Страница 2 из 13
– Интересное заявление, – поджала губы мама. – В восемнадцать лет уже машину ей подавай.
– Мне родители в свое время сказали: хочешь кататься – иди и сам зарабатывай. Я и заработал. К тридцати годам, – подхватил отец.
– Ну, у девушек есть вариант полегче. Можно замуж удачно выйти, – хмыкнула мама. – Но ты ведь к этому не стремишься.
– Я вас поняла, – вздохнула Саша. – Значит, пойду на работу.
– Вместо учебы? – неодобрительно прищурился отец.
– Нет. Буду совмещать.
И нанялась кидать в почтовые ящики бесплатные газеты. Каждое утро убегала из дома в пять утра. К восьми ноги гудели, хотелось не в институт, а поспать.
Но родители бдили, гнали на лекции.
Однако через пару месяцев смилостивились. Испугались, наверно, что она институт бросит. И подарили на день рождения «восьмерку». С битым крылом и вообще сильно б/у. Но машину. Ее собственную. Первую. Самую красивую в мире!
– Опыта у тебя никакого. Поэтому ездить будешь только со мной, – предупредил отец.
Сама Саша считала, что уже водит куда лучше, чем отец: тот свою машину всего за год вдоль и поперек расцарапал. Но благоразумно промолчала.
Пока папа сидел рядом, она разыгрывала из себя трусиху и паиньку. Останавливалась метрах в пяти до стоп-линии. Видела далеко на встречной грузовик – пищала и сразу жала на тормоз.
– Смелее! – командовал отец.
И, кажется, искренне верил, что именно он научил дочь ездить. Хотя знал бы, наивный, насколько сложно Саше было смирить характер. Прикидываться ответственной и осторожной. Не превышать и не подрезать.
Лучшим днем в ее жизни было, когда наконец – одна! На своем авто! – выехала в город.
В автошколе девчонки пугали: «Будет просто ужасно! Новичка все «учить» норовят, а женщин за рулем вообще травят».
Но с Сашей ничего подобного не случилось. Наоборот, сама начала, с первого дня на дороге, объезжать справа скопище болванов на светофоре и стартовать на секунду раньше всех. Мужики – это правда – бесились. Кто мог – потом обгонял, подрезал. Но реальных аварий не провоцировали или это просто она от столкновений легко уворачивалась.
Саша смеялась, когда видела на дорогах типично женские машинки: с мягкими игрушками, брелочками и наклеечками. Лично она считала: настоящие украшения для автомобиля – новые свечи, хорошее масло и качественный бензин. А главное – скорость, скорость!
Любовь погонять обходилась в копеечку.
Женские журналы уверяли, что гаишникам платить не нужно, достаточно похлопать глазками и нежным голоском попросить о пощаде. Саша однажды попробовала, но мент лишь расхохотался:
– Овечку из себя не строй. На радаре – почти двести километров.
– Э… я задумалась.
Взглянуть виновато. Облизнуть губы.
Но гаишник взглянул равнодушно:
– Будем лишение прав оформлять?
И она вытащила кошелек.
На штрафы и на бензин родители ей денег не давали. Поэтому Саша чуть не с первой самостоятельной поездки начала «бомбить». Поначалу брала только дамочек, постепенно осмелела – стала и возле мужиков останавливаться. Пока везло: грабители не попадались, а насильников она, похоже, не интересовала.
И вообще врут, что у таксиста работа собачья. Саше, наоборот, нравилось. Узнаешь город, оттачиваешь мастерство, зарабатываешь деньги, да еще и с интересными людьми общаешься.
И сегодня – после утреннего скандала с родителями – Саша решила: в институт она не пойдет. Какой смысл сидеть на лекции, когда плечо болит смертельно и настроение на нуле? А вот на промысел отправиться можно. За рулем хотя бы отвлечешься.
Для разминки пару раз объехала округу, подвезла двух засонь до метро, малую денежку срубила. Третьим заказом оказался молодой, нервный клерк – рубашка мятая, взгляд дикий. Открыл дверцу, заорал будто она глухая:
– До «Павелецкой» за сколько доедем?
– Двести рублей[1].
Клерк завопил еще громче:
– Я про время говорю!!
– На метро будет быстрей, – усмехнулась Александра.
Парень испуганно покосился на толпу, мрачно бредущую к подземке, и быстро запрыгнул в машину.
За то, что не давал советов, когда переключать сцепление и тормозить, Саша довезла его секретным путем, в объезд пробок.
– Молодца, – похвалил парень. – Личным водителем ко мне пойдешь? На полставки?
Александра взглянула искоса: неужели кадрится? Увы. Лицо совсем равнодушное.
– Нет, мне постоянная работа не нужна, – покачала головой.
– Как хочешь.
Швырнул на приборную панель две сотни и был таков.
А она долго смотрела парню вслед – тот бежал к блестящему, мраморно-зеркальному зданию.
Бизнес-центр на «Павелецкой». Для однокурсниц – любимое место охоты на женихов. Специально подкупали охранников, чтобы просочиться в столовую, пострелять глазами в сторону молодых банкиров.
«Думаешь, татуировка тебе поможет?» – Саша прямо услышала издевательский мамин голос.
Ладно, плевать.
Развернулась и поехала к вокзалу, возле бизнес-центра утром все равно ловить нечего.
…В ряды мафиозных таксистов Александра, разумеется, не совалась. К счастью, многие пассажиры с ними тоже предпочитали не связываться. Выходили на дорогу, чуть в сторону, и голосовали.
Вот и сейчас повезло: у обочины волосатый, похожий на хиппаря чудик. Машет рукой – смешно, как в фильмах про Париж.
Саша остановилась. Чудик боязливо заглянул в пассажирское окошко. Строго вопросил:
– Are you illegal?[2]
Она не удержалась, фыркнула. Но ответила без тени иронии:
– Oh, yes. I’m а godmother. The queen of the crime[3].
Александра уже возила иностранцев и знала: шуток, да еще про зловещую русскую мафию, они не понимают совершенно. Сейчас шарахнется, как от огня.
Однако волосатый оказался не из пугливых. Сбегать не стал, но голос сделал еще строже:
– I mean not you, but your taxi. Is it illegal?[4]
Ох уж эти иностранцы! Обязательно им «шашечки» подавай.
Саша улыбнулась:
– Зато я довезу вас вдвое дешевле.
Аргумент хиппаря убедил. Сел в машину. Немедленно пристегнулся. Неодобрительно покосился на Сашу, у нее ремень безопасности был только накинут, чтоб гаишники не цеплялись. И первым делом, как все чужеземцы делают, похвалил ее «блестящий английский».
– Да бросьте вы, – отмахнулась девушка. – Минимальный словарный запас. Как у обезьяны.
Но волосатик продолжал смотреть с восторгом:
– Я часто ездил на такси, и ни один из московских водителей не говорил так, как вы!
– Я и не водитель, – улыбнулась она. – Я студентка.
– Да вы что! – Голубые глаза пассажира заблистали восторгом. – Студентка? А что изучаете?..
Саша давно подметила: иностранцы что дети: и те, и те ведут себя одинаково. Все им интересно, все внове.
…Институтом своим Александра совсем не гордилась. Выбрала, куда поступить проще. И где учеба не тяжкая. А как сейчас бы хорошо прозвучало: МГИМО. Или МГУ. Но ей пришлось бормотать почти виновато:
– Институт массовых коммуникаций.
– В России есть такой институт? Удивительно, просто удивительно! – продолжал горячиться иностранец.
По лицу видно: не врет. Любопытно ему, в самом деле.
– А что изучаете? – В его глазах светился настолько искренний интерес, что поневоле хотелось впечатлить, поразить.
Только хвастаться нечем.
– Рекламу я изучаю, – пробормотала девушка.
Она-то собиралась поступать на тележурналистику, но родители встали насмерть: «Хочешь новости вести? Саша, не смеши. Туда первые красавицы бьются, попасть не могут. Иди на менеджера по рекламе. Хорошая, перспективная специальность».
Саша послушалась, пошла. И теперь умирала с тоски. Особенно сейчас, когда историю рекламы изучали. Ничего скучнее просто не придумаешь.
1
Цены 2001 года.
2
Ты нелегалка? (англ.)
3
Ага. Я крестная мамаша. Королева криминала (англ.).
4
Я имею в виду не тебя, а твое такси. Оно нелегальное? (англ.)