Ненужные

— И что? Только не начинай опять про черного бродягу или еще кого.

Алик промолчал, хмуро ковыряясь огрызком деревяшки в раскаленных угольках.

— И вообще, — продолжал Юрка, — завязывай общаться с той компашкой городской. Они же наркоманы конченые, еще не такие бредни рассказать могут.

— Сюда я их не приведу, не боись. Просто иногда проще толпой по тому же рынку побродить, так нас никто из азеров не сцапает.

По небу словно чиркнули огромной спичкой, и черное полотнище вспыхнуло трещинами молний. Проснувшийся ветер пробежался по лесу, вороша мокрую листву. В кронах деревьев под грохот небес захлопали птичьи крылья.

— Они, может, и наркоманы, — не унимался Алик, — но своих вроде не бросают. И то, что двое вдруг куда-то подевались, меня совсем не радует. Тем более что пропали они неподалеку от железки.

Юрка не знал, что сказать. Он и сам слышал все эти истории, но значения им не придавал. Все-таки, прожив столько лет на улице, паренек повидал вещи и пострашнее, чем внезапное исчезновение парочки беспризорников, а верить россказням о каком-то непонятном типе, поселившемся в районе путей, он не собирался. Одни говорили о психе, возомнившем себя электричкой, другие о призраке, третьи чуть ли не о демоне, пожирающем детей. Если на подобные бредни обращать внимание, то разбираться с настоящими трудностями будет просто некогда.

Тем временем чернильные лапы сумрака медленно подбирались к мальчишкам. Вокруг костра все проваливалось в темноту. Дождь немного утихомирился, но безлунное хмурое небо подсказывало, что запас воды еще не исчерпан.

Юрка сбил угли в одну кучу и взгромоздил сверху металлический чайник с кривым носиком. В парящем над костром облаке дыма засуетились пепельные снежинки. Огненные блики прыгали по грязной поверхности нарисованных на чайнике цветов, а в железных внутренностях плескалась вода.

— Что-то совсем он заблудился, — чихнув в ладошку, произнес Алик, прерывая мерный сап Пирата.

— Я прогуляюсь схожу. Спокойнее будет.

— Мысль хреновая.

— Нормальная, — буркнул Юрка. — Пока лить перестало. Может, Мелкий нашел что.

— Ага, приключения он нашел, — сказал Алик и высморкался в попавшийся под руку лист.

— Хватит ныть уже, гундосый. Ты за главного, сооруди что-нибудь пожрать. Мы скоро вернемся. — Юрка поднялся и накинул капюшон. — И призраков никаких без нас не лови тут.

В ответ Юрка получил только кривую усмешку и средний палец. Улыбнувшись, он отвернулся от костра и двинулся прямо в размазанную по ночному пейзажу лесную пасть.

Глаза быстро привыкли к темноте. Теперь среди частокола древесных стволов можно было разглядеть просветы. Юрка смело шагал вперед по хлюпающей траве, изредка отмахиваясь от спускающихся повсюду ветвей. Ноги знали дорогу не хуже его самого. Ночью тут легко можно заблудиться, но только не тому, кто много раз прошел лес вдоль и поперек. По крайней мере, тот его кусочек, что опоясывал их нынешний дом.

Садоводческое товарищество находилось примерно в километре от пристанища мальчишек и тянулось до самого озера. Этот рассадник крошечных домиков делился надвое узкой, вытоптанной машинами дорогой, обрывающейся в кукурузном поле. Второй ее конец пропадал где-то за станцией. Расстояния были не самые большие, и ребята быстро научились бродить тут по своим делам, не привлекая внимания. Все укромные пути и лазейки давно были изведаны.

Вдруг среди шороха листвы Юрка разобрал что-то вроде шепота. Едва различимое бормотание шло сзади, растворяясь в ветряных вихрях. Он резко обернулся — и ничего не увидел. Привычные деревья да пни с корягами. Легкая дрожь пробежала по телу, заставляя вспомнить слова Алика. Что-то в пейзаже было не так. Шагнув вперед, Юрка боковым зрением заметил, как одна из высоких теней медленно передвигается. Остаток пути он преодолел бегом.

Когда практически невидимая тропинка окончательно растворилась во мраке, впереди послышался крик. Юрка остановился, увидев пару выглядывающих из темноты желтых глаз. Свет шел с дороги, и он не решился приближаться. Мужские голоса о чем-то громко спорили под рычание мотора. Черные силуэты мелькали перед фарами, отбрасывая причудливые тени.

— Эй, гавно! Я же тебя поймаю и голову оторву!

Внутри у Юрки все похолодело. Он замер на месте, стараясь превратиться в еще один слой мха на ближайшем дереве.

— Да нету его здесь, — раздался второй голос. — Или ты собрался всю ночь по лесам лазить, как тронутый медведь?

— Завали хлебало! Не мог этот оборванный сморчок так быстро свалить.

Призрачные очертания людей подобрались ближе к машине. Открылась дверца.

— Димон, езжай тогда дальше, а мы тут немного попасем. Если поймаешь, пихай в багажник. Ох уж разберемся.

Юрка стал медленно отступать. Машина нехотя покатилась по кочкам и рытвинам, вновь погружая округу в темноту. Стараясь не шуметь, Юрка начал пробираться через лесную чащу, двигаясь параллельно дороге. Почему-то у него не было никаких сомнений в том, что ищут эти люди Мелкого.

Идти скоро стало некуда. Лесной частокол плавно переходил в первые ряды деревянных домов. Выглянув из-за покосившейся березы, Юрка быстро оценил обстановку. На улице, освещенной всего двумя фонарями, было пусто. В ближайших окнах черными кляксами плескалась ночь, и только на затемненном участке через дорогу светились сигаретные огни, да слышался приглушенный разговор.

Не встретив никакой преграды, Юрка перемахнул через невысокий забор ближайшего участка и плюхнулся на сырой газон. В тишине под стук мальчишечьего сердца стрекотали насекомые. С козырька полуразвалившегося сарая в железное ведро капала вода. Если Мелкий до сих пор не вернулся, значит, спрятался где-то неподалеку. Когда на шепот не последовало никакой реакции, Юрка поднялся и подобрался к калитке на смежный огород. Ржавые петли чуть не выдали его, но спустя мгновение он уже затаился под широкими ветвями яблони, которая не раз кормила всю их компанию. Следующий участок охраняла лишь табличка, предупреждающая о злой собаке. Самого пса никто и никогда не видел. Юрка приземлился в засыхающие кусты крыжовника и на карачках добрался до конца участка. Через сетку-рабицу отлично просматривалась торчащая у дороги колонка. В растекшейся под ней луже покоились знакомые пятилитровые бутыли. Фонарный столб вылавливал из темноты только рвущуюся к лампе мошкару.

Внимательно осматривая участок, Юрка вновь едва слышно прошептал:

— Мелкий, пошуми, если тут.

Разбудить хозяев он не хотел, а привлечь внимание тех людей было бы еще хуже. Да и Мелкий все равно на вопросы отвечать не умел. Как и вообще говорить. По крайней мере, за время знакомства ни одного слова из него ребята так и не вытянули.

Где-то вдалеке сипло залаяла собака. На дорогу выехала машина, и Юрка тут же слился с травой. Прокатив мимо, огоньки задних фар миновали колонку и скрылись из поля зрения. В лоб Юрке врезалось что-то холодное. Он взглянул вверх, и тут же еще несколько капель стукнули его по капюшону, а неприятная изморось вновь опустилась на едва отдохнувшую землю.

Подкравшись к забору из металлических прутьев, Юрка наконец-то увидел в зарослях малины знакомую физиономию.

— Мелкий, иди сюда. Не шуми только.

На чумазом лице хиленького мальчишки испуг быстро сменился радостью, и он засеменил к выглядывающему между черных железок Юрке.

— Что ж ты натворил, дурик, — прошептал Юрка, взъерошивая рыжую шевелюру Мелкого. — Хорошо хоть не на той стороне затаился. Ладно, надо сматываться. Не бойся, вроде, нет никого. Сможешь перелезть?

Мальчуган отрицательно покачал головой, ежась от холода. В тягучей тишине можно было расслышать стук зубов.

— Так, — сказал Юрка, оглядываясь по сторонам. — Вон поленница, дуй туда. С нее перепрыгнешь.

Мелкий кивнул и суетливо зашагал к горке бревнышек. Высота была небольшой, а мальчишка совсем легкий, поэтому забор он перескочил шустро и практически бесшумно.

— Что это за черти? — спросил Юрка, нацепляя на дрожащего друга свою куртку.