Страница 5 из 6
– Почему ты думаешь, что ничем не заражён?
И отвернулась, потому что в глазах Саида появился страх, видеть который она не имела права. Она знала, что страх есть, но не должна была его видеть: взбесившись, эмир мог броситься на неё, не задумываясь о последствиях.
– Я заражён?
– Я уезжаю сегодня. А Дальнеград теперь твой…
Она не обернулась, но он знал, что она улыбается.
Смотрит на усеянные трупами улицы и улыбается.
И ещё эмир знал, что боится её, ослепительно красивую женщину с чудными ореховыми глазами.
«Кто-то и где-то сказал, что быть человеком – это верить в невозможное и не замечать очевидное.
Именно так.
Я не помню, каким образом это утверждение поселилось в моей голове, но поселилось оно давно, и я тысячи раз убеждался в его истинности. Любой человек, даже умный и прагматичный, в какой-то момент начинает верить в чудо. Или в Бога…
Нет! В Бога верить сложно, потому что к Нему нужно идти. Нужно что-то доказывать Ему и себе, а это трудно. Это требует действий. Поэтому все верят в чудо, и не важно, какую конкретно форму конкретное чудо примет для конкретного человека: главное, чтобы оно случилось внезапно, без усилий и сразу «сделалось хорошо».
Раньше, до Времени Света, они верили в лотерею, в то, что им приснится место закопанного клада, или мелодия, которая станет всемирным хитом, или…
Вы тоже заметили, что почти всегда чудо имеет материальное наполнение? Не в ста процентах случаев, но часто. Очень часто. Народ в большинстве своём требует чуда денежного, способного раз и навсегда решить финансовые проблемы конкретного индивидуума. На втором месте – внезапное исцеление. На третьем… Я не помню, что на третьем, но это не важно. Важно, что чаще всего люди хотят чуда для себя. Если чудо случится у соседа – оно ненастоящее.
Неправильное.
Время Света существенно снизило запросы, но увеличило число верующих… Нет! Не так. Количество верующих тоже уменьшилось, но теперь верить стали все, не откладывая на потом. И верить начали с остервенением, потому что время, которое раньше убегало, теперь растворялось на глазах, и не дожить до утра стало гораздо проще, чем дожить.
Теперь верили в то, что кислотный дождь не отравит тебя окончательно; что найдётся склад с консервами и еды хватит до конца жизни; что Зандр смилостивится и конец жизни будет отодвинут подальше… Да, после Времени Света появились верующие в Зандр.
Мы ведь говорим о людях…
Они верят в Зандр, но отказываются замечать то, что находится под самым носом».
(Аудиофайл 2–3498–723–45897
статус: несущественный
стереть: да/нет)
– Анализатор запахов перегорел?
– Думаю, да, – подтвердила Двузубая Мэри. – Или он, или только схема.
– Лучше схема, – вздохнул Сивый. – Анализаторов в сборе у меня сейчас нет.
– Когда будут?
– Только если в бронекараване привезут.
– То есть через неделю?
– Не раньше.
– Сойдёт. – Женщина привычно уселась в кресло и задрала майку, позволяя комбимастеру добраться до крышки блока управления. – Неделя у меня есть – подожду. А сейчас давай проверку.
– Тебе как обычно? – Сивый вскрыл клиентку и взял в правую руку пару кабелей.
– Нет, сделай тотальную диагностику, – ответила Мэри. И, увидев удивление в глазах мастера, пояснила: – Собираюсь в Зону Вонючих Вихрей, хочу быть в форме.
– Опасный рейд.
– Зандр вообще опасен.
– Тут ты права. – Сивый воткнул кабели в разъёмы, запустил «долгую» программу и бросил взгляд на монитор, на который шли картинки с натыканных вокруг дома видеокамер. – Ко мне ещё один клиент… Если хочешь, я ему откажу.
– Я тут надолго. – Двузубая закинула ногу на ногу. – Так что плевать.
После Времени Света размер поселений стал определяться только толщиной водоносного слоя, из которого черпали жизнь его обитатели. Опытные гидрологи делали отличный бизнес, составляя «карты жизни» и тем самым навсегда определяя численность населения для тех или иных точек. А поскольку вода и героизм – понятия несовместные, «лишних людей» или убивали, или изгоняли, или же делали «щедрое» предложение попробовать себя в роли фермера – мелких слоёв, способных питать пять-десять человек и парники с капельной системой орошения, по Зандру было разбросано в достатке. Другое дело, что участь фермера опасна и непредсказуема: папаши, банды падальщиков, водососы, дикие веномы, жрущие – все они могли изрядно сократить и без того недолгую жизнь поселенца, но когда альтернатива – риск одиночного выживания или пуля в лоб от сограждан, выбор делался на инстинкте самосохранения.
Но были в Зандре и подлинные жемчужины – города, стоящие на таких богатых водяных слоях, что могли себе позволить не подсчитывать число прибывающих людей, не вести учёт населения, а регулировать его численность исключительно ценой на воду. Такие поселения становились центрами областей, в них развивались промышленность и торговля, а у их правителей появлялись большие деньги и далеко идущие планы.
И именно таким городом был Тулен – столица Плоских Камней, собственность благословенного падишаха Иеремии Кеннеди, немного спятившего от синей розы и повышенного радиоактивного фона, но весьма деятельного правителя. А может – потому и деятельного…
Психические отклонения не мешали, а скорее помогали Иеремии управлять областью: склонность к импровизациям позволяла выкарабкиваться из очень серьёзных передряг, а дозированная жестокость – держать народ в повиновении. В городе падишаха уважали, считали крепким, не отмороженным, дающим жить, и потому в Тулен охотно съезжались не просто умельцы, а лучшие специалисты, в том числе – естественно! – комбимастера.
А лучшие – это значит старой школы.
– Классные цеплялки, – не удержался Сивый, разглядывая вскрытые руки Сатаны. – Крутой чистоты и грамотности.
– Знаю, – спокойно ответил Фредди, прекрасно понявший сленг комби. – Не продаются.
– Где делал?
– Давно. До Времени Света.
– Это понятно… – Мастер мягко провел пальцем по локтевому сочленению протеза. – Экспериментальная модель?
– Ага.
– Военная?
– Ага, – подтвердил Сатана. – Но базовые узлы стандартные. Для ремонтопригодности.
– Иначе ты не протянул бы в Зандре.
– Ага.
– Но ты ещё ничего не менял.
– Ага.
Четвёртый подряд ответ «Ага» плавно подвёл Сивого к мысли, что нужно бы поработать, и он воткнул в общий разъём кабель планшета.
– Будет немного жужжать.
– Знаю.
Фредди стоял перед комбимастером практически голый, в одной лишь набедренной повязке. Его искусственные ноги ещё были скрыты «чехлами» из псевдокожи, а вот руки Сатана уже вскрыл, демонстрируя мастеру и его посетительнице вживлённые киберпротезы. С эстетической точки зрения картина выглядела отвратительно: мускулистый торс мужчины и металлические конечности, но в этой лаборатории к подобным сочетаниям привыкли.
– Позвоночник тебе усилили?
– А как же.
– Его тоже будем смотреть?
– Нет, с позвоночником всё ОК. – Фредди приподнял левую руку. – Здесь я иногда слышу скрип, возможно, смазочный гель закончился. И надо поменять радиотаблы во всех микрогерах.
– Сделаю.
Сивый взялся за работу, а сидящая «на диагностике» женщина – три кабеля в компьютер и два часа скуки, – поинтересовалась:
– Комби?
Новый посетитель ей понравился: плечистый, спокойный, а главное – симпатичный. Короткие светлые волосы, твёрдое, словно вырубленное, абсолютно мужское лицо, узкие губы и удивительные глаза – большие, красивые, которые прекрасно подошли бы героине подиума или мультфильма, но уж никак не воину Зандра. Впрочем, они его не портили, скорее наоборот.
Что же касается искусственных конечностей, то они Двузубую не смущали: сама на шестьдесят процентов ненатуральна. Но это обстоятельство не мешало ей развлекаться.