Страница 9 из 9
Юдора Уэлти однажды сказала: «Каждая книга преподает уроки, необходимые для ее создания». К ее словам хотелось бы добавить: «Проблема в том, что уроки, выученные при создании одной книги, редко применимы к другой».
Я была воспитана в семье, в которой чтение и любовь к хорошей литературе были неотъемлемой частью нашей жизни. Мой отец, Корнелиус Уоррен Графтон, был городским юрисконсультом. Детективы он писал в свободное время, если можно сказать, что у юриста есть свободное время. Отец вкалывал полный рабочий день, приходил домой на ужин, а затем возвращался в офис, чтобы писать.
После нескольких лет такой работы он смог опубликовать из задуманной им серии в восемь книг всего два романа: The Rat Began to Gnaw the Rope («Крыса начала грызть веревку») и The Rope Began to Hang the Butcher («Веревка начала подвешивать мясника»). Названия он позаимствовал из английского детского стишка про пожилую леди, которая пыталась перетащить свинью через околицу (сегодня, скорее всего, ни один ребенок в мире уже не знает этого слова).
Когда отец осознал, что не может зарабатывать на жизнь своими романами, он был вынужден отложить серию, чтобы поддерживать жену и двух дочерей. Он собирался вернуться к сочинительству детективов после выхода на пенсию, но не дожил до нее. Отец часто и с охотой рассказывал мне о творческом процессе — как создается художественное произведение. Его уроки проникли в мое сознание задолго до того момента, как я осознала, что могу писать. Видимо, еще в раннем возрасте я заразилась его страстью к детективам.
Когда я росла, а было это давным-давно, у девочек практически не было возможности выбора профессии. Конечно, существовали какие-то варианты, но крайне малочисленные: балерина, медсестра, продавщица, секретарь, стюардесса и учитель.
Физическими данными я не блистала, поэтому «Лебединому озеру» ничего не угрожало. Я подозревала, что преподавание, которое в принципе удовлетворяло многих девушек, станет для меня сплошной скукой. Я уже была замужем и родила ребенка, поэтому авиакомпания Pan Am могла меня не ждать. Меня интересовала медицина, но вовсе не из-за гуманистических соображений. Просто во времена моей юности, то есть в шестидесятые годы, шли два весьма популярных телесериала — «Доктор Килдэр» и «Доктор Маркус Уэлби». Воспаленное воображение подсовывало мне одну прелестную картинку за другой: вот я в белой шапочке, белых туфлях, похрустывающей белой униформе; вот я вся из себя одухотворенная и чистая, с осознанием высокого предназначения, с грузом жертвенности в душе и преданностью во взоре; драматические коллизии, экстренные случаи, спасенные жизни; в итоге я, конечно, исправляю весь мир. Может ли какая-то иная работа быть лучше?
К несчастью, мне становится плохо от вида крови и страданий. И еще я панически боюсь игл. Поэтому труд медсестры в реальной жизни мог означать только одно: я лежала бы распростертой на полу в глубоком обмороке весь рабочий день.
Я уже упоминала о печальном результате своей мечты попасть продавщицей в Sears. Поэтому свои последние надежды я возложила на нереализованные стремления работать секретарем. Черт возьми, я была готова. Я научилась печатать, притворилась, что знаю медицинскую терминологию и получила работу в приемной комиссии, а потом и должность секретаря в клинике для нуждающихся. Позже я обрабатывала заявки и отражала изменения в составе интернов и молодых специалистов клиники. Еще позже я работала в приемной семейного терапевта. Все это — обратите, пожалуйста, внимание — я проделывала в белой униформе и белых туфлях. Отчасти мои мечты сбылись.
После работы каждый вечер я возвращалась домой, готовила ужин, мыла посуду, проводила какое-то время с мужем и укладывала детей спать. Потом садилась за стол, где писала с девяти вечера до полуночи. За четыре года я закончила три полноценных романа, так никогда свет и не увидевшие. Четвертый, «Кассия Дейн», был опубликован в 1967 году, когда мне исполнилось двадцать пять. Мой аванс составлял полторы тысячи долларов. Я думала, что умерла и попала в рай.
Авторы детективов — это нейрохирурги литературы. А может быть, волшебники. Мы работаем благодаря ловкости рук.
Создание правдоподобной детективной истории требует изобретательности, терпения и умения. Писатель должен найти идеальный баланс между правым полушарием с творческой функцией и левым с аналитической. Мы должны развивать линию героев и намечать сюжетную линию одновременно — и говоря сюжет, я не имею в виду банальную композицию. Сюжет — это то, как развивается история. Это последовательность событий, что разворачиваются и ведут дальше, сцена за сценой, к удовлетворительному заключению.
Детектив — единственная литературная форма, сталкивающая читателя и писателя друг с другом. Обязательство писателя — играть честно. Это означает, что он дает читателю возможность делать те же открытия, что делает его герой в определенный момент, разложив всю информацию на столе.
Фокус в том, чтобы скрыть любые подсказывающие мотивы, отвлекая внимание читателя, раскладывая в это время кусочки и детали, которые в конечном счете приведут к решению. Если история слишком запутанна, читателя будет раздражать необходимость следить за ненужными или невероятными поворотами. Если история слишком проста и ответ на вопрос «кто-это-сделал?» очевиден, читатель будет раздражен, поскольку это уничтожает все удовольствие от возможности перехитрить автора, который в свою очередь пытается пустить пыль в глаза читателю.
Обстоятельство, что практически каждый автор детективов преуспевает в этой невозможной головоломке, можно отнести разве что к чуду.
Сью Графтон делится профессиональным опытом с коллегами
• Нет ни секретов, ни кратчайших путей. Вам, если вы честолюбивы, следует знать, что учиться писать нужно самому. Уходят долгие годы на то, чтобы научиться писать хорошо.
• Нужно писать и исправлять каждое предложение, каждый параграф, каждую страницу снова и снова до тех пор, пока ритм, темп и стиль не станут абсолютно гармоничными и перестанут цеплять ваш внутренний слух.
• Мысли о том, как найти агента, уговорить издателя, правильно написать первую заявку, как разговаривать, как создать круг нужных знакомств — все это должно оставаться на втором плане, до тех пор пока вы не овладеете своим делом и не отточите мастерство. Спешно написать первую книгу, сразу решить, что вы готовы бросить основную работу и стать писателем, — равносильно уверенности человека, научившегося играть собачий вальс, что он соберет полный зал в Карнеги-холле.
Глава 4
Сара Груэн
Самолет еще только оторвался от земли, а Осгуд, фотограф, уже мирно похрапывал. Его место было в центре ряда между Джоном Тигпеном и женщиной в кофейного цвета чулках и удобных туфлях на низком каблуке. Осгуд кренился в сторону последней. Женщина опустила подлокотник и постепенно сливалась со стеной…
Вы слышали о писателе, который садится за стол, наспех пишет первый роман и в мгновение ока срывает куш? Миллионы продаж, легионы почитателей, богатство, слава, контракт на съемки фильма, который действительно был снят, специальный персонал, нанятый, чтобы отклонять — правда, с сожалением — бесконечный поток гламурных посетителей и приглашений?
Я всегда думала, что это история Сары Груэн, и при встрече сообщила ей об этом. Громко рассмеявшись, она со своим канадским акцентом уточнила лишь одно место в моем рассказе. Но в основном все правильно. Книга «Воды слонам!» (Water for Elephants), проданная пятимиллионным тиражом на пятидесяти семи языках и экранизированная в 2011 году с участием Риз Уизерспун, заработала для своей создательницы многое из перечисленного выше. За исключением персонала — со всем справляется муж Сары, он же ее менеджер. Однако роман «Воды слонам!» — ее третья книга, а не первая. Первые две были просто «умеренно успешными». «Слонов» сначала отклонил издатель первых двух романов. После четырех месяцев сплошных отказов книгу все-таки пристроили в одно издательство за весьма скромную цену.
12
Груэн С. Дом обезьян / пер. с англ. И. Русаковой. М.: Эксмо, 2013. С. 7.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.