Страница 11 из 11
И так однажды у них получилось, они смешали пыльцу фей, ногти эльфов, чешую дракона и волосы русалки. Они думали, что их открытие невозможно и нашли еще парочку, потерявшихся и проделали то же самое. Снова всё получилось, но они не остановились. Они делали ещё опыты и сделали открытие. Эти «полу люди» оказались бессмертными, затем еще одно открытие они все различались по признакам, кто — то был храбрый и мудрый как дракон, кто — то оказался хитрым и остроумным как эльф, кто — то добрым и дружелюбным как фея, кто — то загадочным и решительным как русалка.
Их поделили на четыре группы:
Но кроме этого они заметили у других ещё способности, они могли менять цвет глаз или кожи, или волос, а кто — то всё сразу, таких назвали хамелеонами.
И только я начала читать дальше, как за окном сверкнула молния.
— Оливия, выключай свет и ложись спать, фонарик положи на подоконник, он должен зарядиться, завтра дочитаешь!
По просьбе миссис Ливии я положила фонарик на подоконник, выключила свет, положила книгу на комод и легла спать.
[1] Небольшое хлебобулочное кондитерское изделие в форме полумесяца (рогалика) из слоёного теста
[2] Общедоступная многоязычная универсальная интернет-энциклопедия со свободным контентом, реализованная на принципах вики.
[3] Сказочные карлики из западноевропейского, в первую очередь германо-скандинавского, фольклора, частые герои сказок и легенд.
[4] Персонаж ирландского фольклора, волшебник, исполняющий желания, традиционно изображаемый в виде небольшого коренастого человечка. Цвет одежды лепрекона зависит от местности, из которой он происходит.
Глава 5
История о том, как я по рынку ходила
Проснулась я от того, что кто — то кидал камешки мне в окно. Нехотя я встала с кровати, подошла к окну. На улице шел дождь, то тут, то там сверкала молния. Камешки в мое окно кидала Ева, она была в кигуруми [1]белого цвета, в виде зайца с накинутым капюшоном, она что — то кричала мне, кажется «Спустись!».
Я спустилась вниз, старушки нигде не было. Я открыла ей дверь, она держала красный зонтик над головой:
— Оливия, ты не поверишь что произошло! — Воскликнула она.
— Надеюсь, что — то очень важное, потому что я очень хорошо спала.
— Пошли со мной я покажу! — Она потянула меня на улицу за руку.
Не прошло и секунды, как я уже промокла до нитки:
— Ева, на улице дождь, у меня нет зонтика.
— У меня есть, идём, — она снова потянула меня за руку.
— Он маленький, мы вдвоем не поместимся.
— Точно! Извини, сейчас всё будет, — она нажала какую — то кнопочку на зонтике, и он увеличился вдвое, — а теперь пошли!
В этот раз я последовала за ней, она привела меня к себе домой:
— Зачем ты привела меня к себе? Поговорить вдруг захотелось?! Посреди ночи? Да ты спятила!
— Тише, родители спят, — прошептала она, — произошло кое — что нереальное идем за мной.
Свет в доме был выключен, приходилось идти на ощупь. Мы поднялись на второй этаж, дошли до самого конца коридора, она начала открывать дверь в комнату брата:
— Ева, что ты делаешь?!
— Не шипи на меня? Я пытаюсь открыть дверь!
Когда дверь открылась, мы тихонько зашли в комнату, свет был включен.
Но я была в шоке от увиденного. На кровати сидел темноволосый мальчик с рисунка Евы, он рассматривал свои руки. Ева прикрыла за собой дверь.
— Видишь, он живой! Я не смогла с ним заговорить, я испугалась и побежала за тобой.
— У тебя хороший бросок, — произнесла я, все еще глядя на мальчика, — как давно он здесь сидит?
— Я проснулась от шума, когда на часах был час ночи.
— Почему родителям не сказала?
— Я же сказала, я испугалась! Да я все еще дрожу как осиновый лист!
— Вы думайте, я вас не слышу? Вы шепчетесь так, как будто в рупор говорите! — Вдруг заговорил мальчик.
— Извини, я не хотела, — заикаясь, произнесла Ева.
— Ты кто? — Спросила я.
— Я Габриель Лебрен! Сын Эльзы и Артура Лебрена! — Сказал он, как будто отдавая честь.
— Откуда нам знать, что это ты? — Спросила Ева.
— Вспомни портрет, который ты рисовала акварелью, я помню. Ты рисовала его здесь. И только моя статуя стояла в этой комнате.
— Как давно ты здесь сидишь? — спросила я.
— Когда пробил час, я очнулся, сейчас я не знаю сколько времени.
— Как это получилось? Ну как ты ожил? — Ева подошла ближе к брату, но не села рядом.
— Когда вы зашли в комнату, я почувствовал, что могу двигаться я попытался разломать камень, в котором я был заточен, но не мог. Потом с каждым часом ломать его получалось все легче и легче, и вот к часу я сломал камень целиком, я мог показать эти огромные куски, но они превратились в прах, а затем совсем исчезли.
— Ева, я, кажется, поняла, вспомни проклятие, которое ему досталось.
— Точно «И когда наступит час, превратишься в прах»!
— Только вот раньше такого не было, — произнес мальчик, повернувшись к нам лицом. У него на самом деле были темные глаза, он очень сильно был похож на отца, — никогда не было, пока не появилась ты, — он посмотрел на меня.
— Но как ты понял, что это из — за меня, а не просто конец проклятия, думаю у каждой вещи есть свой срок годности.
— Оливия, у этих проклятий нет конца, только один исход всю жизнь провести камнем, деревом или еще хуже, — ответила Ева.
— Когда Ева сказала, что хочет, чтобы я был жив, я вдруг почувствовал какую — то силу, она была, когда ты зашла, но после этих слов она как будто увеличилась.
— То есть ты хочешь сказать, что я обладаю какой — то невероятной силой? Как Гарри Поттер?[2] Мальчик, у тебя видимо мозги ещё в каменном состоянии!
— Я не уверен в этом, но по — моему в этом есть смысл, ты никогда не замечала ничего не обычного?
«Очень странный парень, ему плевать на то, что я ему нахамила», — подумала я.
— Нет, — но сама вспомнила про тех призраков, превратившихся в людей, — никогда.
— Я так давно хотела познакомиться с тобой, — сказала Ева и села возле брата.
— Я тоже, знаешь, как обидно, что ты всё видишь, слышишь, а сказать не можешь и даже пошевелиться.
— Мне очень жаль, что ты в столь юном возрасте превратился камень, ты и в правду пропустил шестнадцать лет жизни, но ты должен оставаться сильным, — я села рядом с ними.
— Ничего, — весело произнес он, — у меня еще целая вечность.
– Ты весь грязный, мне кажется, тебе нужно помыться, — сказала Ева.
— Ты права, я шестнадцать лет не мылся, — засмеялся он.
Глаза Евы наполнились слезами:
— Ева ты чего? — Спросила я.
— Просто я так рада, — вытирая слезы, сказала она, — Олив, мне кажется, ты можешь идти, а то миссис Ливия будет расстроена и спасибо за поддержку.
После светлой комнаты, в темноте ориентироваться было сложно, но с огромным усилием я выбралась из дома и бегом побежала в дом. Хоть от дома Лебрен до нашего было всего два шага, я все равно умудрилась промокнуть.
Наконец оказавшись в доме, я первым делом отправилась в ванну, согревшись, вышла и переоделась в белую футболку и шорты от старой пижамы и легла кровать. Но никак не могла заснуть, я всё думала, о произошедшем событии с семьёй Лебрен.
Иногда невольно задумываешься, зачем нам нужна семья. Она нужна для того, чтобы поддерживать тебя, семья — это твои лучшие друзья. Семья Лебрен была такой, они поддерживали друг друга шестнадцать лет. Когда все думали, что чудо не произойдет, а когда оно произошло, они пригласили всю свою семью, со всех уголков мира. Поэтому я не пошла к ним в гости утром, мы с миссис Ливией договорились, что поедем на рынок.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте