Сегодня. Завтра. Всегда

— Я не думал, что мне снова придется покинуть тебя. Я не догадывался, что это произойдет так скоро и — навсегда. И я никак не ожидал, что мне будет так жаль уходить.

Не зная, что сказать, девушка лишь в ужасе смотрела на побледневшего рыцаря. В следующую секунду она рывком обняла мужчину, прижалась к нему и прошептала:

— Не оставляй меня. Пожалуйста, не оставляй. Не сейчас.

От прозвучавшего в ответ смешка из глаз кхалиси полились злые слезы.

— Когда-то ты сама хотела этого, моя королева.

— Но ты обещал быть рядом. Ты мог хотя бы раз не подчиниться моему приказу?

— Нет, кхалиси. Ведь тогда бы я мог покинуть тебя и этот мир гораздо раньше.

— Я бы не смогла казнить тебя.

— Смогла бы. Ты сильнее, чем думаешь, Дейенерис.

— Только когда ты со мной.

— Я всегда буду рядом.

— Я не верю.

— А стоило бы, моя королева. Я ведь умираю, чтобы доказать тебе, что мне можно верить.

Вместо ответа Дени прижалась губами к сухим и горячим губам мужчины. Еще теплившейся в его теле жизни хватило, чтобы ответить ей. Их поцелуй с терпким привкусом крови длился долго, забирая последние силы Джораха и вытягивая из него душу. Но он был только рад этому. Забери все, моя королева. Забери мое сердце, мою душу, мое дыхание, мою жизнь.

— Почему у нас было так мало времени?

— Ошибка каждого человека в том, что он не умеет правильно использовать отведенные ему минуты и часы. У нас их было достаточно, кхалиси.

— Но мне всегда будет мало.

— Знаю. Мне тоже.

Их объятия разорвал громкий стук в дверь. Но Дени предусмотрительно заперла ее, и теперь никто не мог помешать им с Джорахом. За деревянной створкой слышались громкие голоса и шум быстрых шагов. Кричал от отчаяния Даарио, плакала от страха Миссандея. Но Дейенерис не слышала их просьб выйти из комнаты и бежать вместе с ними. Их с рыцарем время истекало, но она решила, что больше не совершит ту ошибку, о которой говорил сир Джорах.

— Тебе пора уходить, — через силу произнес Мормонт, зарывшись лицом в белоснежные волосы девушки, разметавшиеся по их просторному ложу.

— Я не хочу никуда идти, — устало ответила кхалиси. — Я хочу остаться здесь.

— Ты не хочешь вернуться домой?

Она долго смотрела ему в глаза, прежде чем ответить.

— Я уже дома.

— Там у тебя будут драконы.

— Там у меня не будет тебя.

На город опустилась ночь. Крики за дверью стихли. Дени еще сильнее прижалась к Джораху и закрыла глаза. Она думала, что с рассветом все изменится, снова и навсегда. Он думал, что все останется как прежде, отныне и навеки.

========== История Девятая. Впусти меня ==========

Дейенерис играла с ним. Игра была безжалостной, бессмысленной и… Бессознательной. Сир Джорах чувствовал какой-то подвох в ее отношении к нему, но не мог понять до конца, чего она хочет. Кхалиси и сама не знала, чего добивается. Она то подпускала рыцаря чуть ближе, даруя призрачную надежду, то отталкивала, обрекая несчастного на вечные муки. Снова и снова он порывался уйти. Начать новую жизнь, оставив в прошлом этого юного белокурого чертенка, что разбил его ожившее было сердце. Но не мог. Сделав шаг прочь от Дени, он моментально разворачивался и шел обратно к ней, каждый раз подбираясь чуть ближе. Мормонт не останавливался до тех пор, пока не чувствовал столкновения с каменной стеной, которую королева возвела вокруг себя, чтобы защититься от кровожадного мира и его не менее жестоких обитателей. Рыцарь стучал, сбивая руки в кровь. Срывая голос, молил кхалиси довериться и впустить его.

— Я больше никому не стану верить. Не хочу и не могу себе этого позволить.

— Можете. Вы можете поверить мне.

— Только вам? — Джорах не понял значение неподходящей случаю улыбки, что появилась на губах королевы.

— Да. За других я не ответчик.

Едва коснувшись хрупкого плеча девушки, мужчина снисходительно усмехнулся:

— В этом мире не выжить в одиночку. Вы слишком юны, чтобы это понять.

Ее ответ хлестнул рыцаря по лицу ничуть не хуже пощечины. Нет, не так. Даже от удара боли было бы куда меньше.

— А вы слишком фамильярны!

— Простите, моя кхалиси.

Королева обернулась и одарила собеседника недоуменным взглядом. «Моя»? Она только что снова оттолкнула рыцаря, но тот лишь сделал вид, что подчинился негласному приказу своей госпожи. В тот момент Дени не до конца понимала, что делает. Ее обуревало столько чувств, что в них было не так просто разобраться за один миг. Ярость пополам со страхом, разочарование наравне с отчаянием. Оставаясь в глубине души маленькой испуганной девочкой, она до сих пор боялась ложиться спать в темноте и быть в одиночестве. Но сейчас ей вновь пришлось столкнуться с горькой правдой этого мира: каждый проживает свою жизнь в одиночку — так же, как в одиночку рождается и умирает. И нет разницы в том, кто ты: перед мрачной тенью одиночества все равны.

Принцесса не знала, что делать, чувствуя, как ее еще живое, бьющееся сердце покрывается каменной чешуей — той же, в чью клетку были заключены крошечные тела драконов. Придет ли в жизнь Дейенерис тот, кто сможет и захочет освободить ее — как дала она жизнь своему первенцу, Дрогону? Она хотела и боялась этого. Но еще больше королеву страшила мысль о том, что этот человек уже рядом с ней, и все, что от нее требуется — просто довериться ему. Ей так часто говорили, что у бесконечной преданности ее рыцаря есть свои причины, но она делала вид, что не слышит. Или не понимает. А затем Дени приходила к Джораху, находила повод для разговора и пытливо всматривалась в его лицо. И то, что она видела в выражении синих глаз заставляло трескаться каменную корку на ее сердце.

Нет. Такого не может быть. Ей предстоит долгий путь, и она должна пройти его в одиночку. Дейенерис снова и снова испытывала и отталкивала рыцаря, сознательно расширяя и углубляя пропасть между ними. Порой она подзывала Мормонта и осторожными намеками заставляла мужчину увидеть ее, эту бездну, и понять, как далеки они друг от друга. Отчаяние в глазах мужчины доставляло немало боли и девушке, которая притворялась, что не замечает сменяющей его решимости.

А потом в их размеренную и относительно спокойную жизнь ворвался южный вихрь по имени Даарио. Все произошло так быстро, что Джорах не сразу увидел, как наглый наемник встал между ним и его королевой. Или, может, не захотел увидеть? Вот только вид довольно ухмыляющегося Нахариса, торопливо выходящего из коридора, ведущего в покои королевы, демонстративно, с притворной медлительностью застегивающего рубашку, нельзя было объяснить ничем, кроме самого простого.

— Он убил своих капитанов и бросил их головы к вашим ногам, когда устал от их приказов. Как думаете, сколько времени пройдет, прежде чем он устанет от ваших? Что-то мне подсказывает, с вами он поступит точно так же. Конечно, я ему не доверяю. Как вы…

— Я тоже.

Мормонт подумал, что ослышался.

— Что?

— Я тоже не доверяю Даарио. И никогда не поверю словам и делам такого, как он.

Любой другой понял бы слова королевы только в прямом смысле. Любой другой, но не Джорах, знавший Дейенерис немало лет. Он услышал в них нечто большее, что-то скрытое, адресованное только ему.

— Так он… Так вы… Так у вас с ним… — сбивался на полуслове Мормонт, чувствуя, как лицо заливает краска.

Кхалиси рассмеялась: ее позабавило смущение взрослого мужчины.