Олеся

- Ты поможешь мне с уборкой. Нас не будет долго, так что необходимо все прибрать.

Леся упрямо поджала губы.

- Ну ладно, тогда я пошла. Отдыхай.

Женщина быстро поднялась и вышла, закрыв за собой дверь. Вот тут девушка и заподозрила, что дело все в том письме, но спросить не решилась. Все равно ей не ответят, а только соврут.

Следующим утром началась настоящая беготня. Ее мама решила устроить генеральную уборку во всем доме. Конечно, девушка ей помогла, и поэтому не смогла даже позвонить никому, кроме Светки и Мише, и то на пять минут. Мама с папой, несмотря на усталость, выглядели обеспокоенными, а девушка просто валилась с ног. Она даже чуть не разбила себе нос, когда перецепилась через свою же ногу.

Всю дорогу Леся проспала. Приехали они поздно, было очень темно, но это не помешало хозяевам дома устроить шикарный стол. Бабушка Гая оказалась приветливой и очень энергичной седовласой женщиной. Вместе с ней жил дед Толя - легкий в общении старичок. Как поняла Леся - они не женаты, а являлись сожителями.

- Помню, ты была такая маленькая, - заговорила бабушка Гая. - Сейчас ты так выросла и похорошела, что и не узнаешь.

Леся смутилась.

- Ты ешь, наедайся, - посоветовала она и обратилась к ее матери: - Почему ж вас так долго не было? Сколько лет я зову в гости, девочке же нужен свежий воздух, природа. В городе совсем нет жизни.

- Так получилось, теть Гая.

- Надеюсь вы на долго?

- Если позволите, то до конца лета, - ответит папа.

- Я настаиваю, - обрадовалась та. - Мой дом в вашем расположении...

Девушка оторвалась от воспоминаний и устало отложила ручку. Написала она всего немного, но глаза стали постепенно слипаться. Потянувшись она выключила свет и отправилась назад в теплую кровать.

Яркое солнце слепило глаза, но Леся так и продолжала валяться в кровати, спрятав голову под подушкой и не признавая того, что уже далеко не утро. За окном весело пели птицы передразнивая друг друга. Девушка с таким восхищением вслушивалась в устроенный концерт, что сразу и не заметила, как стучат в ее дверь.

- Леся, - послышался из-за двери голос матери, - уже одиннадцать часов! Вставай!

- Встаю! - крикнула девчонка высунув голову из-под подушки.

- Мы на кухне.

Леся подождала пока за дверью не стихнут шаги и только потом села и осмотрелась. Вчера она была слишком сонная и не вникала, куда ее поселили, но сейчас ничего не мешало ей осмотреть комнату. По размеру она была не больше ее комнатушки в квартире и обустроена тоже неплохо. По правую сторону от большого окна стояла кровать, по левую - просторный шкаф, а между ними маленький столик. На полу расстелен мягкий ковер. Леся поспешила выглянуть в открытое окно.

Как здесь красиво! Со второго этажа открывался отличный вид на густой лес, разросшийся на километры вокруг. Но это девушка осмотрит позже, а сейчас первым делом - привести себя в порядок и поесть.

Когда Леся спустилась на кухню все уже давно обедали. Они заняла свободный стул возле мамы и наложила в тарелку целую гору вареной картошки.

- Ты когда-нибудь ездила верхом? - спросил у нее дедушка.

- Нет, - ответила девушка заинтересовано. - А у вас есть лошади?

- Конечно, - улыбнулась бабушка Гая и у девчонки загорелись радостью глаза. - Что ж, придется тебя научить, но только не сегодня. Сперва освойся, познакомься с ними, а потом уже и оседлаешь.

- Хорошо. А я могу увидеть их сейчас? - спросила она.

- Конечно можешь. Сперва поешь, а потом иди осмотрись.

- Теть Гая, расскажите как живете тут? - попросила мама Леси.

- Да что уж тут рассказывать, -- активно заговорила бабушка Гая, с радостью готовая выложить все и обо всех сразу. -- Люди в нашем скромном поселке приятные. Можете мне верить. Да вот обязательно найдется исключение. У нас это Мельниховы. Роман Никитич Мельнихов.

- Тезка, - хмыкнул папа.

- Да. Он состоит в облраде, ему принадлежит наша ферма, а жену его никто не любит - груба она, себялюбива. Их дочь Лариса учится в Киеве...

- Таких как она в городе много, - пожала плечами мама.

- О, ты их не знаешь, Марина, - ответил дед Толя. - Они считают, что все принадлежит им. Ты бы видела, что они делают с теми, кто ослушивается!

- А что они могут сделать? - удивился папа. - Мы ведь живем в двадцатом веке, все по закону.

- Не в этом дело, - покачал головой дед.

- Может, эти земли принадлежат ему? - предположила мама.

- Точно! У него есть бумаги, подтверждающие его право распоряжаться этими землями, - кивнул дед. - Уж не ведаю, откуда он их взял, да это так. А Оксана, жена его, пользуется этим. Все в селе обустроили по своему желанию и контролируется тоже ими. Не скажу, что это плохо, у нас есть магазин, кафе, рабочие места на ферме, школа и даже здание культуры, но все же никто не хочет быть ими замеченными. Пару лет назад они забрали у Плишовых территорию под свою конюшню, и выселили на окраину. Суд ничего не сделал, мол, в своем праве. После этого Мельнихов заключил со всеми в поселке контракт на аренду земли.

- Как такое возможно? - поразилась мама.

- Как видишь, -- развел дед руками.

-- Все мы можем остаться без дома лишь по одному его желанию, -- расстроено произнесла бабушка Гая. -- А куда идти? В город? Где же тогда взять денег на дорогу? Этот мужик даже аренду на днях повысил - как же, частная собственность.

- Ну и ну, - только и могла сказать мама и Леся согласилась.

Пообедав, девушка решила прогуляться. Первый шаг за пород и сразу ощущается разница с городом. Приятный свежий ветерок, густая зеленая трава, громкое пение птиц - все было другим, даже солнце. Оно слепило и обжигало на прозрачном голубом небе. А воздух? Как он чист и приятен! Леся глубоко вдохнула и почувствовала, как ее распирает от восторга. Губы сами растянулись в блаженной улыбке. Только после того как вдосталь насладилась этим, она решила оглянуться и задумалась. Что же ей делать? Глаза ее невольно остановились на конюшне по правую сторону дома. Ей так не терпелось прокатиться верхом.

Внутри конюшни сильно пахло лошадьми, сеном и соломой. По левой стороне коридора отгорожены стойла. Их было шесть. Латунные таблички с их именами висели над каждой калиткой: Кузьма, Фиалка, Горец, Роза, Фея и Солнечный луч. Последнее было самым странным. В конце стоял кран и дверь в подсобку с обмундированием для верховой езды. Леся потихоньку продвигалась по коридору заглядывая в каждое стойло. Везде было чисто и тихо.

Прямо возле нее послышался стук копыта об деревянную перегородку и вслед за ним слабое ржание. Девушка тихо подошла и заглянула внутрь. Перед её глазами предстала печальная картина: небольшая лошадка приятного бледно-бежевого цвета с белыми носочками лежала на сене. Её передняя левая нога была обмотана эластичным бинтом. Она печально посмотрела на пришедшую гостью своими карими глазами и слабо заржала как бы говоря: "Мне очень больно". Судя по табличке, ее звали Фея.

- Не волнуйся, все будет хорошо, - заговорила Леся, и ее голос эхом отозвался по всей конюшне.

Она боялась заходить во внутрь, поэтому не могла по другому ее утешить, хотя очень захотелось.

- Я вижу, ты уже познакомилась с моей пациенткой, - раздался за спиной голос.

Девушка обернулась и невольно хихикнула: перед ней стояла смешная женщина. Вернее, женщина сама не была смешной, смешнее было то, во что она одета: свободная блузка всех цветов радуги и длинная красная юбка. Ее темные волосы, собранные в тугой узел на затылке и закрепленные желтым цветком, уже тронула седина. В руках она держала банку с чем-то неприятного грязного зеленого цвета и чистые бинты. Женщина внимательно наблюдала за Лесей.

- Вы ветеринар?

- Да. А ты, наверно, дочь Марины?

- Угу. Меня зовут Леся.

- Ты мне как раз и нужна, Леся, - заулыбалась женщина и кивнула на лошадь. - Поможешь мне ее подлечить?

- Да, с удовольствием, -- просветлела девушка.