Страница 1 из 8
Тайник в ковре
Империя в страхе
Глава 1
Лучше вовсе молчать тем, кто речь не ведет о тебе.
Лучше все позабыть,если память пройдет о тебе.
Верблюд никогда не болел. Если, совсем честно, то практически никогда. Даже если и болел, кочевники моих земель находили в этом благо. Существовала древняя легенда о том, как один верблюд отстал от каравана. Умудренный проводник понял, что он болен. Заглянул ему в пасть, раскрыл веки, покрытые толстым слоем песка, пощупал бока. «Оставьте его здесь, ему не жить», – сказал он торговцам.
Через две недели, возвращаясь назад, они нашли этого верблюда живым и здоровым. Лежал он в непонятной, дурно пахнувшей черной грязи. Она была очень похожа на мазь, которую использовали для факелов и светильных ламп. Но сколько не старались ее поджечь, ничего не получалось. Непонятный продукт не горел.
Собрали ее в кожаный ранец и отнесли к себе домой. А там эту мазь уже стали использовать в лечебных целях.
Даже болея, верблюд приносил только пользу. Именно в этом, а вовсе не в выносливости и неприхотливости, было главное его преимущество. Прекрасное зрение и чутье, способность стойко переносить долгие дни путешествий через бескрайнюю пустыню с ее свирепыми внезапными ветрами и смертельно опасными змеями, пить соленую морскую воду сделали верблюдов совершенными животными моего времени.
То же самое было и с нами. Мы практически не болели, никогда не ныли, были безотказными, словом, воспитаны в строгом, военном стиле. В истории не осталось практически никаких следов от нас, несмотря на то, что мы были основными ее вершителями или хотели в это верить.
Мы были у каждого правителя. Служили при дворе веками. Мы не сражались, не охраняли, не следили за здоровьем Шахиншаха в полном смысле этого слова. Но мы всегда находились рядом с Правителем.
Ни одно из мелких или больших дел помазанника Божьего не свершалось без нашего участия. Во дворах могущественных шахиншахов нас называли «бехишти афсар» – воины рая. Только очень узкий круг приближенной к Правителю знати был осведомлен о нашем существовании. Мы не являлись наемниками, а были слугами, которые подчинялись только Шахиншаху или его Гранд Визирю. Но и мы тоже были не бесконтрольными. Во все времена какие-то пары невидимых глаз постоянно следили за нами. Существовали и более конкретные запреты – к примеру, на связи с окружением Правителя, женитьбу на родственниках из близкого окружения, занятие какого-то официального поста. Во все времена даже у самых миролюбивых властителей были слуги моего рода. Потому что это было требованием всех времен – хороших и ужасных.
Они отдавали приказы, а мы их выполняли. Делали все – убивали, резали, душили, насиловали без разбора. Это было страшной стороной нашей работы. Но была и другая, более увлекательная. Правитель не привык слышать слова «нет». Он был наместником Бога и мог все – как минимум время от времени черный люд и подданные должны были зреть силу его власти. Здесь были более востребованы другие наши таланты.
У меня не было имени, хотя я знал имена всех при дворе. Знал, кто был реально сильным, а кто – шутом, кто влиял на Правителя, а кого он терпел ради своих корыстных целей, кого любил – таких было очень и очень мало, а кого сторонился, как свою мать. Она была еще той штучкой. В молодости попала в плен к врагам, но никогда не рассказывала о том, что с ней произошло в неволе. Но то, что этот случай оказал серьезное влияние на ее поведение и действия, было фактом неоспоримым.
Дела при дворе никогда не шли хорошо. Жизнь здесь хоть и казалась благополучной, но в реальности все обстояло иначе. Это еще раз доказал Сулейман Великолепный, затеяв с нами игру, сложную, многоходовую и нацеленную на конечное истребление Дома Сефевидов. Сулейман был не великолепным, а скорее вездесущим. На пике своей европейской компании 1529 года, захватывая Балканы, приближаясь к крепостным стенам Вены, он не забывал и про нас.
Его подарок Правителю – великолепный ковер с миниатюрой Хосрова и Ширин, героев поэмы бессмертного Низами – таил в себе немало секретов, которые не должны были покидать темные сундуки дафтархане1. Наши попытки приподнять завесу над этой тайной вовлекли людей из окружения Тахмасиба2 в коварные интриги и превратили их в маниакально подозрительных параноиков.
Одному сказочно красивейшему ковру было предназначено изменить ход истории региона. В нашу задачу входило раскрыть тайну этого ковра, а еще больше – понять, кто реально стоял за этой игрой, кто дергал за невидимые ниточки всех этих могущественных особ в столицах мира точно бессильных слепых котят? Что вообще это было – война за земли, за торговые пути, за гаремы, за лучшие умы, за власть и амбиции вообще или мы опять, как это часто бывает, так ничего и не узнаем о том, кто нас вел, куда и зачем?
Глава 2
Шел он дальше без спутников, по неизвестной дороге.
Сам теперь он не ведал, куда приведут его ноги.
Восток любил тишину. В Империи серьезные дела делались молча. У красивого трона Шахиншаха Тахмасиба принимались последние решения. Точно также на этом троне принимал решение Шахиншах Исмаил3, человек, который навеки изменил судьбу мусульманского мира, став во главе новой идеологии кызылбашей4, течения шиизма. Его отец и его отец точно так же правили своей большой империей. Как и много веков назад, целая армия советников, клерков, послов, сотрудников дафтархане, осведомителей и шпионов собирала и обрабатывала массу всевозможных сведений, доносов, сплетен. Но все это происходило очень тихо и чинно, если не касалось вопросов первой необходимости. Переписка внутри Империи, доклады о недовольстве на местах, ценах на важные ресурсы, сообщения о переездах и встречах местных чиновников и вельмож, визитах миссионеров, которые были очень активны в Империи, сборе налогов, запасах пресной воды, об урожае с полей в остандарах5, племенах, контролирующих Шелковый путь, и не менее важный Караван рабов, приносящий не меньше дохода, – вся эта информация скрупулезно собиралась и тщательно обрабатывалась. Было порядка десяти пунктов сведений, которые мои соратники добывали с мест.
Правда, последние три года я был на юге Империи, в городе Бам, что на границе c Империей тимуридов. Мы строили крепость для Шахиншаха. Как всегда у этой истории были две стороны.
– Что бы ты ни думал, ты не прав, – оригинально, уже в миллионный раз, сказал, принимая меня, Главный Визирь.
Его тучный взгляд держал подчиненных в напряжении, но только не меня. Я привык к этому взгляду и, особенно – к его содержанию. Меня больше интересовало, что он скажет еще, кроме своей коронной фразы, про то, что я всегда неправ. Визирь встал с ковра и пригласил меня к карте.
– Вот наш Бам. Что ты там видишь?
– Хорошую дорогу. Это прекрасный источник дохода для казны.
– Она была хороша со времен Дария и что? Что это дает дому Сефевидов, нашим кормильцам, сейчас?
– Это дает бумагу Самарканда, кинжалы Мерва, золота Памира, красавиц Карачи, шелк Поднебесной, пряности....
– Ты не понимаешь сути моего вопроса. Все еще молод и думаешь ногами, а не головой.
Это была другое известное изречение Гранд Визиря. Он этим не оскорблял, а скорее, намекал на не зрелость. Для моего кормчего были две категории людей – работающие ногами и головой.
1
Канцелярия при дворе
2
Второй Шах шиитской династии Сефевидов (1514-1576), правителей Персии.
3
Шах Ирана, основатель династии Сефевидов (1487-1524)
4
Золотоглавые, по головному набору из 12 золотых повязок, которые носили последователи шиизма
5
Территориальная единица в Иране, остандар – губерния.