Страница 66 из 67
Хозяин красного дома не внушал страха. Более того, он располагал к себе.
- Ну-с, скажи-ка, Георгий, как ты нашел дорогу? Где мое слабое место? - спросил мягко, будто шутил.
- Мне сказали на берегу...
- Ну, конечно. Точно, - он принялся рассматривать холеные ногти.
- Непредвиденное обстоятельство, - уточнил городовой.
- Даа... Вот же Алекс... Ну, да ладно. Там я сам был виноват.
- И как только выбралась отсюда?
- Хороший вопрос. Но ничего. Это поправимо.
Привратник вернулся с двумя бутылками коньяка. Хозяин шепнул что-то ему на ухо. Разлил по трем стаканам, придвинул один Бирюлеву.
- За знакомство?
Чокнулся с обоими, глотнул. Крепкий напиток обжег горло. Репортер закашлялся.
- Прошу прощения, господин...?
- Василий Николаевич. Но ты можешь звать меня Легкий.
Он протянул руку.
- А это Соловей. Хотя вы ведь и без того знакомы.
- Но до сих пор не представлены. Свиридов, Михаил Петрович. Но - увы - не родственник вашему тестю, - Бирюлев пожал еще одну ладонь. Влажную.
- Ну что... Спасибо тебе, Приглядчик. Сказал бы, что за работу, но ведь ты сам, по доброте душевной. Ценю. Порадовал, брат - я все твою новую газету читаю и читаю. Да что уж там - и прежние тут у себя держу.
- Червинский много нам хлопот доставлял, - заметил полицейский.
- Да, я написал о нем, но ведь в статье ни слова... - захмелевший от коньяка Бирюлев отчаянно собирался с мыслями.- Редактор убрал фамилию.
- Негодник,- добродушно откликнулся Легкий.
- Ну, об этом не беспокойся. Все, кто нужно, поймут все и так. Так что, братец, ты и в самом деле уладил нашу проблему. С этим участком больше хлопот не будет.
- Разве Червинский не с вами?
- Он? - брови городового достигли едва ли не середины лба. - Что ты! Он - прямо заноза. Весь такой правильный и неподкупный - куда бы деться. С ним найти общий язык не вышло.
Как такое возможно?
- Да и старый тоже заломался. Нет быошибку признать и извиниться, как положено. Шутить вздумал. Мне пришлось собственную вещь у него купить. Он о том узнал, но исправиться не захотел.
- Узнал о чем? Что вы...
- О том, что я его покупатель? Да. Без подробностей, конечно, к чему они.
- Ну, так ему известно стало и о том, что мы ищем. Давно уже. Я сам случайно проболтался, что их пять, этих фиговин. Еле выкрутился в тот раз. Пришлось срочно придумать, что в каких-то бумагах из дома убитых их перечень видел. Уж старый интересец-то проявил! Но, конечно, не нашел ни черта. А потом Дыне растрезвонил, своему стукачу. Решил, что и нас сможет вокруг пальца обвести, и сам навариться.
- Ну. А я-то даже от местных в секрете держал, чтобы конкуренты часом дело не перебили. Старый кретин.
- Он прямо впереди меня стоял. Очень удобно вышло. Раз - и готово, - сказал Соловей. - Эх, до чего Алекс ловко тогда их уделал. И нам помог, хоть и случайно.
Бирюлев не мог поверить.
- Ну, он такие штуки всегда умел проворачивать.Вернулся домой недавно, а чувство, что и не уходил. Все вверх дном. Ну, теперь и наверху о нем еще не раз услышат, - хозяин посмотрел на Бирюлева и объяснил со смехом: - Алексей - мой старый приятель. Из таких, знаешь, с кем и враги не нужны. Вот погляди сюда - где я теперь витраж на замену возьму? Специально в Петербурге заказывал.
- Ночью все славно позабавились. И Алекс, и наши. Ты-то знаешь, Приглядчик?
Бирюлев кивнул.
- Алекс заодно и твою проблему решил.
- Эх, а ведь как хороша была Машенька. Говорил ему как-то раз, что вернется она частями - но вот подобное даже представить не мог, - Легкий придвинул к себе газету и вслух прочитал: - "Невидимые по-прежнему на свободе". Хорошее слово, Приглядчик. Вот ты мне удружил! Я теперь и сам так своих называю.
- Никто не может понять, как вы это делали...
Девочка, до сей поры внимательно глядевшая в окно - Бирюлев даже удивился такому спокойствию ребенка - обернулась.
Карлица.
- Я залезала в дома через дымоход. Трубы в здешних домах наверху узкие - никто крупнее меня не протиснется. Сама-то еле не застревала. И все боялась - как бы огонь не развели, - сказала она. Резкий, неприятный голос.
- Летом-то? - засмеялся Легкий.
- Ага. Мало ли, у кого какие заботы. Тут не угадаешь. Да что там: вспомни, что ночью происходило.
Она подошла к столу. Ее лицо, шею и руки покрывали багровые шрамы.
- Легашам, конечно, такое и в голову не приходило.
- Моя Верочка. Купил после смерти коллекционера Батурина, - представил Легкий, приобняв карлицу за талию.
Она коснулась пальцамиредких волос хозяина,взяла со стола папиросы и закурила. Странно, не по-женски - пряча огонек внутрь ладони.
- Батурина?
- Ну да. Прежде я долго была у него чем-то вроде живой куклы.
- И вы за это их и убили?
Все трое, переглянувшись, расхохотались.
- Мило. Но,конечно, нет, -Легкий утер выступившие от смеха слезы. -Ладно,расскажу. Года три назад я открыл эту лавку. Стал заниматься особыми вещами, что исчезали из домов сверху. Дела пошли хорошо. И вот, где-то в конце марта, со мной связался заказчик. Прежде он жил здесь, а сейчас аж во Франции. Так что он мне позвонил - уменя ведь тут и телефон есть - и сказал, что у него там один сборщик рухляди. Тотхотел выставить в каких-то музеях якобы свой хлам. Из старых гробов. Ну, у каждого свои интересы, чего там. Это не моя забота. В общем, ему нехватало как раз вещей от древних покойников. И вот его человек предложил мне пять тысяч...
Соловей присвистнул.
- Да, именно! Пять тысяч - если я раздобуду тот хлам, что прежде привез в наш город некий Бирюлев... Мои нашли бабу, что в его доме работала, и попросили достать мне список всех этих штук. Ну, чтобы, значит, знать, что искать. Она помогла. Я ей ведь заплатил, и хорошо. Даже еще и другие бумаги нам отдала, уже сама. С именами тех, у кого бирюльки водились. Их звали Грамс, Павлов, Рябинин, Коховский... Батурин опять, но уже другой. У Коховского Вера ошиблась. Взяла не то, что нужно. Ну, всякое бывает. Только тадура, служанка Коховского, успела наложить на мою вещицу лапы. Моим пришлось постараться, чтобы ее вернуть. Ну, а тут вот вмешалсяАлекс. Прислуга твоего батьки, конечно, от того смелее не стала. Вздумала, что хозяина порешили мои, и потому - как бы и с ней потом чего не вышло. Ну, что взять с бабы с берега? Но, конечно, никому ничего про нас она не говорила. Выждала время - ну, и в бега.
Понятно, отчего Аксинья путалась в датах. Похоже, она даже не видела отца мертвым, и просто пересказала Бирюлеву те слухи, что уже расползлись по городу.
- Собрали мы все пять штуковин, встретился я с заказчиком. Он сам ко мне сюда приехал. Ну,сделка и состоялась.
- А молодой Батурин?
- После того, как ты все рассказалЧервинскому, пришлось обезопасить себя, - ответилСоловей.
- А... мои записи? Которые он мне оставил?
- Их взяла я. От греха подальше, - пожала плечами Вера.- Ночью забралась в окно. Ты, кстати, спишь смешно. Весь в клубок собираешься.
Бирюлев поежился.
Вера рассмеялась.
- Она настоящая актриса, - заметил Невидимый.
- Червинский все время говорил про привидений...
- Ну... Иногда можно и призраком побыть. Хотя поначалу я вообще не собиралась привлекать внимание. Когда в первый раз в дом залезла, просто думала выяснить, где бирюлька, найти ее, забрать и вернуться назад. Но старый олух Грамс на меня наткнулся. Видел он плохо,ума лишился, вот и принял за свою дочь-покойницу. "А отчего ты такая грязная, Сонечка?" - "Я мучаюсь на том свете, папочка! За твои грехи", - театрально передразнила карлица. -Ну, решила я с ним повозиться маленько. Узнала, где он что прячет, а потом попросила выслать прислугу. Когда мы остались одни, я и не удержалась - предложила поиграть. Подойди, говорю, к верхулестницы. Так. А теперь отвернись. Папочка.Ну, накинуласзади веревку, что при себе всегда имею, когда выхожу, да толкнула.