Страница 31 из 31
- Проснитесь! - умоляюще прошептала дочка. - Вы опять живой, а я не была мертвой. Коснитесь, это мое тело, живое и теплое.
- Так это был сон? - растерянно спросил Горевей. - И ночь, ведьма, кровь.
- Считай, как хочешь - послышался голос Бояна. Старый певец вышел из-за спин дружинников, подступил к крыльцу. - Слишком кровавые сны снятся иногда владыкам. Лучше проснись и уже никогда не спи. Благодари судьбу, что я узнал о твоем замысле и о маре из Волчьей долины, которой тебя опутал советник.
- То не я - бубнил советник, прячась за воевод, которые его сторонились - То сам царь хотел.
- Цыц! - громыхнул Боян. - Не о тебе речь. Царь, в ту ночь не пролилась кровь твоего ребенка. Стражники принесли кровь свиньи.
- Мирося жива! - завопил Печерун - Меня ввели в заблуждение!
- Жива? - тоскливо спросил царь - А в моей совести она мертва. Я велел ее убить.
- Правда твоя - согласился Боян - Преступление делается в нашей душе! Подумав, ты уже делаешь грех!
- Воины! - крикнул Горевей - Возьмите Печеруна!
- Остановись, Горевей! - поднял руку Боян - Хватит смертей!
- Он заслужил.
- Может. Но ты не заслужил быть царем. Говорю это тебе как Боян. А песня никогда не лжет.
- Правда твоя - с трудом сказал Горевей - я уже не царь. Кто ради царства пошлет на смерть родного ребенка, тот не имеет права на власть. Мирося.
- Что, отченька? - мягко отозвалась девушка.
- Зореслав.
- Я здесь.
- Отныне я не царь - грустно говорил Горевей - Тебе венец передаю.
Он с трудом трудно поднялся с престола, надел венец на кучери юноши, соединил его руку с рукой дочки.
- Возьми Миросю, она твоя жена. Пусть предки благословят вас на новую жизнь! А я пойду в пещеры к затворникам горным. Может там свой грех искуплю.
Он обессилено упал на престол и горько заплакал. Корень стоял в стороне и укоризненно качал головой.
- Еще ему царского венца недоставало.
- Слава царю Зореславу! - кричали витичцы - Слава царице Миросе!
- Люди! - воскликнул Зореслав, обнимая любимую - Вы действительно назвали меня своим царем?
- Слава царю Зореславу! - катилось над городищем.
- Тогда слушайте мое первое и последнее повеление - торжественно сказал юноша - отныне царству не быть!
- Он помешался от радости - пробормотал Печерун, нехорошо посматривая на толпу.
- Чего ты хотел от пастуха? - отозвался Мечик.
- Нет царя! - засмеялся Зореслав к побратимам - Нет смердов и рабов. Вы свободные люди!
Пораженные витичцы смолкли, еще не в силах понять того, что услышали. Горевей удивленно шелохнулся на престоле:
- Что ты делаешь, Зореслав?
- То, что будет велеть сердце. Пусть люди станут свободными как птицы. Пусть сеют зерно и собирают урожай. Пусть поют песни и милуются песнями других людей. Пусть встречают солнце не стоном, а счастливым пением. Мирося, царице! Что скажешь ты?
- Отче - ясно улыбнулась Мирося - это первое царское слово, которое я услышала в жизни. Люди, почему смолкли?
- Не удивляйся, доченька - задумчиво шепнул Боян - разве легко подчиненному сбросить из сердца рабскую цепь? Пусть запомнят то, что сказал Зореслав.
- Но царство… - как во сне, промолвил Горевей - Придут враги, победят землю нашу.
- Громада неодолима! - гордо говорил Зореслав - пусть попробуют враги напасть - сразу боевой клич соберет в дружину наилучших рыцарей. Вольные воины никогда не склонят головы перед чужаками. Люди, говорю еще раз: вы - свободны!
Зореслав снял венец с головы, отбросил его подальше от себя. Блеснув золотом, венец упал между сорняками. Увидев это, витичцы засмеялись, разбили молчание, восторженно выкрикивая:
- Воля! Воля! Слава Зореславу! Слава вольным воинам!
Подбежала Зоруля, обняла Миросю, зашептала:
- Хорошо ли тебе, подруженька, ныне?
- Хорошо и страшно, - сказала Мирося - Как будто перед грозой.
- Девушки-подружки! - мягко сказал Зореслав - Нет у меня венца царского, так обвенчайте меня с Миросей венком весенним. На любовь вечную!
Витицкие девушки с щебетом окружили молодых, украсили цветами и полевым зельем, повели хоровод. Славильную песню подхватила толпа. Горевей слушал, болезненно покачивая головой.
- О Перун, ласка это твоя или гнев? Не пойму.
- Что будет с нами? - шептал сникший Печерун.
- Неси меня, любимый - счастливо пела Мирося - неси в твое новое царство!
- Нет ему конца - подхватил Зореслав, обнимая невесту - дворцы у нас звездные, факелы солнечные, вестники - тучи лебединые. А боярами будут сыновья далеких звезд. Где царство будет нерушимое!
- Хорошо, побратим, добро творишь! - одобрительно говорили Дуб из Ветрограем - Дух вольной Хортицы говорит твоими устами. Славутинские рыцари радуются в настоящее время с нами.
- О Яр-Див! - утешаясь отозвался Бонн, прислушиваясь к голосистой веснянке - Благодарю за ласку большую. Прозрели люди, и я с ними прозрел. Теперь не страшно умирать, потому что ведаю - не умрет в народе песня моя. Там, где воля, там и слово Бояново! Берегите его, люди!
Он ударил по струнам, приобщая свой голос к торжественным словам, которые вместе с яростным солнцем, с шелестом весенних деревьев, с речами пробужденной земли господствовали над славянским краем.
Візьмемось за руки,
Подамось на луки,
На вогні святому
Спалимо розлуку!
Пісню заспіваймо,
Волю прославляймо,
У яснім коханні
Лиха-горенька не знаймо!..