Спасти насекомое

- Мужики ноньче не курящие, а только пьющие, ─ съехидничала пенсионерка.

- Так мы и не пьем, - живо откликнулся с заднего сидения мужчина в пятнистой куртке, - ноньче курят и пьют только бабы да девки. Эй! Девчонки! Ну-ка, шершня обкурите!

Стоящие в проходе девчонки украдкой засмеялись и ничего не ответили. Тем временем Федин дедушка снял с головы кепку. Он стал очень осторожно ею подталкивать шмеля к форточке. Шмель медленно ползал, он плохо цеплялся за стекло.

- Это не шершень, - сказал дедушка, - Брюшко коротенькое, мохнатенькое, и жала не видно. Это, наверное, шмель. Он любит цветы. Надо поскорее выпустить его отсюда, пока автобус ни поехал.

Дедушка подталкивал шмеля и этим привлек внимание пассажиров всего автобуса. Наступила тишина, лишь изредка переговаривались отдельные пассажиры с кондуктором, рассчитываясь за проезд. Все, кто был в автобусе, так увлеклись наблюдением за действиями Фединого дедушки по вызволению шмеля, что даже не обратили внимания на вернувшегося в салон молодого человека в джинсовке. Он уже накурился, вошел в автобус и тоже оказался захваченным тем, что происходило на окне. Там беспомощно ползал шмель. Очевидно, его лапки не годились к ползанию по стеклу. Однако дедушка помогал насекомому изо всех сил. До форточки оставалось уже немножко, как неловким движением дедушка столкнул шмеля, и тот, потеряв сцепление со стеклом, и упал дедушке под ноги. По салону прокатилась беспокойная волна:

- Убился...

- Осторожней...

- Не наступите!

Федя взял у дедушки кепку и с нею полез под сиденье. Там он нашел шмеля, уже бывшего в сантиметре от гибели.

- Деда, шмель ползает около твоего ботинка. Не шевели ногами, - предупредил Федя дедушку.

- Ладно, - согласился с Федей дедушка. Он замер и покорно дожидался, когда Федя спасет шмеля. Пассажиры, потеряв насекомое из виду, понемногу стали возвращаться к своим проблемам. Только Катенька напряженно ждала появления Феди из-под сидений. Он ей представлялся настоящим героем, и она даже подумала: "Интересно, этот мальчик видел, какая я красивая?". Но Федя все не вылезал из-под сидений. Катенька от волнения прикусила свой кулачок и уже казалось, что не дышала. Но вот Федя стал выбираться из-под сидений. В руке у него была пополам сложенная кепка.

- Эй, малый! Ты что делаешь? Ты же раздавишь его! - вдруг вступился за шмеля мужчина в джинсовке. Он высказал свои опасения так требовательно, что Федя растерялся и расправил кепку. Шмель, получив неожиданную свободу, взлетел, но тут же сел на злосчастное стекло. И вновь дедушка помогал шмелю добираться до форточки. До нее уже оставалось совсем немного, а дедушка изо всех сил тянулся к ней и не дотягивался - проклятая старость! Он, превозмогая боль, пытался еще выше поднять руку, еще чуть-чуть вытянуть ее. Вот она, форточка! Не получалось. Дедушке было стыдно признаться в бессилии помочь насекомому, и он в мучениях безуспешно тянулся к форточке. Однако кондуктор уже рассчитала всех пассажиров, и шофер запустил мотор автобуса, чтобы отправиться в путь.

- Эй! Водила! Погоди малеха, надо шмеля выпустить, - громко сказал шоферу мужчина в джинсовке.

- Какого еще шмеля? - недовольно буркнул шофер. Автобус плавно стронулся с места.

- Стой, шеф! Че ─ эта! Русского языка не понимаешь? Говорю тебе, стой! Шмеля надо выпустить! - закричал молодой мужчина.

- Если ты нажрался, так сиди тихо! А нет! Так отвезу тебя в милицию, - огрызнулся шофер, однако автобус остановил.

- Ты че, пацан? Ты эта...Че, милиция? Давай, вези! Ха- ха-ха! Там все мои кореша. Там меня знают, - вновь начал заводиться молодой человек.

И уже конфликту было бы не миновать между, если бы в это время Катенькина мама не пришла бы на помощь дедушке. Она проворно встала, дотянулась до кепки и взяла ее у дедушки. Потом просунула руку с кепкой в форточку. Шмель оказался на свободе. Однако он не покидал кепку. Она ему чем-то понравилась. Катенькина мама стала трясти кепкой. Шмель продолжал находиться в ней. Тогда мама стала трясти сильнее, казалось, что она хочет вытрясти из кепки все: и шмеля, и сор, и пыль. Но шмель не покидал свое новое убежище.

- Стой, женщина! Не тряси фуражку - козырек оторвешь! Стой так, не тряси! Я щас, - сказал ей уже спокойно молодой мужчина в джинсовке. Потом он обратился к шоферу:

- Шеф! Пожалуйста, открой дверь.

- Ну, ты достал меня. Ехать надо. Выйдешь, а я уеду, - ответил шофер.

- Быстро открой дверь! Говорю тебе по-человечески, - настойчиво повторял свою просьбу мужчина в джинсовке. Шофер открыл дверь. Молодой человек проворно вышел из автобуса и быстро подошел к форточке. Там он забрал у Катенькиной мамы кепку, расправил ее, очень осторожно пересадил шмеля на ладонь и стал его рассматривать. Шмель неуклюже ползал. Его большое мохнатое золотисто-желтое брюшко с поперечной черной полоской украшали блестящие крылышки. Он неторопливо перебирал мускулистыми лапками. Эти лапки были созданы для ласкания тончайших лепестков полевых цветов. Теперь они щекотали кожу корявой ладони, отдающей табаком, пивом и потом. Молодой человек улыбался насекомому, и его коронка из желтого металла нелепо выделилась. Вообще молодой человек очень ценил эту коронку. Обычно она придавала его кривой усмешке вид еще большей власти, еще более важной надменности. Однако тут улыбка осветила лицо мужчины, он смотрел на шмеля и, наверное, переживал прекрасные мгновения. Впрочем, шмель приготовился покидать своего покровителя, чуть напряг лапки и грудь. В следующее мгновение все его мышцы завибрировали, крылышки заработали, и шмель, оттолкнувшись от ладони, полетел необычайно быстро. Пассажиры, кондуктор и шофер смотрели вслед удаляющемуся шмелю. Похоже, каждому из них подумалось о собственном участии в спасении этого насекомого, и быть может тогда многие из пассажиров воспарили над июньским цветущим миром.

Молодой человек в джинсовке вошел в автобус и сел по-свойски прямо на пол у двери, на ступеньку порога.

- Трогай, командир, - дружелюбно сказал он шоферу, по-хозяйски ухватился за стойку-поручень и осмотрелся. Двери закрылись. Автобус поехал. Пассажиры молча смотрели на молодого мужчину. Но он, как будто, заметил только взгляд серых глаз молодой женщины, той, что нечаянно выбила из его рук бутылку с пивом. Теперь женщина скромно сидела и продолжала держать роковую бутылку. Она тоже заметила взгляд синих глаз молодого мужчины. Тогда она встала с кресла, подошла к нему и протянула бутылку.

- Простите, я нечаянно. Вот ваше пиво, оно не вытекло, - сказала она молодому мужчине.

Он неловко запнулся, опять не находя нужных слов, потом ответил миролюбиво:

- А ты ничего... Тебя как зовут?

- Лена.

- А меня Сашка, - он взял пиво из ее руки, - ты куда едешь?

Лена хотела было вернуться на свое место, но о чем-то подумав, ответила:

- В Сосновку...

- А я в Кулему. Там моя бабка живет, то есть мамка, - поправился Сашка. Он еще хотел что-то рассказать о себе, но Лена вдруг спросила его:

- Послушайте, Александр, Вы всегда такой грозный?

- Чего эта? Не понял, - насторожился Сашка.

Молодая женщина смутилась, но быстро нашла выход из неловкого положения, ею же чуть было ни созданное. Она сказала:

- Понимаете, Александр, когда в автобусе хотели убить шмеля, Вы так громко ругались, что стало немножко страшно.

- Да не-е, Лен, ты меня не бойся. Это так. Разборочка была, когда на меня наезжали. Да и шмеля этого было мне жалко. Он хоть и насекомое, а ведь жить-то ему, наверное, охота так же, как вон той бабке, - ответил Сашка и бесцеремонно указал пальцем на пожилую пенсионерку.

- Я что, изверг, что ли? Если эту бабку трогать кто будет, так я эта... Я и за нее орать начну, - громко объяснялся Сашка.

Пожилая пенсионерка испуганно вслушивалась в Сашкины речи, молчала и сжимала пакет с хлебными батонами. Однако услышав, что и ее готовы защищать, как того шмеля, отвернулась к окну. Она смотрела куда-то очень далеко и тихо улыбалась.