Страница 2 из 5
С тех пор он даже РУКУ перестал поднимать, так что теперь он у нас полноценный троечник.
Мое личное мнение – всё же как-то нехорошо у нас вышло с П.У.К.-ом, но я не смог устоять против соблазна прославиться за его счёт.
Как бы то ни было, во всех классных комнатах мне удалось сесть на вполне пристойное место, за исключением истории, которая идёт у нас седьмым уроком. Что-то подсказывает мне, что мистер Хафф уже сталкивался с представителями нашего семейства. Наверное, учил Родрика несколько лет назад.
Среда
Мама заставляет нас с Родриком больше помогать ей по дому, так что теперь каждый вечер нам приходится мыть посуду.
Правило здесь такое – мы не имеем права смотреть телик или играть в видеоигры, пока не отбатрачим на кухне. И вот что я вам скажу – ХУДШЕГО партнёра-посудомойщика, чем Родрик, представить себе невозможно.
Как только мы заканчиваем ужинать, он линяет наверх и целый час тусит в туалете. А к тому времени, когда он спускается снова на кухню, я, разумеется, уже всё перемыл.
А если я пытаюсь жаловаться на него маме с папой – у него всегда наготове один и тот же идиотский ответ:
Родителям просто не до наших разборок с Родриком – они слишком заняты своим Мэнни.
Вчера в детском саду Мэнни нарисовал очередной шедевр. Родители как-то здорово приуныли, когда обнаружили картинку у него в рюкзаке.
Они подумали, что шедевр – ПРО НИХ, и теперь излучают в присутствии Мэнни вселенскую любовь.
Но я-то знаю, кто НА САМОМ ДЕЛЕ изображён на картине. Это мы с Родриком.
Недавно мы дико друг на друга орали из-за пульта дистанционного управления, а Мэнни всё слышал. Но мама с папой пусть лучше остаются при своих заблуждениях.
Четверг
Другой причиной, почему каникулы не задались, было то, что мой лучший друг Роули уехал куда-то почти на всё лето. Кажется, он мотался в какую-то страну в Южной Америке, но, сказать по правде, я не уверен.
Не знаю, наверное, это нехорошо, но мне всегда было сложновато интересоваться, как кто-то ещё, кроме меня самого, проводит свои каникулы.
И, кроме того, семёка Роули вечно ездит в какие-то ненормальные места, так что названий всё равно не упомнишь.
Ну и ещё мне по фигу эти поездки Роули из-за того, что он вечно достаёт меня ими, когда возвращается.
Вот в прошлом году они ездили на десять дней в Австралию, так, когда вернулись, Роули выпендривался, будто всю жизнь там прожил.
Что ещё меня реально бесит, так это вот что: Роули везде, где бы ни был, цепляет на себя фигову тучу всякого местного моднявого хламья.
Ну вот были они в Европе два года назад, так он прифанател на этого Джоши. Там он, типа, звезда. У Роули сумки ломились от всяких постеров и CD и кучи прочей Джоши-фигни.
Я только взглянул на картинку на диске и сразу сказал ему, что Джоши – для шестилеток, притом для девчонок, но Роули, конечно, меня не слушал. Сказал, что мне завидно, что это не я «открыл для нас» Джоши.
И вот что совсем уж меня выбешивает – это что Джоши теперь для Роули, типа, герой. Если я хоть заикнусь о чём-то таком против Джоши, он даже и слушать не станет.
Да, кстати, об иностранцах. Сегодня на уроке французского мадам Лефрер сказала, что в этом году мы будем выбирать себе друзей по переписке.
Когда Родрик был в средней школе, у него тоже была «подруга по переписке», семнадцатилетняя девушка из Голландии. Я видел её письма в ящике со всяким старьём.
Когда мадам Лефрер раздала нам анкеты, я специально отмечал те ответы, которые приведут меня к подружке по переписке примерно как у Родрика.
Но – не срослось. Мадам Лефрер прочитала мою анкету и заставила меня всё переделать. Она сказала, что друг по переписке должен быть мальчиком моего возраста и НЕПРЕМЕННО французом. Так что особых надежд на такую «дружбу» у меня нет.
Пятница
Теперь мама решила, что Родрик будет забирать меня после школы, как летом он забирал меня после плавания. Я так понимаю, что на своих ошибках она НЕ учится. Но зато я учусь. Когда Родрик заехал за мной сегодня, я попросил его полегче на торможениях.
Разумеется, Родрик сказал «ОК» и проехался по всем лежачим полицейским в округе.
Когда я вылез из фургона, я обозвал его огромным придурком, и дело дошло до драки. А мама увидела нас из окна гостиной.
Мама завела нас в дом и усадила за кухонный стол. Она сказала, что нам с Родриком надо научиться «улаживать недоразумения цивилизованно».
Она предложила нам записать на бумажке всё, что мы сделали не так, а затем нарисовать картинку. И я точно знаю, где она набралась этого бреда.
Когда-то давно мама была воспитателем в детсаду. Если какой-нибудь мелкий делал что-то не то, она заставляла его изображать ЭТО на бумаге. Видимо, идея была в том, чтобы чуваку стало стыдно и чтобы он тут же исправился.
Возможно, этот способ и работал на четырёхлетках, но в нашем с Родриком случае, думаю, маме придётся придумать что-то получше.
Но вообще страшная правда состоит в том, что Родрик держит меня на крючке. Он может изгаляться надо мной как угодно, и я ничем не смогу ответить.
Дело в том, что он кое-что знает. Кое-что ОЧЕНЬ позорное, что случилось со мной этим летом. Можно сказать, Родрик держит над моей головой топор. Если я начну жаловаться, он растреплет мою тайну по всему свету.
Если бы я только имел такой же компромат НА НЕГО.
То есть у меня есть кое-что на Родрика, но я не уверен, что это так уж сработает, если что.