Сумерки божков

В четвертый том вошел роман «Сумерки божков» (1908), документальной основой которого послужили реальные события в артистическом мире Москвы и Петербурга. В персонажах романа узнавали Ф. И. Шаляпина и М. Горького (Берлога), С И. Морозова (Хлебенный) и др.

Александр Амфитеатров

Часть первая СЕРЕБРЯНАЯ ФЕЯ

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX

X

XI

XII

XIII

XIV

XV

Часть вторая. КРЕСТЬЯНСКАЯ ВОЙНА

XVI

XVII

XVIII

XIX

XX

XXI

XXII

XXIII

XXIV

XXV

XXVI

XXVII

XXVIII

XXIX

Примечания

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100

101

102

103

104

105

106

107

108

109

110

111

112

113

114

115

116

117

118

119

120

121

122

123

124

125

126

127

128

129

130

131

132

133

134

135

136

137

138

139

140

141

142

143

144

145

146

147

148

149

150

151

152

153

154

155

156

157

158

159

160

161

162

163

164

165

166

167

168

169

170

171

172

173

174

175

176

177

178

179

180

181

182

183

184

185

186

187

188

189

190

191

192

193

194

195

196

197

198

199

200

201

202

203

204

205

206

207

208

209

210

211

212

213

214

215

216

217

218

219

220

221

222

223

224

225

226

227

228

229

230

231

232

233

234

235

236

237

238

239

240

241

242

243

244

245

246

247

248

249

250

251

252

253

254

255

256

257

258

259

260

261

262

263

264

265

266

267

268

269

270

271

272

273

274

275

276

277

278

279

280

281

282

283

284

285

286

287

288

289

290

291

292

293

294

295

296

297

298

299

300

301

302

303

304

305

306

307

308

309

310

311

312

313

314

315

316

317

318

319

320

321

322

323

324

325

326

327

328

329

330

331

332

333

334

335

336

337

338

339

340

341

342

343

344

345

346

347

348

349

350

351

352

353

354

355

356

357

358

359

360

361

362

363

364

365

366

367

368

369

370

371

372

373

374

375

376

377

378

379

380

381

382

383

384

385

386

387

388

389

390

391

392

393

394

395

396

397

398

399

400

401

402

403

404

405

406

407

408

409

410

411

412

413

414

415

416

417

418

419

420

421

422

423

424

425

426

427

428

429

430

431

432

433

434

435

436

437

438

439

440

441

442

443

444

445

446

Александр Амфитеатров

СУМЕРКИ БОЖКОВ

Дорогому другу моему МАРЬЕ МЕЧИСЛАВОВНЕ ЛУБКОВСКОЙ посвящаю это сказание о родном ей мире красивых звуков, о радостях и обманах творчества, о пестрых переливах мелькающих страстей.

А. Амфитеатров

Cavi di Lavagna 1908. 1. 31(18)

От автора

Под общим родовым заглавием «Сумерки божков» задумал было я в 1904 году написать двенадцать романов, изображающих ликвидацию русского XIX века в веке XX, — переломы в искусстве, в семье, в торговле, в политике и т. д. Рассказать, как задребезжала треснувшими струнами «Лира Аполлона» (с таким подзаголовком и печаталась ранее первая часть «Сумерков божков», нынешняя «Серебряная фея»), как потускнел и развязался пояс одряхлевшей Афродиты, как Гермес уронил свой кадуцей, а Гименей — факел, как орел Зевса улетел невесть куда, напуганный громами японских пушек, как на Олимпе, оскуделом от фабричных забастовок и опустошенном аграрными беспорядками, иссякли нектар и амброзия[1]. Бурное пятилетие 1904–1908 гг не благоприятствовало широкому плану моему, и вряд ли мне суждено осуществить его полностью: уже не так я молод, чтобы мечтать о сочинении двенадцати больших романов, тем более — вдали от родины, в вихре эмиграции… Поэтому я перенес название целого на часть, и теперь «Сумерки божков» сделались заглавием романа о надорванной связи искусства с общественностью первого в предполагавшейся серии — и, вероятно, последнего. Впрочем, быть может, мне еще удастся возвратиться к действующим лицам моего романа, чтобы досказать судьбу их в безднах, висеть над которыми «Сумерки божков» их оставляют. «Сумерки божков», как всегда и все, что я пишу, — не вымысел, не фотография. Не ищите в них газетного «факта», но каждое обстоятельство романа где-нибудь и когда-нибудь в пределе эпохи нашей действительно было Не спрашивайте портретов, не найдете ни одного, но каждое лицо романа— сборное сочетание нескольких действительно живших или живущих россиян, которых я знал и наблюдал. Указать это считаю необходимым потому, что по выходе первой части «Сумерков божков» ко мне очень многие обращаются с вопросами, устными и письменными: кто — Берлога? Елена Сергеевна? Светлицкая? и т. д. Называют имена, указывают сходства. Особенно интересуются Берлогою. В нем непременно хотят видеть — кто Шаляпина, кто Максима Горького, переодетого в оперные певцы, кто другую какую-либо знаменитость из артистического или литературного мира. Ни Шаляпин, ни Горький, ни кто другой, определенный, — и все они понемножку, тою или другою стороною натуры, сколько насмотрелся я их за мою пеструю, в людском круговороте прокипевшую жизнь Вот — пример, как иногда «пишется история». Характеристику генерал-губернатора, которую вы найдете во 2-м томе, послал я отдельным фельетоном одной провинциальной газете. Отвечают: нельзя, это — фотография с нынешнего «нашего», местного!.. А я его и не видывал никогда и даже о нем не слыхивал!.. В столичной газете та же характеристика смогла появиться беспрепятственно. Когда мне, по авторским целям моим, нужно настоящее, историческое лицо, я его называю, не обинуясь, и настоящим, историческим именем (см. моих «Восьмидесятников» и предисловие к ним во 2-м издании). Где у меня нет настоящих исторических имен, там тщетно будет искать под ними и настоящих исторических людей.