Страница 14 из 15
Слуги ответили:
– Мы наняли его сегодня, чтобы он помогал нам.
– Прекрасно, а какую же плату вы ему определили?
– В конце работы мы ему что-нибудь дадим, чтобы он остался доволен.
На лице Имама появилось выражение недовольства и гнева. Он приготовился к тому, чтобы хорошенько отругать своих слуг. Сулейман аль-Джа’фари вышел вперед и сказал:
– Зачем ты доставляешь себе неудобство?
– Я им неоднократно говорил, что нельзя
никого нанимать, пока не определены объем работы и плата за нее. Сначала определите оплату, а потом давайте человеку работу. Если вы определили плату за труд, то в конце концов можете дать ему что-нибудь вдобавок. Когда работник увидит, что вы заплатили ему больше обещанного, он будет вам благодарен и признателен, полюбит вас, и взаиморасположение между вами укрепится. Если же вы удовлетворитесь тем, что дадите ему ровно столько, сколько определили, человек опять же не будет вами недоволен. Однако если вы вовсе не определили платы, но поручили человеку работу, то, сколько бы вы ему не дали, он не будет считать, что вы поступили с ним справедливо, а решит, что вы заплатили ему меньше, чем стоил его труд[95].
Раб или свободный человек?
По улице разносились звуки музыки. Каждый, кто проходил мимо дома, где шумел праздник, мог только догадываться о том, что же там происходит. А происходила там буйная пирушка, и вино лилось рекой. Молодая служанка подметала в доме, собирала мусор и выходила из дома, чтобы выбросить его на улицу. В этот самый момент мимо проходил человек, лицо которого говорило о совершаемом им усердном поклонении, а на лбу виднелись следы от длительных земных поклонов. Он спросил у служанки:
– Кто хозяин этого дома? Раб или свободный человек?
– Свободный человек.
– Понятно, что он свободный. Если бы он был рабом, он бы страшился своего хозяина и господина и не устраивал такого безобразия.
Из-за беседы с прохожим служанка задержалась на улице дольше обычного. Когда она вернулась в дом, ее хозяин спросил: «Почему ты настолько задержалась?»
Служанка рассказала ему о случившемся, о том, что мимо проходил некий человек, о чем он ее спросил и что она ему ответила.
Слушая ее, хозяин несколько раз глубоко задумался, в особенности в тот момент, когда служанка передала слова «если бы он был раб, он бы страшился своего хозяина», пронзившие его сердце подобно стреле. Он вскочил с места и даже не стал надевать обувь, а как был, босиком, поспешил за тем, кто произнес эти слова. Он бежал, пока не настиг того, кто сказал эту потрясшую его фразу. Им оказался не кто иной, как седьмой Имам Достопочтенный Муса б. Джа’фар (А)[96].
Благодаря этому событию любитель пирушек раскаялся и в память о том, как он, обретя прозрение, босиком бежал по улице за Имамом, никогда больше не надевал обуви. До того дня он был известен как Бишр б. Харис б. Абд ар-Рахман аль-Марвази[97], но с тех пор получил прозвание Аль-Хафи (Босой) и стал известен как Бишр аль-Хафи или «босой Бишр». До самого конца своей жизни он был верен своему обещанию и не посещал греховных собраний. Ранее он водил дружбу с аристократами и людьми, предававшимися пьянству и увеселениям, но с того самого дня стал общаться с набожными и благочестивыми людьми[98].
В микате[99]
Известный мединский факих Малик б. Анас[100] однажды находился в хадже вместе с Имамом Садиком (А). Они прибыли в ми-кат и во время облачения в ихрам и произнесения особой молитвы «тальбийа», то есть слов «Лаббайка Аллахумма лаббайк» («Вот я пред Тобою, Аллах, вот я пред тобою…»), все остальные также повторили эти слова.
Малик б. Анас повернулся к Имаму Садику и увидел, что он очень взволнован. Всякий раз, когда он собирался произнести какое-либо поминание Аллаха, его охватывало волнение, а голос начинал дрожать. Он настолько потерял власть над своими чувствами, что готов был упасть со верблюда наземь.
Малик вышел вперед и сказал:
– О сын Посланника Аллаха! Делать нечего, как-нибудь все же произнесите эту молитву.
Имам ответил:
– О сын Абу Амира! Как я могу отважиться произнести «Лаббайк»? Эти слова означают, что ты тотчас же сделаешь то, что пожелает Аллах, и всегда наготове. Разве я могу быть настолько уверенным в себе, чтобы вести себя столь нагло и представлять себя рабом, готовым к служению? Если в ответ мне будет сказано: «Ла лаббайк» (Я не откликнусь на твой зов), что же я тогда поделаю?[101]
Ноша из финиковых пальм
Али б. Аби Талиб (А) вышел из дома и, как обычно, отправился в сторону пустыни и садов, с работой в которых он был хорошо знаком. С собой у него был груз. Прохожий спросил его:
– О Али! Что ты несешь с собой?
– Финиковые пальмы, если на то будет воля Аллаха.
– Финиковые пальмы?!
Изумление этого человека прошло, когда спустя некоторое время он увидел, что все финиковые косточки, которые в тот день Али нес с собой для того, чтобы посадить их, и желал, чтобы каждая из них в будущем стала большой финиковой пальмой, превратились в финиковую рощу, то есть все они дали всходы и выросли в деревья[102].
Добытое по́том
Имам Казим (А) трудился и обрабатывал землю на своем собственном участке. Из-за долгой работы все тело Имама покрылось потом. В это время к нему пришел Али б. Аби Хамза аль-Батаини и сказал:
– Да буду я жертвой на твоем пути! Почему ты не поручишь эту работу другим людям?
– Зачем мне поручать ее другим? Люди намного лучше меня самого всегда занимались этим трудом. Кто, например? Посланник Аллаха и Повелитель правоверных, все мои отцы и деды. Работа и труд на земле являются частью сунны всех пророков, их наследников и достойных рабов Аллаха[103].
Прерванная дружба
Никто не мог и предположить, что однажды эта дружба закончится и два товарища, всегда находившиеся рядом друг с другом, расстанутся. Прежде чем вспомнить имя каждого из них, люди всегда вспоминали имя его товарища. Каждый раз, когда они хотели сказать что-либо о ком-нибудь из них, они не называли его по имени, а говорили: друг такого-то…
Да, он был известен как друг Имама Садика, однако в тот день, когда они, как обычно, были вместе и направлялись вдвоем на рынок обувщиков, мог ли хоть кто-нибудь подумать, что узы их дружбы прервутся прежде, чем они покинут рынок?
В тот день все начиналось как всегда, и он был вместе с Имамом. Вдвоем они пришли на рынок обувщиков. Рядом с ним был его чернокожий слуга, шедший позади него. Посреди рынка он неожиданно оглянулся и не увидел своего слуги. Через пару шагов он снова обернулся, однако слуги по-прежнему не было. В третий раз посмотрев назад, он вновь не обнаружил около себя слуги, который глазел по сторонам и сильно отстал от своего хозяина. Лишь на четвертый раз обнаружив рядом с собой слугу, он с гневом воскликнул:
– Сын проститутки, где тебя носит?!
Как только эти слова сорвались у него с языка, Имам Садик (А) поднял от удивления руку, приложил ее ко лбу и сказал:
– Пречист Аллах! Ты оскорбляешь его мать? Ты приписываешь его матери недозволенную связь с мужчиной?! Я думал, что ты богобоязненный и воздержанный человек. Теперь понятно, что в тебе нет ни набожности, ни благочестия.
– О сын Посланника Аллаха! Этот раб – незаконнорожденный, как и его мать. Ты сам знаешь, что они не мусульмане. Мать этого раба также не является мусульманкой, как же я могу приписать ей что-то неподобающее?
95
Бихар аль-анвар, т. 12, с. 31.
96
Муса б. Джа’фар аль-Казим (745–799) – седьмой Имам Ахль аль-Бейт (А), сын Имама Джа’фара ас-Садика (А) (прим. пер.).
97
Бишр б. Харис б. Абд ар-Рахман аль-Марвази, Бишр аль-Хафи (767–850) – мусульманский хадисовед, суфий, праведник и святой (прим. пер.).
98
Мухаддис аль-Кумми, Аль-куна ва-ль-алькаб. Т. 2. За-йль ‘унван аль-Хафи. С. 153, цит. по: Минхадж аль-карама.
99
Микат – специальные места, в которых паломники, прибывающие в Мекку по одному из пяти установленных направлений света, должны облачиться в ихрам (прим. пер.).
100
Малик б. Анас б. Аби ‘Амир- один из имамов четырех суннитских правовых школ, основатель маликитского мазхаба. Время его жизни совпало с эпохой, в которую жил Абу Ханифа. Аш-Шафи’и был учеником Малика б. Анаса, а Ахмад б. Ханбаль – учеником Аш-Шафи’и.
Правовая школа Малика представляет собой противоположность ханафитской школе, потому что мазхаб Абу Ханифы больше опирался на собственное мнение (рай) и аналогию (кийас), в отличие от мазхаба Малика б. Анаса, который в большей степени полагался на сунну и хадисы. В то же время, согласно мнению Ибн Халликана в книге «Вафийат аль-а’йан» (т. 3, с. 286), Малик горько плакал незадолго до наступления смерти, беспокоился и даже приходил в ужас по поводу того, что в некоторых случаях издавал фетвы, исходя из собственного мнения. Он говорил: «О, если бы я не выносил фетвы, опираясь на мнение. Я был бы рад получить удары плетьми за каждую из этих фетв, но быть свободным от последствий этих грехов».
Одним из достоинств Малика считалось то, что он признавал действительной присягу, данную Мухаммаду б. Абдаллаху аль-Махду (предводителю одного из восстаний против Аббасидов – прим. пер.), но не признавал действительной присягу, данную Аббасидам, ибо она была основана на принуждении. Малик не скрывал этого убеждения и не опасался репрессий со стороны Аббасидов.
Именно по этой причине по приказу аббасидского халифа Джа’фара б. Сулеймана, который приходился дядей Ас-Саффаху и Аль-Мансуру, Малик б. Анас был приговорен к жестокому наказанию плетьми. Благодаря этому наказанию он приобрел еще большее уважение, славу и популярность (см. Вафийат аль-а‘йан, т. 3, с. 285).
Поскольку Малик жил в Медине, он часто навещал Имама Садика (А) и относился к числу тех, кто приводил от его имени хадисы. Согласно сведениям, приведенным в «Бихар аль-анвар» со ссылкой на книги «Аль-Хисаль», «’Илаль аш-шараи’» и «Амали ас-Садук», когда Малик приходил к Имаму Садику, Имам был очень добр с ним и иногда говорил, что любит его. Малик был очень рад тому, что мог навещать Имама. Согласно книге «Китаб аль-Имам ас-Садик» (с. 3), Малик говорил: «Я некоторое время посещал Имама Садика и всегда заставал его совершающим молитву, соблюдающим пост или читающим Коран. Я не видел, не слышал и не представлял в своем сердце кого-либо более достойного знании, богобоязненности и поклонении, чем Джа’фар б. Мухаммад». Согласно «Бихар аль-анвар», все тот же Малик б. Анас говорит об Имаме Садике: «Он был одним из величайших богомольцев и аскетов, который боялся Аллаха и знал множество хадисов. Он был учтив и обходителен. Его занятия были полны благодати. Когда он слышал имя Посланника Аллаха, он менялся в лице».
101
Бихар аль-анвар. Т. 11, с. 109.
102
Васаиль аш-ши’а. Т. 2, с. 531; Бихар аль-анвар. Т. 9, с. 599.
103
Бихар аль-анвар. Т. 11, с. 266; Васаиль аш-ши’а. Т. 2, с. 531.