Страница 1 из 8
Виктор Мережко
Не ждали…
Не ждали…
К ночи дождь усилился и хлестал с такой дурью, будто желал вылить всю мокрую злость на притихший город. Постанывали крыши, пугающе бились ветки, лишенные к осени листьев, булькала расквашенная земля. Егор Баринов, молодой человек слегка за тридцать, добрел наконец до нужного дома, через забор увидел светящиеся окна на обоих этажах, в некотором волнении кашлянул в кулак, поправил котомку на плече, толкнул калитку. Она была заперта.
Егор огляделся, прошелся ладонью по коротко стриженной мокрой голове, просунул пальцы в узкую щель к задвижке, попытался отодвинуть ее – не получилось.
Егор двинулся вдоль забора, нашел выступ, на который можно было забраться, легко вскочил на него, подтянулся, перекинул было ногу, чтоб спрыгнуть вниз, и тут услышал шум подъезжающего автомобиля.
По забору полоснули лучи фар.
Егор быстро вернулся на исходную, прижался к забору и стал ждать.
Недалеко от ворот притормозил крутой внедорожник, из него никто не выходил. Горели только габаритки. Сидевший за рулем молодой, модно подстриженный, в добротном светлом костюме господин придержал девицу, собиравшуюся покинуть автомобиль, и подставил щеку:
– А чмокнуть?
– Хватит, ладно? – огрызнулась девушка.
– Маринка, обижусь.
– Отвали, сказала.
– Киска, в чем дело?
– Ни в чем… Надоел.
– Ты это серьезно?
– Я всегда серьезно.
– Послушай, дорогая, ты все время злая, раздраженная. Я что-то не так делаю?
– Липницкий, ты все делаешь так. Только мне это не нужно. Надоело быть потаскушкой на побегушках. Давай, крути педали!.. Или хочешь, чтоб отец засек?
– Нет, – засмеялся Виктор, – вот этого я как раз не хочу.
– Вот и молодец. Вот на все и ответил. Салют!
Марина спрыгнула на мокрую землю, с силой захлопнула дверцу, зашагала к калитке. Егор видел, как она скрылась во дворе, дождался, когда укатит внедорожник, направился к незакрытой калитке. Вошел во двор, огляделся, прислушался: нет ли собаки; двинулся в сторону веранды мощного деревянного особняка и вдруг услышал.
– Эй, ты куда?
Егор оглянулся на окрик. Марину, сидевшую под забором на мокрой скамейке, он увидел не сразу.
– Куда сандали направил, мужик?
Баринов подошел поближе, улыбнулся:
– Озяб, хочу согреться.
– По-твоему, тут приют бездомных?
– Рассчитываю на добрых людей.
– Нашел на кого рассчитывать!
– Хотя бы чайку.
– Не уверена, но попробуем. – Марина поднялась, отряхнула промокшее платье. – Двигай за мной.
Они поднялись по дощатым ступенькам, прошли по веранде, Марина ударила кулаком по крепкой двери.
– Марина, ты, что ли? – послышался густой мужской голос.
– Ну я… Причем не одна.
– С кем?
– Не знаю.
Дверь открылась, на пороге возник крупный высокий мужчина за пятьдесят, нервный, нагруженный постоянной внутренней проблемой. Спросил с мрачной раздражительностью:
– Кто это?
– Незваный гость, – кашлянув, ответил Егор.
Хозяин дома посмотрел на сбрасывающую мокрую обувь Марину.
– Что за фокусы, Марина?.. Кого ты привела?
– Без понятия. Человек промок, хочет попить чаю, – отмахнулась она и пошла в глубь дома.
Хозяин шагнул к Баринову, подтолкнул к выходу:
– Давай, парень, гуляй. В другом месте согреешься. – И попытался закрыть дверь.
Егор подставил ногу.
– Мужик, ты чего?.. Я правда замерз.
– В гостинице согреешься.
– Как собаку, гонишь!
– А ты собака и есть. Приблудная причем. – Мужчина резко оттолкнул ночного гостя, попробовал захлопнуть дверь. – Пошел вон.
Завязалась короткая и жесткая потасовка, хозяин выталкивал гостя, а тот зло и как-то весело упирался, пытаясь проникнуть внутрь.
Из глубины дома выбежала немолодая женщина, встревоженно спросила:
– Дима, с кем это ты?
– Да вот, черти принесли! – с натугой крикнул хозяин. – Дочка постаралась!
– А кто это?
– Чаю захотелось попить!
– Так дай человеку.
– Откуда ты знаешь, кто это такой? Звони в полицию, там и угостят, и разберутся. Марина, набирай ментуру, дрянь!
Дверь захлопнулась, хозяин бегло перекрестился:
– Прости, Господи.
Егор потоптался на веранде в беспомощной злости, хотел было снова двинуть кулаком по двери, но передумал, почти на ощупь пробрался в конец веранды, нашел здесь лавку, тяжело опустился на нее.
Дождь не унимался. Егор дрожал от холода. В слякотной темноте просматривалось крепкое здешнее хозяйство: просторный двор, могучие бревна, из которых был сложен дом, в дальнем углу чернела крепкая хозяйственная пристройка.
Приоткрылась дверь, на веранде в яркой полосе света показалась Марина.
– Вроде нету… Ушел, наверное.
– А на веранде? – послышался голос отца.
– Сейчас гляну.
Марина гулко протопала по веранде, после яркого света в доме не совсем ориентируясь в темноте, натолкнулась на сидящего Баринова, от неожиданности тихо вскрикнула и тут же приложила палец к губам.
– Ну, чего там? – вновь нетерпеливо крикнул отец.
– Никого нет! – неуверенно ответила Марина. – Ушел.
– Иди в дом, завтра рано вставать!
– Уже иду. – Марина присела на корточки, быстро прошептала: – Дуй в сарай, там сухо… Видишь, в конце двора? Отец уснет, принесу чего-нибудь пожевать. – Она интригующе засмеялась, погрозила: – Только не усни. – И, свойски подмигнув, заспешила в дом.
На пороге оглянулась, махнула рукой и исчезла.
В просторной пристройке Баринов хоть и на ощупь, но уверенно миновал несколько отсеков, заваленных дровами, прочей дребеденью, чертыхнулся, наступив на что-то железное и гремящее, приостановился, потом двинулся дальше. В небольшом закутке шарахнулась какая-то животина, и тут же оттуда донеслось короткое козье блеяние.
– Напугал, чертяка, – нервно засмеялся Егор.
Подходящее место он нашел у дальнего окошка. Проверил на прочность низенький топчан, нашел под ним свернутое кругляшом ватное одеяло, застелил его, после чего нашел пахнущее прелостью покрывало, натянул на себя и завалился на лежак. Какое-то время он еще дрожал, но как только согрелся, тут же провалился в сон и вскинулся, когда на топчан грузновато и бесцеремонно кто-то уселся.
С трудом разлепил глаза, увидел рядом лицо дочки хозяина.
– Соня, – потрепала она его по щеке. – Мы о чем договаривались?
– О чем? – приподнялся Егор.
– Не спать.
Марина чиркнула зажигалкой, поднесла ее к свечке, и по стенам поплыли неровные мягкие тени.
– Не надо, увидят, – попробовал загасить свечку Баринов.
– Не увидят. Их окна выходят на другую сторону.
Марина ловко разложила на каком-то ящике пластиковые тарелки с колбасой и сыром, налила в такой же пластиковый стакан горячий ароматный чай. Уселась рядом, потерла озябшие ладошки.
– Вот, угощайся.
– Такая добрая?
– Такая жалостливая. Не собака все ж.
– Уверена?
– С виду.
Егор взял стакан с чаем, с удовольствием сделал пару глотков. Марина с интересом наблюдала за ним. За перегородкой снова послышалось негромкое блеяние козы.
– Отец коз разводит? – спросил Баринов.
– Да нет, – засмеялась Марина. – Отец бабки разводит. А коза… Придурь у него такая. Каждое утро по два стакана молока. Говорит, для здоровья.
– Молодец, отец. Бережет здоровье.
– Ну да, – хмыкнула Марина. – Неделю бережет, за выходные в кабаке с дружками все спускает. И опять за молоко.
Егор отставил чай, взял ломтик сыра.
– Зовут тебя как? – спросила Марина.
– Егор.
– А чего ты, Егор, вдруг ночью к нам нагрянул?
Баринов помолчал, неопределенно пожал плечами:
– Заблудился.
– Я серьезно.
Егор дожевал один бутерброд, взялся за второй.
– Кто сейчас живет в доме?
– Мы живем. Зайцевы… А тебе зачем?