Страница 4 из 6
– Грех… Допустим. Но почему именно… прелюбодеяние?
Куприян улыбается, наклоняется вперёд и шепчет:
– Юбки.
– Юбки?
– Точно так. Что там малец говорил… Они же перед Алговой побывали в горах, в этом самом отвислом княжестве. Вот там какая-нибудь красоточка Сабина и окрутила. Я много чего слышал про нашего товарища, по, гм, не совсем официальным каналам. Доложу я вам, бабником он был жутким. Но что дозволено вельможе, не дозволено правителю. Хе-хе…
– Тогда каким образом?.. Впрочем, ладно, – Дид осекается и добавляет нарочито вежливым тоном: – Спасибо за предположение. Я обязательно учту его в ходе расследования.
Куприян разочарован. Он хочет что-то сказать, но удерживается. Фыркает, поджимает губы.
– Теперь скажите, что ещё вы слышали, по неофициальным каналам?
– Да, честно сказать, не особо много… Они же тоже не дураки. Подставляться так. Намёки, шуточки, да и всё. Я так понял, что он с размахом был товарищ. Перцу давал. Рубил с плеча. И народ его за это любил. А верхи побаивались, сорвиголовой обзывали, дескать, с таким подходом далеко не уедет… Ну, вот он и не уехал.
Дид вытаскивает из разбитого терминала плату памяти, вертит в руках. Стандартная, без защиты. Прочитает и обычный планшет.
История запросов: расслабляющая музыка, музыка, регулятор освещения, отметка о начале вспышки, снова музыка… Похоже и убивали князя под аккомпанемент… Предположим на минуту, что он действительно знал и готовился к своей смерти. Стал бы он слушать расслабляющую музыку?.. Очень трудно представить.
– Ладно, пора дальше – говорит Дид.
Они проходят по номерам, которые занимали другие чалмаши. В гостиной одного из них – доска с недоигранной партией в шашки, полная окурков пепельница («Видали? Им и курить разрешили! Молодёжь нашу совращать!» – комментирует Куприян) и журнал «Ботва», открытый на странице с анекдотами. Пока Дид осматривает комнату, внешник глотает анекдоты один за другим и похохатывает. Он порывается прочитать самый смешной из них вслух, но не решается.
– Они знают наш язык?
– Плешивый что-то пытался изображать… Остальные – ноль без палочки.
– Гм… Как же тогда? – следователь показывает на журнал.
– Да тут и знать ничего не надо. Одни картинки – умора! Вон, сидят носатые, голосуют… Ха-ха…
В спальне второго номера, на комоде – набор товаров из автоматического магазина: шампунь, тапочки, макароны, какие-то таблетки. Валяется мятый бумажный чек. Дид видит такой в первый раз в жизни. Видимо, такой выдаётся покупателю, который не зарегистрирован в сети.
Третий номер вовсе не тронут.
Они курили, играли в шашки, ходили в магазин, а он слушал музыку… А потом они его убили…
И откуда столько крови на всех этих тряпках? На крышке? Убийца, не вытерев руки, сразу кинулся к сундуку? Торопился? Возможно… Но если убийцы – рынды, то это как-то не вяжется. У них было столько времени. Вон, орешки даже ели.
И портрет… Кого им ударили? Князя? Ещё в коридоре?.. А это «отливание в сундук»? Неужели они не разобрались, как пользоваться туалетом? Магазин освоили, а туалет – нет?
Много вопросов, мало ответов.
– Салют, Цветик! – произносит следователь в переговорное устройство.
– Салют, Дид! Заходи, – доносится в ответ.
Башня наблюдателей высится поодаль от главных платформ, на самом краю ущелья. Там, внизу, в тёмной бездне, где журчит невидимый ручей, лежат под коркой грязного снега останки «ежа». Дид смотрит на него, пока идёт по мостику. Бормочет: «Ржавеешь, старик? И я ржавею…».
У «ежей» тут перевалочный пункт. Из башни то тут, то там на разной высоте торчат короткие толстые штыри, «ежи» цепляются за них и висят вниз головой, как летучие мыши. Заряжаются, обмениваются данными, стрекочут. Вокруг многих вьются стайки ремонтных ботов. Летят снопы искр.
Вверху, над штырями, этакая огромная беззубая улыбка из стеклянных стен. Там работают наблюдатели. Их всего не больше десятка, но у каждого целые апартаменты из нескольких комнат. И они могут их обставлять по своему вкусу. Считается, что это компенсация за нудную, тяжёлую, но очень нужную для Прогресс-программы работу.
Дид поднимается на лифте. Смотрит через стеклянную стенку на ряды шкафов с вычислительными машинами.
«Хорошо, ты мне не веришь, – писал навигатор. – Ты думаешь, что со всей своей мощью Программа не может ошибаться. Но вот представим себе такую ситуацию: в коде случилась маленькая опечатка, и теперь Программа на голубом глазу утверждает, что два плюс два равно пять. Твои дальнейшие действия?..»
Дальнейшие действия? Проснуться.
– Заходь, заходь… Я тебе кидал кое-что в сети. Видел? – говорит Цветан.
– Не успел пока.
– Ладно, вместе посмотрим. Там с этими чалмашами какая-то полная белиберда происходит. До вспышки дотерпишь?
– Конечно, никуда не денусь.
– Это дело так дело. Убийство! Сто лет такого не было. А ведь мы в историю попадём, братан, а? Будет что детям рассказать.
– Да уж…
– Что-то ты мрачный какой-то… Эй, Дид! Дииид! Встряхнись! Всё в порядке?
– Да-да, нормально.
Цветан в тренировочных штанах и майке. Широкоплечий, мускулистый. Потный. Кудри забраны потешной белой повязкой. Радостно ухмыляется:
– Ну, давай тогда садись, бери проводок… Делай там свои дела, а я пошёл гантели тягать. Дид, тебе тоже советую. Гантели – жизнь! Энергия!
– Я подумаю… Слушай, у вас же тут бросался кто-то в пропасть не так давно?
– Было дело.
– Ну и что, выжил?
– Да вроде выжил. У нас тут всё страховкой обложено. Лакомое место для всяких психов… А что?
– Так, задумался.
– Дид, ты меня пугаешь… Ты перегрелся? Солнце, оно, знаешь, такое… Выпей минералки… И давай, приходи в себя…
И правда, что за мысли? Самоубийцы и самоубийцы, и хрен с ними… О другом надо думать, о чалмашах этих проклятых…
Он ставит планшет на зарядку, сам запускает терминал, садится. Проверяет почту. Краем глаза наблюдает за Цветаном. Тот бодро машет гантелями и что-то мурлычет себе под нос.
Вокруг на стенах десятки экранов. Бегут какие-то графики, мигают тревожно срочные отчёты, запросы, сообщения о поломках. На больших искривлённых листах – трансляция с панорамных камер.
На самом видном месте висит монитор с налепленным красным сердцем. С экрана смотрит задумчиво сестра Дида. Чешет нос. Она на своём хлебозаводе. Следит за роботами. За спиной виднеется стена с наградами и дипломами.
– У вас-то как? – спрашивает следователь.
– Волшебно! – отвечает Цветан и делает мах.
– Она тебя не бесит ещё?
– Нет!
– Она хорошая, конечно, но…
– Хорошая! – восклицает Цветан. – Сам ты хороший!.. А она – идеальная! Другой такой во всём мире не сыскать. Лебёдушка моя!..
– Лебёдушка… Горы-боги!..
– А ты зря ржёшь. Зря. На свою жену лучше посмотри. Тоже ведь красавица. Такую на руках надо носить, а ты…
Дид мрачнеет. Разминает шею, будто готовится к драке.
– Понял, братан, молчу… – Цветан приседает с гантелями на плечах. На лице ухмылка.
И этот туда же. Сестра, наверное, подговорила… Семья… Да гори она огнём!
В ящике письмо с пометкой «Чрезвычайно важно». Из Оранжевого княжества. Дипломатическая нота… Мы обеспокоены продолжительным молчанием князя Сабина… Так… Просьба подтвердить в кратчайшие сроки… Так… В противном случае считаем себя вправе принять меры вплоть до чрезвычайных… С уважением…
Он просматривает историю письма. Его перекидывали как горячую картошку: внешняя служба, общество чалмашеведов, институт навигаторов Алговы, следственный комитет… Ветвистое дерево комментариев. И всё заканчивается на Диде. Теперь это его головная боль.
И что отвечать? Правду? Дескать, князя убили неустановленные пока лица, предположительно, собственные телохранители. Проводится расследование… И как это будет выглядеть?.. Не очень хорошо. Как минимум.
Следователь приглаживает волосы, думает. Наконец посылает команду внешней службе: «Ответьте: в сети неполадки со связью, почтовая система не функционирует. Ведутся ремонтные работы». Для начала сойдёт.