Страница 1 из 1
Жуткое дело
Начальник райотдела милиции майор Пронин чистил сапоги на служебном крыльце. Раньше он чистил их дома, но с той поры, как его жена начала выписывать журнал «Здоровье», ее измучила аллергия. И майор теперь драил обувь исключительно на службе.
Светило солнце. Город осторожно начинал трудиться. А только что заступивший на дежурство сержант милиции Николай Муховоз вслух читал свежие газеты:
«…но старший лейтенант мгновенно понял коварный замысел преступника. Прием, и матерый бандит взвыл от боли, лежа на земле…»
— Кто взвыл? — весело спросил зам по угро капитан Холмов.
— В Костроме старший лейтенант голыми руками рецидивиста повязал, — вздохнул сержант. — Везет же людям.
Он был молод и мечтал о подвигах. А майор был в средних летах и мечтал, чтобы не было осложнений. Никаких, никогда, ни на службе, ни дома. И начал в этом смысле воспитывать подчиненного, когда в воротах появилась очень взволнованная дама средних лет и средней упитанности в кудряшках времен покорения целины.
— Здесь милиция?
С этого все началось. И потом майор часто ловил себя на мысли, что тогда, в то солнечное утро не сделал элементарного упреждающего выпада: не сказал солидной гражданке, что никакая это ни милиция…
Не сказал. С того все и началось. И через три минуты майор сурово слушал, капитан слушал жадно, а сержант протоколировал показания и потому слушал вполуха. Возникал —
ДОКУМЕНТ №1
«Я, Короноухова Стелла Трофимовна, учительница литературы и зоологии, прибыла вчера из совхоза «Подсолнечный» для товарищеского обмена опытом, после которого опоздала на автобус и была доставлена сослуживцами в местную гостиницу для переночевания. И уже находясь в постели в процессе засыпания, совершенно ясно услышала разговор в соседнем номере:
— Ты сдала Пернатого мусорам? Молчать, девочка, твоя песня спета! Облом, сделай так, чтобы она исчезла без следа. Ты меня понял, Облом?
— Нет проблем, Пах Пахыч.
— Волоки ее в мою машину…»
Протокол не зафиксировал, что в этом месте со свидетельницей произошла легкая истерика. Однако, выпив воды и будучи дружески охлопанной майором Прониным лично, дама сумела взять себя в руки.
— Исчезай, говорит. А я, говорит, жду гостей.
Она вновь задохнулась, но майор вовремя охлопал ее.
— Ну, а дальше? Дальше?
— Дальше? Дальше отчетливо помню глухой стон, волочение тела. Подчеркиваю, женского.
— Его что, по-другому волокут? — спросил начугро Хохлов.
— Разный звук. Абсолютно разный, прошу зафиксировать. Значит, волочение женского тела… Потом дверь хлопнула, потом… Потом я сидела, не шевелясь: знаете, какие замки в номерах? И если бы они услыхали мое дыхание, они бы… — Она вновь отерла слезы и завсхлипывала. — Это просто ужас, что я пережила, ужас.
— Дальше, — сурово разомкнул губы майор и опять хотел охлопать.
— Дальше машина отъехала. Дальше… Дальше тих так стало, а я м вся внимание, вся внимание! И слышу за стеной — знаете, какие стены в номерах? — слышу приглушенные голоса, ничего не разберешь. А потом мужчина сказал: «С делом покончено». И опять хлопнула дверь и все стихло, а я до утра не спала, думала: вернутся — прикончат, только к утру задремала, а потом бегом к вам.
— Подпишите показания, — майор решительно скрипнул начищенными сапогами. — Сержант Муховоз, проводите гражданку на автобус и доставьте сюда ночную дежурную Дома колхозника… То есть ныне гостиницы «Ивушка плакучая».
— Да она поди спит.
— Разбудить!
Сержант и заплаканная дама вышли. Майор поскрипел сапогами и горестно вздохнул:
— Вот и влипли. Радуйся, угро!
— Банда может быть проездом, — задумчиво сказал капитан. — Но девушка несомненно местная. Приезжали мстить. Закон мафии. Лев прыгнул. Считаю необходимым проверить, кто из девушек не ночевал дома.
— Сегодня, что ли? М недовольно переспросил начальник: ему не хотелось никаких расследований.
— На проверку уйдет дня три. Будем просить сообщать, кто находится в отсутствии. Вычислив девушку, установим ее связи, круг друзей и знакомых, и захлопнем капкан. Дело обещает быть весьма…
И вошла немолодая дежурная под конвоем сержанта.
—На вокзале взял, — пояснил сержант не без гордости.
— Не спала я, не спала! — с порога почти с натуральным возмущением закричала дежурная. — Я никогда на работе не сплю, разве что глаза закрываю.
— Спокойно, гражданка Бессонова, — сказал майор. — Отвечать будете только на вопросы. Сержант, веди протокол.
Так появился —
ДОКУМЕНТ №2
«В о п р о с. Кто ночевал в гостинице в эту ночь?
О т в е т. Мужчина. И женщина. Но в разных номерах, как положено.
В о п р о с. Имена?
О т в е т. Да что они, знакомились со мной, что ли?
В о п р о с. Как записаны в регистрации: ФИО, паспортные данные, откуда, куда, зачем, почему?
О т в е т. Это… Не записывала я. На одну ночь, чего записывать-то? Вон, газеты критикуют.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. А денежки, небось, взяла.
О т в е т. Не докажите.
В о п р о с. Опишите наружность.
О т в е т. Женщины, что ли? Полная, солидная, учительница из совхоза Стелла Трофимовна. Так спешила, что хозяйственную сумку в номере оставила, и я ей ту сумку отнесла на автостанцию, а этот ваш…
В о п р о с. Спокойно. Опишите мужчину.
О т в е т. Не наш.
В о п р о с. Почему так думаете?
О т в е т. Одет во все заграничное.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Вот!..
В о п р о с. Словесный портрет.
О т в е т. У нас в коридоре портрета не видно. Мы электричество экономим.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Ну, роста, роста он какого?
О т в е т. Снизу они все высокие.
В о п р о с. Что значит снизу?
О т в е т. Так ведь я сижу, а они стоят.
В о п р о с. Один был мужчина?
О т в е т. Один. Или два? Вроде за ним заходил кто-то.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Спала!
О т в е т. Не докажите. Я только сижу с закрытыми глазами, а так не сплю.
В о п р о с. Ну, ладно, ладно. Когда мужчина ушел?
О т в е т. Не знаю. Ночью, видать. Или заехали за ним. Я глаза открыла, а передо мной — ключ от номера.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Сбежал? Ха! Вот работнички.
В о п р о с. Прекрати.
О т в е т. Глаза только прикрыла. А все слышала.
В о п р о с. Что именно?
О т в е т. Значит, так. Перья какие-то сдавали. В мусор, что ли.
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Так-так-так! Дальше что?
О т в е т. Песня, говорит, спета. Твоя. Обком, говорит, ты этакий.
В о п р о с. Откуда шел голос?
О т в е т. Из номера. Из него. Который мужчина. А потом глаза открыла — батюшки, а ключ-то на столе!
Р е п л и к а к а п и т а н а т о в. Х о л м о в а. Трудовая дисциплина называется!
О т в е т. Не докажите.
В о п р о с. Хватит! Сколько времени было, когда слышали голоса, и сколько, когда увидели ключ?
О т в е т. У меня часов нету. А те, которые висят, те стоят.
В о п р о с. Ясно. Подпиши и распишись. Тайну не разглашать, из города не отлучаться. Пока свободна.
О т в е т. Пока?!.»
Подписав протокол, дежурная ушла. Все были в нервно приподнятом настроении. Хромовые сапоги майора источали аллергический дух.
—Значит, что получается, — сказал майор Пронин. — Дело открываем на основании двух идентичных показаний — это раз. Немедленно всеми наличными силами осуществляем наличие отсутствия молодых женщин — это два. Докладываем прокурору, райкому и наверх, поскольку дело жуткое — это три.
— Запрос! — воскликнул капитан. — Пернатый — кличка редкая, может, в прошлом летчик. Надо запросить, не проходил ли когда по мокрым делам.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.