Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 1 из 10

Марина Суржевская

Древо Жизни

…И когда мы вышли из перехода, я увидела уже знакомые мне стены, белый ковер на полу, витражные окна…

— Наконец-то, — сказал Арххаррион, не отпуская меня с рук, — Хаос.

Прижимая меня к себе, он сделал два широких шага и сел на кровать. Усадил меня к себе на колени. Черные крылья сомкнулись вокруг нас, словно заключив в кокон.

— Моя, — выдохнул демон, глядя мне в лицо желтыми звериными глазами, — хочу тебя. Не могу больше.

Он впился мне в губы. Больно. Жестко. Его горячий язык ворвался в мой рот, заглушая протест. Я попробовала освободиться, но демон просто сжал мне руки одной ладонью и прижал к себе еще крепче. Опустил голову, прикусил нежную кожу на шее, словно оставляя на ней свои метки. А потом рванул на мне платье, просто разодрал, от горла до подола, оцарапав тело. И отбросил его, как ненужную тряпку, оставив меня совершенно обнаженной.

— Не надо! — вскрикнула я, — пожалуйста.

Он зарычал. Перевернулся и уложил меня на кровать, придавил сверху своим тяжелым телом. Я уперлась руками ему в грудь, пробуя оттолкнуть. Глупая. Все равно, что пытаться сдержать раскаленную лаву…

Я не понимала уже целует он меня или кусает, кожа под его губами болезненно горела. Его руки сжимали меня, не давая вырваться или даже пошевелиться. Ужас накрыл меня с головой, потому что сейчас в Арххаррионе не осталось ничего человеческого. Я так привыкла к его человеческому облику, что уже забыла, что он может быть другим. Бронзовая кожа исчерчена шрамами и странными красно- черными рисунками, узкая полоса черной шерсти на хребте вздыблена, в желтых глазах дрожит вертикальный зрачок. И огромные крылья укрывают нас, и чуть подрагивают черные, словно вороньи, перья.

Не человек. Зверь. Демон.

И моих протестов он не слышал, грубо заглушая их болезненными поцелуями- укусами, так что я почувствовала во рту солоноватую кровь… Только Арххарриона вкус моей крови кажется, совсем свел с ума… Потому что он снова зарычал, медленно слизнул с моей губы темную каплю, и больно сжал бедра, коленом раздвигая мне ноги. Черные крылья взметнулись и забились над нами, приподнимая обоих над кроватью…

Я закричала. От страха, от боли, от странной обиды, сжимающей горло. Сейчас я его ненавидела…

Я не поняла, в какой момент мое тело засветилось от Силы, бившейся во мне, и поток света просто отбросил демона от меня с такой яростью, что он пролетел через всю комнату и ударился крыльями о стену. Я вскрикнула, перевернулась на живот и рванула в сторону. Но демон был слишком быстр… В одно мгновение он снова оказался у кровати, дернул уползающую меня за ногу. Перевернул на спину, подмял под себя…

— Моя. Не отпущу… — прорычал он.

— Рион, не надо, пожалуйста… — прошептала я. Я не хотела плакать при нем, но не сдержалась, и слезы сами собой покатились из глаз. Просто мне слишком многое пришлось пережить в этот бесконечный день, усталость и опустошенность накатили волной, затапливая меня и сжимая горло…

Не могу больше. Просто не могу.

Я закрыла глаза, стараясь не всхлипывать. Даже стало все равно на то, что он со мной делает. Не важно. Пусть делает, что хочет. Только пусть это поскорее закончится…

— Ветряна, — позвал он. Я даже не пошевелилась.

— Ветряна, посмотри на меня. Пожалуйста.

Не хочу. Не хочу на него смотреть. Иначе, боюсь, начну реветь так, что уже не смогу остановиться.

— Да открой ты глаза! — прорычал он. Я открыла. Демон пропал. На меня смотрел человек. Только глаза все еще желтые, звериные.

Арххаррион глубоко вздохнул.

— Ну почему ты такая, — как-то тоскливо сказал он, — это просто невыносимо… Ветряна, не плачь.

Теплые ладони обхватили мое лицо. Он осторожно слизнул мои слезы.

— Я снова сделал тебе больно. Прости, — прошептал он, — я слишком давно не оборачивался. Не смог… сдержаться. Тьма, как же я хочу тебя…

Он прижал меня к себе, глубоко задышал, уткнувшись лицом в покрывало.

— Рион, ты… тяжелый, — тихо сказала я. Он невесело рассмеялся и отодвинулся. Я потянула на себя покрывало, пытаясь укрыться, спрятаться от его глаз.

— У тебя странная сила, — усмехнулся он, — похоже, слияние действует только на меня.

Я пожала плечами и отодвинулась еще дальше.

— Так разорви его, — не глядя на него, сказала я, — и отпусти меня. Зачем ты меня забрал? Я хочу…домой.

Он одним движением оказался рядом, повернул мою голову, заставляя смотреть в глаза. Желтизна пропала, и они затянулись тьмой.





— Ты останешься здесь, — резко сказал он.

Я испугано прижала к себе покрывало.

— Зачем, Рион? — спросила я, — зачем я тебе? Отпусти…

— Нет, — он сжал мне плечи. Посмотрел на красные следы на моей шее. На прокусанную губу. И повторил, — ты останешься здесь, Ветряна.

И резко отвернувшись, пошел к двери. Остановился на пороге.

— Я пришлю к тебе Олби. Она поможет… убрать синяки. И принесет тебе одежду.

И вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Когда раздался тихий стук, я все еще сидела на кровати, закутавшись в одеяло. И на вошедшую красноглазую Олби посмотрела безразлично.

— Госпожа Ветряна, — обеспокоено позвала она, останавливаясь посреди комнаты, — госпожа, Повелитель велел помочь вам…

Я не ответила, продолжая безучастно рассматривать витражное окно. Олби подошла ближе, рассмотрела запекшуюся кровь на моей губе, красные следы на шее…

— Госпожа, пойдемте со мной, — попросила она.

— Олби, я не хочу, — спокойно сказала я, — я не хочу никуда идти. Уходи, пожалуйста.

Она помялась у кровати.

— Госпожа, я не могу, — чуть ли взмолилась она, — Повелитель приказал. Я не могу… ослушаться.

— Святые старцы, — вздохнула я, — тебя что, накажут, если ты не сделаешь того, что он сказал?

Олби кивнула. Я снова вздохнула. И полезла с кровати, сжимая на груди покрывало.

— Ладно. Тогда мне нужна горячая вода. И еда. Много еды… И одежда.

— Да, госпожа! — радостно воскликнула красноглазая, — пойдемте со мной! Повелитель сказал, что его покои в вашем распоряжении…

Вслед за демоницей я прошла через спальню до двери, которую не увидела раньше, потому что она скрывалась за темными завесами. Там оказались термали, похожие на те, что я уже видела. Большое углубление, наполненное теплой водой, в которое вели четыре ступеньки. Я отдала покрывало, что хвостом волочилось за мной по полу, и вошла в воду.

И даже глаза закрыла от охватившего меня блаженства. Чудесно…

— Госпожа предпочитает аромат Снежного цвета, я правильно запомнила? — уточнила Олби. Я махнула рукой, не открывая глаз. Госпожа все жизнь мылась золой и мыльным корнем, так что любой аромат для госпожи — роскошь. Но говорить этого я, понятно, не стала. По комнате поплыл уже знакомый мне чуть горький и свежий аромат…

— Что это за цветок? — полюбопытствовала я.

— Я ни разу его не видела, госпожа, — ответила Олби, — только слышала, что растет на горных вершинах, в снегу. Я видела лишь изображение Снежного цвета и он прекрасен.

— Ты давно здесь живешь?

— Всю жизнь, госпожа. Мне очень повезло. Сам повелитель взял меня в услужение, хотя я из низшего рода.

Я открыла глаза и с подозрением уставилась на красноглазую. Она, что шутит? Или издевается? Но нет. Глаза спокойные, а на лице ни тени насмешки.

— Ты считаешь везением то, что всю жизнь служишь кому-то? — переспросила я.

— Конечно, — удивилась она, — к тому же не кому-то, госпожа! Я служу нашему повелителю, это огромная честь! Весь мой род гордиться мною! Никто из моей семьи никогда не достигал таких высот!

Я снова закрыла глаза, отдаваясь на милость ее умелых рук, которые мыли мне волосы. Видимо, понять демонов и их мироощущение еще сложнее, чем я думала…

Помимо воли, подумала о доме, друзьях… как там Ксенька? Даже поговорить с ней не успела. А я так по ней соскучилась. Так мечтала, что вернется моя подруга, смешливая, задорная, взбалмошная! Представляла, как мы вернемся в Риверстейн и устроим себе праздник, позовем Данину и Авдотью, Данилу… И лорда Даррелла тоже. А еще в Риверстейн тебе Анташар.