Страница 8 из 8
Издалека, с окраин, протянулся ровный и длинный бас гудка.
— Интересно, придет ли еще раз тот: живой.
Теперь Штамм уже снова был — или ему мнилось, что был, — прежним Штаммом, даже почти Идром.
Только сейчас он заметил: синие розаны на стенах были в тонком, в ниточку, белом обводе.
— Что ж, — пробормотал Штамм, впадая в раздумье, — другой комнаты, пожалуй, не сыскать. Придется остаться. И вообще: мало ли что придется.
1925