Положи себя под елку

Проснулась я от того, что мне было очень жарко. Открыла глаза. В комнате стоял полумрак. Вокруг моего тела руками и ногами обвивался голый Коробов. Полотенце видимо потерялось где-то. Хорошо хоть я в одежде. Хотя, чего хорошего? Было неимоверно жарко, я все-таки в джинсах и свитере. Попыталась пошевелиться, но куда там. Меня прижимали к мужскому телу так, как будто боялись потерять даже во сне. Хм, раз уж выбраться не дают, займусь изучением лежащего рядом организма.

Медленно раскачивая руку, освободила ее от захвата, и положила Вадиму на плечо. Скользнула ладошкой ниже, на смуглую грудь. Начала водить подушечками пальцев по доступной мне территории. Коробов судорожно вздохнул и открыл глаза.

-Лен, - Коробов попытался меня поцеловать, но моя ладошка уперлась ему в грудь.

-Не сейчас, Вадим. – Я начала возиться, выбираясь из под мужского тела. Коробов, нехотя, позволил. Я встала, нашла телефон и посмотрела на время. Шесть вечера. Повернулась к голому олигарху, нагло развалившемуся на диване, нашла на полу полотенце и бросила ему.

-Сейчас поговорим, или подождать, когда ты оденешься? – О, да. У меня к нему было много вопросов, но эта обнаженка меня как-то отвлекала.

-Оденусь, - голос хриплый, - если пообещаешь не сбегать.

Я кивнула. А что делать то. Мне сейчас и прятаться то негде. Я уверена, что охрана уже выяснила, где я была. Коробов, слегка пошатываясь, пошел в свою комнату.

А я на кухню. Включила свет, провела ревизию холодильника. Негусто, но жить можно. Поставила чайник. Кофеина мой организм больше не выдержит. Нашла две чашки, чайные пакетики залила кипятком. Нашла корзинку с печеньем и поставила на стол. Только села на небольшой диванчик, стоящий в углу, как тут же передо мной положили пачку с фотографиями. Моими фотографиями. Я подняла взгляд на Коробова. Он уже успел натянуть на себя белую футболку и потрепанные синие джинсы. Упал на стул, стоящий напротив меня и поднял виноватые глаза. Я взяла в руки фотографии и дрожащими руками начала перебирать. Все они были сделаны в один день. Почти пять лет назад. Как и та, в его бумажнике. Снова посмотрела на Коробова, боясь, что он сейчас заговорит, и расскажет нечто страшное. Он как-то нервно раскачивался на стуле, вцепившись пальцами в столешницу, и заговорил почти шепотом:

-Мне было девятнадцать, когда мы с отцом первый клуб открыли. Я всегда был стратегом, мне нравилось играть с цифрами, подстраивая их под себя. В двадцать пять у меня уже было все то, чего многие и в сорок то не имеют. – Грустно улыбнулся, - и мне стало скучно. У меня было все: квартиры, машины, девушки, меня принимали в любые компании, набивались в друзья. Я уже не знал, как себя развлечь. В одной из компаний попробовал травку. Чуть позже порошок. К двадцати семи я уже два года сидел на наркоте. – Он закрыл ладонью глаза и продолжил. – В тот день мне позвонила Маринка, она фотоаппарат дома забыла, попросила в универ на выступление привезти и пофотографировать. Я согласился. Приехал я, уже когда выступление началось. Встал в сторонке, а тут ты. Сначала мне смешно было. Маленькая девочка с копной рыжих волос. А потом ты начала двигаться, и все, я пропал сразу. Никогда не думал, что можно так танцевать, как маленький соблазнительный ангелочек. Я только на середине выступления вспомнил про фотоаппарат и начал фотографировать.

Выступление закончилось, я очнулся уже в полупустом зале, когда меня Маринка за плечо потрясла. Она уже знала тогда про наркотики. Я ей купил квартиру в надежде, что она родителям не расскажет. – Отнял руку от лица. – Да, мне было стыдно, что я зависимый. Маринка залезла в фотоаппарат, и увидела там только твои снимки. Схватила меня за руку, дотащила до машины и увезла к себе в квартиру. Там накинулась на меня, рассказывала, какая ты хорошая, как тебе трудно в городе одной, как ты стараешься, какая ты сильная девочка, вон ногу перед выступлением потянула, и все равно выступала. Как тебе учеба первое время тяжело давалась, что ты учила по ночам. И что тебе такой наркоман, как я, никуда не уперся. После этого сказала, что дает мне неделю подумать, либо я лечусь и начинаю жить, как нормальный человек, либо она все рассказывает родителям и вообще отказывается от меня как от брата. Отобрала у меня все документы, ключи от машины и квартиры, телефон, заначки и деньги. И закрыла меня в своей квартире. На неделю. Наркомана со стажем. Благо, холодильник был забит едой до отказа.

Но я голода не чувствовал. И ломки почти не чувствовал. Я просто лежал на диване и просматривал двадцать твоих фотографий. И на каждой ты была разной. Живой. – Он хмыкнул, - даже твои фотографии были более живыми, чем я тогда. Разве я мог тогда не влюбиться?

Меня Маринка так и нашла через неделю, спящим в обнимку с фотоаппаратом. Тогда она и стрясла с меня обещание, что сам я к тебе никогда не подойду, и жизнь портить не буду. А я хотел подойти, схватить в охапку и утащить к себе. И чтоб руки не чесались, попросил отца присмотреть за бизнесом и рванул за границу. Там работал, как проклятый, чтоб о наркотиках не думать. И о тебе. Даже девочек на ночь выбирал на тебя похожих. Через два года вернулся. И решил, что хватит сходить с ума. Расширил бизнес, чтобы думать некогда было. Нашел себе Лесю, максимально на тебя не похожую. Наорал на родителей по поводу женитьбы. И все уже вроде устаканилось, как ко мне в квартиру ввалилась ты. – Коробов замолчал.

-Без сознания, - подсказала я.

-Да. И на себя не похожая. Точнее не похожая на те фотографии. Лицо у тебя стало худее, фигура женственнее. Я тебя сразу даже не узнал. Узнал только, когда в коридоре увидел с распущенными волосами. Я даже глазам не поверил, стоял там и моргал.

-И целоваться полез, - перебила я.

-Полез. Так это ж от счастья. А потом ты сбежала. Я тогда полночи не спал, парней напряг выяснить о тебе всю информацию. А что? Маринкин запрет я не нарушил, это не я к тебе пришел. Я тогда много думал. Даже решил, что даже если ты будешь радом со мной только ради денег, я это переживу. Но как оказалось, деньги тебя не интересуют. И мне впервые в жизни пришлось попытаться зацепить девушку не баблом, а чем то еще. После совместной ночи я думал, что у меня получилось. Проснулся утром, а тебя нет, рядом валяется твоя фотография. Вещи твои на месте, обувь тоже, а тебя нет. Вызвал парней, они сообщили, что ты ушла рано утром, они проводили тебя до магазина, а потом ты исчезла. Через три часа поисков я начал пить. Парни всех твоих родственников прошерстили. Знакомых объехали. А тебя нигде нет. Где ты была?

-У Ваньки, - Я поняла, что охрана, скорее всего, это уже выяснила. Костяшки на сжатых в кулаки мужских руках побелели. Я встала, готовясь обойти Коробова, и поставить полупустую чашку в мойку.

-Ты его любишь? – Я даже вздрогнула и остановилась. Вопрос был каким-то вымученным и обреченным что ли.

-Нет, он просто друг. Я его никогда по-другому не воспринимала, и между нами никогда ничего не было. – Я подошла к мойке и поставила посуду.

Повернуться не успела, так как меня прижали спиной к мужскому телу. Коробов зарылся носом мне в макушку и шумно выдохнул.

-Лен.

-Мм?

-Не уходи от меня больше. Пожалуйста. – Его нос начал съезжать по моему затылку, шее, спине и остановился в районе поясницы. Вадим забрался руками под свитер. – Я без тебя чуть не сдох. Если сможешь принять тот факт, что я бывший наркоман, и что пять лет тобой одержим, и если хоть немного тебе нравлюсь, не уходи.

А я.. А что я? Я люблю это недоразумение, оказавшееся по совместительству крупным бизнесменом и психологически неуравновешенным маньяком. Я развернулась к нему лицом, Коробов стоял теперь на коленях, уткнувшись лбом в мой живот. Зарылась пальцами в короткие жесткие волосы:

-Куда ж я теперь от тебя денусь. – Дождалась, пока он не поднимет лицо ко мне, - мы же не предохранялись.

Коробов засмеялся. Счастливо так, зарылся лицом мне в живот. Оттуда раздалось глухое: