Страница 3 из 37
Виктор еще раз глянул. Катастрофа произошла в тот день, когда он ехал на курорт.
— Да-да. Это именно тот автобус, в котором Вы ехали.
— Ерунда какая-то…
— Ничего подобного… Все достоверно: двадцать один день назад Вы погибли в автокатастрофе. Ваше тело опознано близкими и похоронено.
Виктор немного помолчал, осмысливая услышанное.
— А тогда кто, по Вашему, сидит сейчас рядом с Вами?
— Виктор Березин.
— Ну, вот, значит, я живой. Просто произошло недоразумение. Максимум, через три часа я буду дома, и все выяснится.
— Не так просто. По всем документам Вы уже мертвы. И доказать обратное будет крайне сложно. Тем более, при таком раскладе….
И он протянул Виктору листок. Это было оперативная милицейская ориентировка с фотографией человека, поразительно похожего на Виктора. Он стал читать текст.
«За совершение особо тяжких преступлений разыскивается Исаев Олег Дмитриевич, уроженец г. Челябинска, 1955 года рождения. Он же — Синченко, Крюков, Стрельников, Штигель. Крайне опасен. При задержании проявлять особую осторожность. Разрешается применять любые меры».
Виктор еще раз глянул на фотографию и вернул листок незнакомцу.
— Ну, и что? Мало ли на свете похожих людей?
— Много… Кстати, а где Ваш паспорт?
Виктор осмотрел карманы. Паспорта не было, хотя он хорошо помнил, что положил его в пиджак.
— Успели вытащить?
— Помилуйте, за кого Вы меня принимаете? Нет у вас паспорта… Понимаете, нет. А у каждого сотрудника милиции есть ориентировка на Вас. Скорее всего, вас задержат еще на вокзале…
— Хорошо, запросят администрацию курорта, те дадут ответ, что я у них проходил курс лечения.
— А Вы уверены, что проходили? Что там окажутся какие-то записи?
На языке вертелись еще какие-то доводы и доказательства, но Виктор уже понимал, что все они будут биты. Несколько минут прошли в молчании. Наконец, Виктор задал вопрос.
— Кто Вы?
— Какое это имеет значение? Если я начну объяснять, то на это уйдет много времени, а мы еще не приступали к главному.
— Тогда другой вопрос: как Вы это сделали?
— Вы меня удивляете, Виктор. Я думал, Вам это объяснять не надо. Сдвижка во времени, туннельный переход — Вы же в свое время сами додумались до параллельных миров, которые назвали «матрешечными».
— То есть, сейчас я просто в том мире, где мой двойник действительно погиб, и вы меня в него перебросили, не делая корректировку времени?
— Примерно так.
— Но ведь тогда вы меня можете и перебросить назад в тот мир, где я есть?
— Можем.
— Но пока не хотите этого делать? Я так понимаю, что вам от меня что-то нужно?
— Совершенно верно.
— Что же именно?
— Вашу рукопись.
— Странно… Такие сложности… Вы могли ее просто выкрасть из комнаты.
— Если бы это было возможно, мы именно так и сделали бы. Есть правила и законы, которые никто не может нарушать. Вы должны САМИ отдать эту рукопись, Вы должны по доброй воле отказаться от нее.
— Какая же это добрая воля, если вы меня ставите перед фактом отсутствия выбора.
— Ну, почему же? У Вас есть выбор. По-прежнему у Вас будет возможность издать книгу. А всякие сложности существования, которые могут у Вас возникнуть, это всего лишь сложности, не более того. Они могут лишь оттянуть момент издания, но помешать ему не в силах. Конечно, Вы потеряете дом, семью — но Вы ведь и так не очень-то ими дорожите.
— Странно, что вы все же не шантажируете меня безопасностью и здоровьем моих близких — обычно, это самое сильное оружие.
— Поверьте, мы знаем Вас достаточно хорошо. И, причем, знаем даже то, о чем Вы и не подозреваете.
— А если я соглашусь, отдам вам рукопись, а потом, вернувшись домой, снова восстановлю ее?
— Не восстановите. Не тот случай. Я уже говорил, что есть не нарушаемые правила и законы. Могу даже сказать, что, отказавшись от рукописи, вы, тем самым измените свою судьбу и повернете ее на новый вариант.
— Какой же?
— Да какой захотите… Даже самый экзотический или простой жизненный. Только не просите денег — это неприемлемо…
— Так велика цена за мою рукопись?
— Скажу Вам честно — да.
— Почему же?
— Отвечу вопросом на вопрос: как Вы планируете назвать свою книгу? «Убить веру» — не так ли?
— Не совсем. «Убить веру — создать веру».
— Вы действительно этой книгой можете убить старую веру. И дать людям новую… Революция Духа, да?
— И что в этом плохого? Люди имеют право знать немного больше, стать немного свободнее. Они имеют право увидеть в себе бога.