В закоулках темноты

Лешко Вячеслав Евгеньевич

В закоулках темноты

В ЗАКОУЛКАХ ТЕМНОТЫ

2130 год. Где-то в глубине бескрайнего мегаполиса в жилой секции третьего класса, в стандартной высотке, на девяносто восьмом этаже два следователя работали на месте происшествия. Три часа ночи, оба сотрудника зевали, лениво осматривая место преступления, копошась в спальном уголке небольшой коморки площадью в десять квадратных метров. Входная дверь автоматически задвинулась в стену, на пороге появился не скрывающий своей лени, проступающего на лице нежелания работать персонаж абсолютно непохожий на двух предыдущих, крайне странный в рамках нового мира. Два следователя, оба азиаты, как лица имеющие работу, представители профессионально занятой элиты в черных плащах, одеты с иголочки, их короткие стрижки зализаны гелем. Заметно, что внешним видом они озабочены серьезно. Он же представитель так называемого белого меньшинства, на смене, на службе одетый как попало, в какие-то обычные повседневные вещи. На его лице щетина, лохматые волосы прикрыты бейсболкой.

- Макс... Центральное Управление, оператор фотодройда, - войдя внутрь, оглядевшись, представился этот неряха.

- Агенты Иоджин и Грейс, местный отдел, - отвлекшись от документальной фиксации места преступления, ответил один из следователей.

Они обменялись недовольными взглядами. Чувства призрения и ненависти были взаимны. - Я начну, - сказал Макс, двинувшись к столу, положив на него свой кейс. - Долбанные педики, - тихо себе под нос дав характеристику встреченным коллегам. Один из следователей пронзая его ненавистным взглядом желтых глаз, замер напряженный готовый начать конфликт с претензии о том, что они находятся на месте преступления, где нельзя просто так ходить без разрешения, пока не будут закончены следственные действия. Но второй до этого лазающий под кроватью с фонариком, положив руку на плечо своему коллеге, взглядом попросил его сдержаться, не связываться с этим мусором в человеческой упаковке. Макс же тем временем открыв кейс приготовившись к активации своего фотодройда вдруг потерянно замер, вынув наушник из уха, отключив музыку в карманном плейере.

- Что здесь произошло? - осмотрев кухонный уголок, ошарашено спросил он. Тело жертвы обмякло в одном из стульев за обеденным накрытым как в честь праздника столом. Верхняя половина ее головы отсечена, отрезана чем-то, все вокруг забрызгано кровью.

- Жертва - Мия Прескот, двадцать пять лет, мигрантка из африканского сектора. До получения социальной карты ей оставалось полгода. Обучалась в университете, на факультетах философии и биоинженерии одновременно. Официально нигде не работала. Судя по имеющимся данным, осуществляла услуги сексуального характера кому-то из граждан, на постоянной основе, - ответил второй из следователей представленный напарником как Грейс, более спокойный и уравновешенный в отличие от коллеги не собиравшегося отрывать от Макса свой полный ненависти и призрения взгляд.

- Окучивала папика, - себе под нос буркнул Макс. - Из Африки говорите? Белая? Не знал, что они там еще остались.

- Если вы еще не поняли, то в нашем обществе и для нашей работы в принципе цвет кожи не имеет значения, - держа себя в руках, ответил сотрудник Грейс.

- Ну да конечно, - улыбнулся Макс.

- Комната снималась вот уже больше двух лет, плата вносилась вовремя, - добавил сотрудник Иоджин. - Или говоря вашими словами: "папик был хороший", - решил он своеобразно подколоть ненавистного вырожденца каким в его глазах был Макс.

- Все же... что с ней случилось? - пока не двигаясь, интересовался Макс.

В комнате зажегся яркий свет.

- Роб домработник вышел из строя, взбесился, - пояснил Иоджин. Макс увидел стандартного робота-слугу сидящего на стуле у стены с руками, стянутыми специальными наручниками. Стандартная модель ростом в полтора метра, в своем внешнем виде повторяющая человеческие черты, в то же время сделанная максимально безликой чтобы вопреки функциональности оставаться не более чем очередным полезным гаджетом. Забрызганный кровью он опустил свое безликое лицо, бездвижно замер, будто испытывал вину. - Такое порой бывает. По всей видимости, готовил ужин и... в его программе последняя задача стоит приготовление бифштекса. Он отрезал хозяйке половину головы ножом для разделки замороженного мяса. Вскрыл черепную коробку. Мозг, выбросив в унитаз. - Макс обратил внимание - дверь в санузел была приоткрыта. - Необычно конечно, но порой выходя из строя, они творят и не такое.

- О чем только думают те, кто приобретают подобных? - глядя на робота, спрашивал себя сотрудник Грейс.

- Он активирован сейчас? - спросил Макс.

- Разумеется, ведь тащить его на себе никто не собирается. Нужно считать данные его записывающих устройств. Мы протрясли его электроимпульсом, выжгли ряд главных электросхем, он полностью лишен самостоятельности.

Следователи по старинке все фиксировали ручкой на бумаге. В эпоху всего электронного, всего связанного в единую сеть, учитывая разгул киберпреступности, полицейским все также приходилось вести тома уголовных дел, вручную заполнять протоколы. В мире всего электронного настоящие вручную составленные документы сами по себе являлись ценностью. Именно поэтому в полиции все еще служили люди, искусственному в этой важной деликатной сфере было не место. Макс же активировал принесенного фотодройда. Маленький похожий на оживший теннисный мяч дройд принялся летать по месту преступления, фиксируя все имеющие для следствия важность моменты. Оператору фотодройда выступающему своего рода "понятым будущего" требовалось лишь периодически по сигналу заходить в кадр и, приставляясь, называя свой личный код подтверждать правдоподобность заснятого материала, сообщая о своей готовности подтвердить увиденное в суде. Следователи продолжали работу, один производил осмотр, искал что-нибудь необычное, второй под его диктовку тщательно фиксировал все происходящее в протоколе.

Следом за дройдом Макс обошел всю эту крохотную компактную коморку. Следователи, по инерции выполняя необходимые процессуальные действия, торопились, относясь к происходящему как к формальности. Для них убийца был очевиден, все было понятно, обычно, поэтому оставалось только детально описать место преступления. Максу же что-то не давало покоя, что-то витающее в воздухе, подсознательно говорящее о том, что что-то здесь не чисто. Сама жестокость извращенность совершенного преступления, накрытый праздничный стол на котором растеклись воском свечи. Как-то это все было странно. Судя по фотографиям на прикроватной тумбочке, убитая была просто красавицей. Попавшиеся, валяющиеся где попало несколько умных книг, настоящих из бумаги, с положенной обложкой, говорили о ее интеллекте. Тело лежало на стуле, сложно было представить себе, как полутораметровый обшитый пластиком не обладающий достаточной силой робот мог отпилить половину головы взрослой полноценной женщине регулярно посещающей фитнесцентр. Для этого жертва должна была быть обездвижена, привязана к стулу. А где же тогда веревки? Отсеченная верхушка черепа валялась у тела в кухонном уголке, мозг плавал в унитазе, который раздвигаясь, одновременно служил душевой кабинкой. Мозг был поврежден, отдельные его части были удалены, просто вырезаны. Зачем подобное делать роботу?

Через два зашторенных крохотных компактных окна помещение с улицы пронзил луч яркого света. Патрульный аэрокар завис с той стороны. Сотрудник Иоджин как типичный представитель общества людей-гаджетов, в тело которого все необходимые электронные побрякушки были вшиты, вживлены внутрь, просто закрыв глаза, произнес вслух: - Все нормально, мы работаем. Подкрепление не требуется. - Получив ответ по связи, патрульная машина удалилась.

Макс выйдя из мрачной ванной, остановился рядом с сидящим опустив голову безликим роботом. - Как тебя зовут? - спросил он, вновь приковав к себе недовольные взгляды коллег.