Страница 5 из 5
Самым страшным контролёром на входе была «бабуся — божий одуванчик» или дородная тётка, глядя на которую тут же вспоминались стихи в стиле В.В. Маяковского:
«Жопа квадратная — метр на метр,
Словно палатка продовольственная.
Если бы хуй был с километр,
Получил бы удовольствие».
На крайняк вдалеке маячил красномордый дружинник, аки свежеиспечённый лимитчик с завода «Красный пролетарий». За два отгула и талон на сервелат предместкома уговорил его записаться в дружину и надеть «косяк».
Аргументы, конечно, так себе, но мысль о том, что при получении колбасы в столе заказов можно подержать за сиськи толстожопую Нинку-буфетчицу склонила чашу весов.
Да и то, к тому времени он часто бывал пьянее меня.
А сейчас попробуй — три кордона, обыски. Спасибо хоть ещё в очковое не заглядывают.
Особенно досаждала конная милиция и её бесчинства.
Людей волной бросало туда-сюда, почти прямиком под лошадиные копыта.
Но они даже и не думали хоть чуть-чуть уйти в сторону.
Иногда становилось просто страшно и кайф куда-то пропадал от алкоголя, выпитого до и после полуночи.
Меня, как одного из самых молодых, здоровенные дяди сажали на загривок, откуда я заряжал, а вся толпа с удовольствием и нестройноголосым хором подхватывала:
— Раз-два-три,
Все лягавые — козлы!
Раз-два-три-четыре-пять,
Всех лягавых в рот ебать!
Быстро охрипал, конечно, да и менты прыгали, в прямом смысле этого слова, безуспешно пытаясь снять меня с дюжего загривка.
Иногда им это удавалось, с периодичностью примерно раз в год попадал в мусарню, где, получив пиздюлей, был на утро благополучно отпущен восвояси за малостью лет и отсутствием статьи.
Так что не хуя спорить — раньше душевнее было и роднее.
Летом 71 года Спартак часто тренировался на Ши-ряевке и даже играл там несколько матчей дубля.
Когда мяч перелетел через поле, то Анзор крикнул пацану, стоявшему неподалёку:
— Эй, малчик! Подай мяч бистро, даа!
Сбитый крепыш, не из нашей компании, лет примерно восьми от роду наяривал бутик со смальцем, толщиной в хороший лигочемпионский гвайд.
Он сосредоточенно посмотрел на Анзора и сказал:
— Дай 10 копеек, тогда схожу за мячиком.
— Ай какой хытрый малчик, — сказал Анзор, но деньги дал.
Довольный мальчик принёс мяч, а гривенничек затусовал в дальний карман — со словами: «Эта денюшка нам пригодится».
Затем взял ранец и ушёл. Успел заметить на ранце инициалы СУ.
Очевидно, чтоб не спиздили.
Знал бы я тогда, что через много лет я надену именную спартаковскую розу, сделанную этим мальчиком.
«Все огромные состояния нажиты нечестным путём».
Анзор Амберкович уже тогда был красавчик, мы, мальчишки, пялили на него глаза.
Кожаный пиджак по моде, водолазка, ну и машина «Форд» — по тем временам это было нечто! Иномарка была ещё у Геши Логофета — бежевый мерс.
Много позже он рассказывал про золотой матч 69 года, как хохлы «подхватили» Андзюлиса и Серебренников перебивал штрафные аж два раза и по разным девятинам.
Таких сэйвов от Кавазашвили я в жизни видел немного!
Промозглым ноябрём того же года в Тарасовке появились невесть как туда попавшие тюбетейки.
Состоялся довольно любопытный разговор с Анзором. На вопрос, с кем из торпедчиков можно договориться, отличавшийся недюжинным умом вратарь ответил: «Поезжайте в Мячково и сами всё узнаете». Несолоно хлебавши, тюбетейки отбыли восвояси.
Перед предпоследним туром «Пахтакор» стоял навылет. На ноябрьские им предстоял матч с торпедчиками в промёрзшей «Луже».
Примерно тысяча зрителей. За пять минут до конца Гершкович отдал пас из центрального круга в штрафную Янецу, а тот переадресовал его во вратарскую Пайсу. Тот зачем-то поймал мяч руками и поставил его на точку. Ташкент выиграл 1:0, но это не спасло его от вылета.
Утром Дед отчислил из команды всех троих. Маслов принял команду только в августе, но успел получить Кубок на следующий сезон, обыграв нас в Финале по пеналям.
Гешкович оказался в «мусорне», Пайс — у «кротов», а Янец — у «коней».
На другой день Спартак выиграл у «Кайрата», и опьянённый победным сумасшедшим голом Володи Редина на последней минуте вася слушал старичков-боровичков возле табло.
Цифры мелькали разные — от штуки до десяти.
Один из любимых игроков начала 70-х.
Трибуны его очень любили, было за что. Бенефисом Редина стал легендарный матч на «Висенте Кальдерон».
В том матче, помимо ливня, было ещё много чего интересного.
На последней минуте первого тайма Папаев скинул мяч Редину — и тот забил гол. А Озеров закричал, что боковой махнул вне игры.
Но нет! Матч проводил знаменитый судья из ГДР Рудольф Глёкнер, и он показал на центр. Тот самый, что судил финал ЧМ-70 Бразилия — Италия.
Озеров опять заорал: «Судья перепутал форму, поэтому и гол засчитан».
Так Николай Николаевич шутил…
Ведь «Атлетико» — знаменитые матрасники, и судьи в те времена тоже были полосатые.
Телеки-то чёрно-белые — цветные были большая редкость, ввиду изображения хуёвого и цены безумной.
А на последней минуте матча Редин забил четвёртый гол — так приложился по мячу метров с восемнадцати, что воротчик даже не пёрнул. Брызги после удара полетели аж в камеру оператора — казалось, прямо мне в лицо. Оптика при каудильо была что надо.
Забивал Редин мало, не больше пяти мячей за сезон, а тут его как прорвало.
В этой победе огромная лепта Володи Редина.
Матч кончился поздно ночью, долго ещё не мог уснуть, колбасило как после первого любовного свидания. Ворочался, переживал и радовался…
На другой день на радостях «порвал» сисястую одноклассницу, успев наглухо засрать контрольную по алгебре. Надо же было куда-то «вылить» переполнявшую радостную энергию.
Побольше бы нам всем таких радостей и почаще!
Осенью 73-го поехали с другом на хоккей в Воскресенск. Дворец вмещал 4 тысячи зрителей, и на всех играх был аншлаг.
Публичка у Дворца конкретная — местная гопота в телагах, из-за голенища почти в открытую торчат заточки. У барыг билеты по пятёрке, для нас, школьников, деньги неподъёмные. Стоим потерянные, трёмся ближе к служебному входу.
Вдруг навстречу — Рагулин. Мы-то сразу не врубились — Палыч в тот день должен был за «коней» играть.
Уже потом до нас дошло, что это его брат-близнец — игрок «Химика».
Ведь Палыч тоже в Воскресенске начинал.
Говорим: «Дядь, проведи на игру — мы из Москвы приехали за Спартак поболеть». Провести не провёл, но велел подождать и через пару минут вернулся с двумя билетами — и денег не взял, как мы ни просили.
Спартак проиграл 1:3, причём в первом периоде у нас отличился Гена Крылов.
Мы с друганом вскочили от радости. Местные в перерыве пытались наехать, еле отбазарились…
А игра Рагулина в Суперсерии-72 как сейчас стоит перед глазами. Особенно драка с Эспозито.
Жуткая трагедия случилась в сентябре 74 года во Дворце спорта «Сокольники».
Сборная юниоров СССР — «Вэрдан Мэйпл Ливз».
Эта канадская команда спонсировалась производителем чуингама фирмой Вриглес.
После матча канадцы стали разбрасывать гамушник прямо на трибуны и лестницы. Ну и народ ломанулся. Надо ли говорить, что в основном это были пацаны и девчонки от 11 до 16 лет, по большей части ученики школ Сокольнического района.
Нас была компашка человек двенадцать, тоже решили потолкаться, но самый умный из нас сказал: «Пройдём через верхний ярус и выйдем с тылу».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.