал-майора В.Е. Флуга и генерал-квартирмейстера штаба Манчжурской армии генерал-майора В.И. Харкевича. 30 апреля 1904 г.
Генерал-майор Флуг. По поводу одного лица хочу с Вами переговорить, фамилию которого я не буду называть, но генерал догадывается, кто это такой. Это именно то лицо, которое он хотел арестовать, но я телеграфировал, что Наместник приказал не арестовывать. Так понял ли Его Превосходительство, о ком идет речь?
Харкевич. Его Превосходительство догадывается, хотя телеграмма Ваша только что получена и еще не дешифрована. Сейчас пошлю отмену приказания.
Флуг. Отмену приказания не нужно посылать, потому что это лицо уже прибыло сюда и находится под строгим надзором.
Харкевич. Имеете ли Вы дать мне какие-либо указания?
Флуг. Могу рекомендовать этого человека. Полагаю, он может быть очень полезен для разведок неприятеля при условии строгого надзора за ним. В пользу этого могу привести следующие соображения. Он заявляет, что может свободно проникнуть через японские передовые посты и доставить какие угодно сведения. Полагаю, что он мог бы быть весьма полезен для того, чтобы узнать о силах японцев, высадившихся у Бицзыво. Хоть он и двойной агент, несомненно, но так как он находится вполне в наших руках и по отношению к нему могут быть приняты какие угодно меры наблюдения и предосторожности, вплоть до завязывания глаз, то присутствие его в нашей армии не будет опасно. Между тем он может доставить нам весьма ценные сведения. Так вот, считает ли Его Превосходительство, чтобы я отправил этого человека в его распоряжение?
Харкевич. Считаю очень полезным! Насколько мне известно, Командующий армией высказывал мнение, что при соблюдении осторожности им можно было бы с успехом воспользоваться.
Флуг. Я сам такого же мнения, но все-таки считаю необходимым спросить предварительно разрешения Наместника, что могу сделать завтра утром. После чего дам окончательный ответ. И должен предупредить, что он (Гидис) из европейских языков говорит только по-английски.
Харкевич. Будем ожидать Вашей телеграммы. И, в утвердительном случае, в котором часу его встретить?
Флуг. Это трудно определить, в котором часу я пришлю его под конвоем. Старший конвойный явится к Его Превосходительству и доложит.
Харкевич. Не имеет ли еще что сказать Его Превосходительство или спросить меня, так как я могу отлучиться на позиции?
Флуг. Прошу отправить его в разведывательное отделение к подполковнику Люпову. Затем я прошу, чтобы для него какое-нибудь помещение было.
Харкевич. Хорошо. До свидания…
… – И в наши дни происходит то же самое! – печально вздохнул я. – Высокое начальство по-прежнему душит в зародыше логичные и разумные инициативы подчиненных. В 1904 году капитан Едрихин разоблачил опасного вражеского шпиона, а начальник полевого штаба Наместника отдал приказ о его аресте. «Внизу» и на среднем уровне сработали четко, грамотно. Но… вмешался Наместник Алексеев, вероятно возомнивший себя асом разведки – «Не трогать! Он может быть полезен!»