Страница 10 из 10
Она попыталась отвернуться, но Нил взял её пальцем за подбородок и резко поднял лицо. Она закрыла глаза. Внезапно, он наклонился к ней и буквально впился в её рот своим. Янина, неожиданно для самой себя, ответила на поцелуй. У неё были пухлые податливые губы. Её руки сами потянулись к ремню Нила.
В этот раз, Джейкоб, вняв настоятельным рекомендациям Джима, облачился перед выездом в бронежилет и кевларовый шлем. Основательно приладил на пояс кобуру, которую обычно носил под пиджаком. Попрыгал перед зеркалом – ощущения были вполне комфортные, он боялся, что будет более скован в движениях. Спускаясь на лифте и дожидаясь автомобиля у входа, он отметил про себя, что его внешний вид абсолютно никого из окружающих не смущает, не привлекает ничьего внимания. Консьержи так же, как ни в чём не бывало, подобострастно здоровались на английском, швейцар так же почтительно придерживал распахнутую входную дверь. На улицах этого города такой защитный наряд, видимо, был обычным явлением, даже вызывал одобрение.
Между тем, улицы Хуареса ничем не отличались от улиц любого заштатного американского городка – те же вывески, магазины, семафоры. По тротуарам уже деловито сновали прохожие, явно спешившие на работу – в мировой столице убийств, как это ни странно, существовало легальное трудоустройство, обычный распорядок рабочего дня, повседневные заботы. Хозяин лавчонки мелких товаров, подняв алюминиевые рольставни, усиленно надраивал полы у входа. Пожилая сеньора в уютной булочной расплачивалась за круассаны и выпечку с улыбчивым пекарем. Стайка школьников с разноцветными рюкзачками перебегала дорогу в неположенном месте. Проезжая по городу на заднем пассажирском сиденье, Джек поймал себя на мысли, что после рассказов Джима уже несколько иначе воспринимает окружающую его действительность. Он тут и там подмечал теперь пулевые отверстия в дорожных знаках, отбитые кусочки кирпича на углах домов, угрюмые взгляды исподлобья, незамысловатые тексты граффити в диапазоне от «смерти врагам» до призывов «хватит убийств».
Современное здание полицейского управления так и сверкало на солнце армированным стеклом и белыми панелями обшивки. Ни на кого не глядя, Джек прошёл через вращающиеся двери, взбежал по лестнице и уверенно прошествовал в кабинет начальника. В приёмной несколько офицеров в тёмно-синих униформах и в камуфляже дожидалось своей очереди. Коротко бросив привычное «ФБР» печатавшему рапорты секретарю, Джек рывком потянул на себя массивную, обитую истёршейся кожей дверь и, войдя, тщательно закрыл её за собой. Нырнув в полумрак, царивший в офисе, он огляделся. Всё как в прошлый раз: вымпелы, портреты Порфирио Диаса и Фелипе Касеролы на стенах («лоялист не признаёт нового президента, или не успел сменить?», подумал Джек), только окна в этот раз были наглухо зашторены. Джек не сразу разглядел полковника Санчеса. Тот, обречённо вперившись в один из двух плазменных мониторов, из-за которых едва видно было его лысеющую макушку, увлечённо смотрел какой-то видеофайл. Наконец, с неохотой оторвавшись от экрана, он смерил вторгшегося Джека взглядом, узнал его и кивнул. Когда Джек подошёл поближе, Санчес усталым жестом ткнул в монитор и проговорил на своём ломаном английском:
– Ваш подопечный вступил в вооружённое столкновение с мексиканской федеральной полицией и морской пехотой. Сдаётся мне, мы вполне можем увидеть его смерть в прямом эфире. – И слегка помедлив, добавил, – В этом случае мы сможем снять наружное наблюдение с дома Гутьересов, не так ли?
Ничего не отвечая, Джек впился взглядом в полыхающий виртуальным заревом экран. На прямую связь с полковником вышли по скайпу, очевидно из Мехикали, офицеры принимавшие участие в боевой операции. Трансляция, видимо шла с видеорегистратора, установленного в одной из полицейских машин. Видны были такие же кофейные домишки как здесь, между которыми велась очень интенсивная стрельба из автоматического оружия. Постоянно раздавались отрывистые команды на испанском, неразборчивые крики, завывали сигнальные ракеты, взрывались светошумовые гранаты, заглушали друг друга автоматные очереди с разных концов. Далеко на заднем фоне полыхал грузовик. Джек перевёл вопросительный взгляд с экрана на Санчеса.
– Размалёванные[9] с утра устроили акцию, – пояснил полковник. – Один «понтиак» и один внедорожник «Чероки». Гоняют по улицам, палят во всех, кто одет в униформу, угнали два бензовоза, перегородили ими федеральную трассу под мостом и подожгли. На выезде из города образовалась гигантская пробка. Магазины и образовательные учреждения закрыты, банки взяты в оцепление. Армия направила в район перестрелки вертолёт, так бандиты попытались его сбить из «стингера».
– Ничего себе, – Джек присвистнул. – На них неожиданно напал приступ амока? Или всё же есть разумное объяснение?
Полковник Санчес откинулся в кресле и задумчиво поскрёб щёку, заросшую пегой щетиной, рассматривая непрошеного американского гостя. Это был грузный пожилой увалень, давно уставший тянуть лямку. Ему не хотелось конфликтовать с агентом ФБР, но он был бы счастлив, если бы тот провалился в тартарары сию же секунду.
– Основная версия – протест против ареста Кальехоса, одного из лейтенантов Прибрежного картеля, – наконец пояснил он. – Его взяли в Мехико с оружием и наркотиками и перевели в Мехикали. Рассматривается вопрос его экстрадиции в Соединённые Штаты.
– Понимаю. – Джек кивнул. Помедлив, он добавил, – И всё же надеюсь, что подозреваемый Гутьерес доберётся до Хуареса целым и невредимым, несмотря ни на что. И на вашем месте я надеялся бы на то же самое. Это дело чрезвычайной государственной важности. Он должен вывести нас на крупную террористическую структуру. Попрошу вас даже гипотетически не рассматривать возможность снятия наружного наблюдения с дома его родственников.
Но говоря всё это, Джек невольно травил свою совесть той тихо скребущейся мыслью, что на самом деле в глубине души он сам тоже надеется, что Пако там пристрелят. Прежде всего, это открывало бы перед ним возможность скорее вернуться к Янине, оказаться рядом с ней, в тёплой постели. Он ничего не мог с этим поделать – желание превратилось в физическую потребность. Временами эта жажда заарканенной плоти захлёстывала всё его существо, заглушая чувство служебного долга. Но к концу того дня армия с полицией отступили – как это часто случалось на границе, страх за собственные семьи не позволял солдатам и рядовым полицейским идти в таких зачистках до конца. По большей части, они просто дежурно отстреливались.
Остаток дня он провёл в участке, изучая доступные в электронном архиве копии документов кое-как в разное время накарябанных безвестными служаками на английском. Санчес освободил для Джека кабинет напротив, временно выселив своего заместителя. Секретарь по его поручению собрал пакет испанской документации по связям БП-13 с Прибрежным картелем и направил его на срочный перевод. Если основная версия сегодняшних событий в Мехикали вдруг окажется верной, она сулила ряд зацепок, позволяющих хотя бы прошить разрозненные заметки формирующегося файла в некое подобие рабочей версии. Джек невольно углубился в хронику преступной жизни города, которая казалась более понятной и объяснимой благодаря рассказам Джима Боша. Он чувствовал, что начинает нащупывать внутреннюю логику процесса будничных убийств, совершаемых с хладнокровием поденщиков, отрабатывающих съеденный хлеб.
За изучением досье прошлых лет, Джек не заметил, как пролетел рабочий день. Вспомнив, что они условились поужинать с Джимом Бошем, он вызвал машину, которую подали без промедления. Смуглый шофёр в полицейской униформе выскочил при его приближении, чтобы открыть заднюю дверь и, возвращаясь на водительское место, предупредительно закрепил на крыше синюю мигалку. На обратном пути улицы выглядели совершенно иначе, чем утром. Редкие прохожие нервно спешили, поминутно оглядываясь, словно бы боялись опоздать в ненадёжные укрытия своих хибар до наступления темноты. Парадные запирались. Ставни захлопывались. Дыхание пустых подворотен отдавало подавленными страхами. Закат в безоблачном небе окрашивал в густой зловещий багрянец возвышавшуюся над Хуаресом гору Франклина, итак красноватую как терракота при дневном свете. Гигантская надпись «В Библии истина. Читай её», выложенная белыми камнями на склоне, воспринималась как предостерегающий призыв, выведенный кровью тысяч невинных жертв местных улиц. Вечернее подсознание подсказывало: «пока не поздно».
9
Tatuados (исп.) – принятое среди мексиканских полицейских презрительное название членов уличных банд, из-за обильных татуировок, которыми те покрывают свои тела и лица.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.