Мы будем жить

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

====== Глава первая. Лили Эванс ======

Поставить точку – это еще не самое трудное

Конец августа выдался необыкновенно жарким. Но Лили очень любила солнце. Она сидела на берегу пруда, вытянув загорелые ноги, и задумчиво смотрела на облака, которые медленно плыли по небу, подгоняемые чуть ощутимым ветром. Среди травы звонко стрекотали цикады, плакучие ивы склонялись гибкими ветвями почти до самой воды, шмели и пчелы деловито жужжали над полевыми цветами. Лили казалось, что в этом пронизанном теплом мире сейчас не было места для обиды и злости, а набирающая обороты война казалась чем-то книжным и надуманным. Ей было семнадцать, и впереди была целая вечность, впереди была длинная жизнь, в которой ещё ничего не было решено. В этот чудесный день уходящего лета Лили думала о Северусе. Снейп все лето нес у её ворот что-то вроде почетного караула, а когда Лили куда-то выходила, ни слова не говоря, следовал за ней мрачной тенью, даже не пытаясь скрываться. После их ссоры на пятом курсе бывшие друзья продолжали обмениваться лишь безликими приветствиями. Лили видела, как он страдает от её равнодушия, как порывается начать очередной разговор, как тихо следит за ней на уроках или в школьных коридорах. В такие моменты девушка, стиснув зубы, вскидывала голову и проходила мимо, убеждая себя, что поступила правильно, что так будет легче и ему, и ей. Но Лили отчаянно скучала по поддержке Северуса, по длинным обстоятельным рассказам, дружеской теплой руке. Даже сейчас, он мог бы быть рядом, читать вслух книгу, которая была небрежно брошена в сторону и забыта. Тоска неприятной змейкой кольнула в самое сердце, разрушая умиротворение, с утра царившее в душе. Пора было уже признаться, что она скучает по Снейпу, что веселая хохотушка Алиса, несмотря на все свои положительные качества, так и не смогла заполнить ту пустоту, которая осталась, когда она вычеркнула этого странного задумчивого мальчика из своей жизни. Лили грустно улыбнулась. Когда-то на этом самом месте она и Снейп давали «страшную» клятву, что всегда будут вместе, а их верной дружбе ничего не сможет помешать. «Ты будешь любить меня через десять и даже через двадцать лет?» – спросила тогда Лили. Когда тебе десять, даже один год кажется целой жизнью, а дальше даже загадывать страшно. Она сжала ладонь Северуса и заглянула в черные глубокие глаза. И увидела, как они в ответ просветлели, и Снейп горячо кивнул ей в ответ: «Конечно. Всегда-всегда». А потом дети выросли, во время войны вообще взрослеют быстро, Лили пришлось делить её Северуса с Малфоем, Мальсибром и Эйвери. До нее стали доходить слухи о его поступках, о резких выпадах в адрес маглорожденных, но Лили упрямо продолжала считать их лишь слухами. Потом она стала замечать, каким одухотворенным делается лицо Снейпа, стоит ему упомянуть о Темной Магии, с ужасом слушала про страшные чары, которые он считал верхом магического искусства, сердилась, когда Северус таинственным полушепотом говорил о собственных заклинаниях, не слушая аргументов Лили, что все это перестает быть невинными забавами. А потом пришел чудесный день, чем-то похожий на сегодняшний, когда близкий и безумно дорогой человек бросил в неё гадким словом «грязнокровка». И как будто ножом рассекли все ниточки, переплетающие гриффиндорку и слизеринца. Вот так просто, одним махом, можно разделить мир на «до» и «после». Клокочущая обида прибавила ей в тот вечер жесткости и холодности, именно она не дала сделать шаг к разбитому, униженному и абсолютно потерянному Снейпу. Потом, накрывшись одеялом, Лили тихо плакала в своей спальне, а Алиса и Мэри гладили её по плечу, сбивчиво утешали, но сквозь эти утешения угадывалось: «А мы тебя предупреждали». С тех пор прошло уже больше года. Светлое и доброе сердце Лили уже давно простило ему все, но упрямый разум, который так четко разграничивал «что такое хорошо» и «что такое плохо», заставлял молчать.

Тем временем день начинал угасать. Солнце уже окрасило гладь воды в алые цвета. Лили посмотрела на часики, тикающие на запястье, и начала собирать книги. Родители волновались, когда дочь поздно возвращалась. Лили подозревала, что причиной стала забытая в гостиной газета, в которой описывалась череда нападений и смертей. Вспомнив об этой оплошности, девушка нахмурилась. Она изо всех сил пыталась оберегать свою семью, не позволяя родителям узнать, что мир волшебников не совсем похож на добрую сказку, какой он виделся мистеру и миссис Эванс. С тех пор, как ей исполнилось семнадцать, Лили частенько взмахивала палочкой, произнося привычные заклинания. Отец и мать заворожено наблюдали, как посуда сама себя моет в раковине, а разбитые чашки и тарелки вновь склеиваются в целые. Одна Петунья при этом презрительно хмыкала и уходила в другую комнату, не желая наблюдать за «фокусами» сестры. Если раньше, когда Лили приезжала на каникулы, сестра постоянно кричала, оскорбляла её, пытаясь довести до слез, то теперь их отношения перешли в состояние холодной войны. Петунья говорила с Лили подчеркнуто вежливо, стараясь как можно реже оставаться наедине. Ей было уже почти двадцать, она училась в колледже и, кажется, с кем-то встречалась. По крайней мере, делиться с сестрой своими романтическими похождениями она не собиралась. Лили же такое отношение сестры причиняло ещё большую боль, чем открытая зависть и злость. Иногда Лили так хотелось обнять Петунью, рассказать о том, как ей страшно от всего что происходит, спросить совета, что делать, когда не знаешь, друг тебе человек или уже враг.

Погрузившись в свои мысли, Лили брела, почти не видя ничего вокруг, положившись на свои ноги, которые сами вели к дому. Чтобы сократить путь, она свернула к небольшой рощице и нос к носу столкнулась на узкой тропинке с причиной своих душевных терзаний.

- Привет, Лили, – чуть слышно сказал Снейп, приседая, чтобы собрать её рассыпавшиеся книги.

Лили судорожно кивнула в ответ и дернула у него из рук толстый том. Северус резко разжал пальцы и книга упала вновь, в этот раз больно попав по ноге.

- Я… Прости, Лили, – Северус опустил голову, боясь встретиться с ней глазами.

– Ничего, – Лили крепко прижала Диккенса к груди, сделав из толстого тома что-то вроде щита. Они стояли друг напротив друг друга, ни один не делал шаг в сторону, чтобы уступить другому. Пауза стала затягиваться. Девушка злилась на себя, в голове вертелись десятки фраз, но Лили никак не могла подобрать нужную.

- Лили, можно я тебя провожу? – вопрос прозвучал робко и как-то боязливо. Лили неопределенно дернула плечами, стараясь быстро принять решение.

Видно, Северус принял это телодвижение за согласие, потому что продолжая держать остатки вещей, он развернулся в сторону населенного пункта. Тревожная неуверенная тишина продолжала висеть в воздухе. Эванс кусала губы, не зная, как нарушить неуютное молчание. Что с ними происходит? Прежде находились тысячи вещей для разговоров и споров...

- Как ты? – вырвался у неё вопрос, не дававший покоя уже давно.

- Плохо без тебя, Лили, – она заметила, что Северус после каждой сказанной фразы прибавляет её имя, словно соскучившись по его звучанию. Снейп обернулся к девушке, начиная говорить быстро и сбивчиво. – Послушай, послушай меня пожалуйста! Прости, прости, прости, Лили! Лили, я… Я клянусь, Лили, я больше никогда…никогда тебя не обижу! Только пусть все будет как раньше…

- Северус, – Лили почти выдохнула это имя. – Я, наверное, давно тебе всё простила…

Снейп как будто в один миг стал выше ростом. Он вздернул голову и расправил плечи. С них словно упал огромный камень, прижимающий к земле.

- Я сделаю все, что ты захочешь, – сказал он, не сводя жадных глаз с её личика, обрамленного рыжими, чуть вьющимися локонами.

- Просто будь снова моим Севом, – уголки губ сами собой дрогнули, складываясь в неуверенную улыбку. Улыбка маленьким хлипким мостиком пыталась соединить две жизни, которые стали за этот год такими разными. В эту секунду Лили показалось, что вот теперь все стало «так, как надо», что она обязана взять Северуса за руку и вытащить, снова повести к свету, заставив позабыть про плохое.