Страница 2 из 104
Затем приложил часы к уху и прислушался. Полная тишина, они не тикали. Ну, теперь его девушка вот-вот должна прийти. Теперь наверняка. Больше ничего не может случиться. Никакого несчастного случая, подобного тому, какой недавно произошел с той бедняжкой. Он позаботится об этом. Еще нет восьми часов, а поскольку нет восьми, она еще в пути. Она жива. Она будет жить вечно.
Теперь всегда будет восемь часов на его ручных часах, в его сердце и в его мыслях.
Кто-то спросил его:
— Ну, юноша, где ты живешь? Пойдем, я провожу тебя. Тебе не следует здесь больше стоять.
Джонни Марр испугался. Было светло, и утреннее солнце заливало площадь.
— Я... я... пожалуй, еще слишком рано,— пробормотал он.—Только сегодня вечером... Странно, как я... как я все перепутал.
Незнакомец взял его за руку и повел.
— Последний день мая, тридцать первое... продолжал бормотать Джонни.
— Да, да,— успокаивал его незнакомец,— это было вчера, один рдз в году_ бормотал Джонни.—Один раз в году снова будет он, последний день мая... для кого-нибудь другого.
Его спутник ничего не мог понять.
— Каждый из них имеет свою девушку. Всякий мужчина когда-нибудь имеет девушку. Пусть сами они живут, но их девушки должны умереть. После смерти люди ничего не чувствуют, поэтому сами они должны жить. Чтобы испытали, каково это...
— Что случилось с тобой, юноша?— спросил незнакомец.— Почему ты все время оглядываешься? Ты что-нибудь там потерял?
Джонни Марр немного помолчал, потом сказал:
— Каждый имеет свою девушку.— Лицо его искривилось.— Только я.., почему же я не имею больше девушки?
С тех пор возле драгстера стояла неподвижная фигура. Фигура со страдающим, смущенным, неподвижным взглядом. Каждый день являлся он к восьми часам и стоял в ожидании. Ожидал весь июнь, июль, август, сентябрь, ожидал в холодном и дождливом октябре.
Ожидал кого-то, кто не мог прийти.
Ожидал, пока не гасили свет в витрине, пока хозяин драгстера не закрывал магазин и не уходил. До тех пор, пока часы на башне не пробивали полночь.
Никто не знал, откуда он приходил и куда уходил. Там, где он проживал,-больше его не видели. На своей работе он тоже больше не показывался.
Однако всегда его можно было видеть внизу, возле драгстера, в ожидании рандеву с Вечностью.
Однажды вечером увидел его там полицейский, новый в этом районе. Старый ушел в отставку или же был переведен в другое место. Он обошел кругом площадь и заметил стоявшего там Джонни. Когда полицейский вернулся, Джонни все еще стоял. Полицейский сделал третий обход. На этот раз он остановился в раздумье, затем подошел.
— Что это такое?— строго спросил он.—Почему ты здесь стоишь? Уже добрых три часа. Ты ведь не украшение этой площади? — Он ткнул Джонни своей дубинкой.— Убирайся отсюда!
— Я жду свою девушку,— сказал Джонни.
— Твоя девушка умерла,— нетерпеливо возразил полицейский.— Мне рассказывали об этом. Ее похоронили на кладбище, и ты это знаешь так же хорошо, как и я. Или я должен показать тебе надгробную плиту с надписью?
Джонни Марр внезапно поднял руки и в отчаянии схватился за голову.
— Она не придет,— продолжал полицейский,— Пойми это, наконец. Уходи, и чтобы я тебя здесь больше не видел!
Джонни слегка пошатнулся, словно кто-то вывел его из состояния транса.
Полицейский ткнул его дубинкой, и он медленно поплелся, едва передвигая ноги. Полицейский смотрел ему вслед, пока он не скрылся из вида.
И с этого вечера он больше не появлялся в углу у драгстера. Никто его больше не видел.
Многие люди удивлялись. Они хотели узнать, куда он ушел и что с ним произошло. Потом это желание у них прошло и они забыли о нем.
Может быть, полицейскому не следовало бы прогонять Джонни с площади, может быть, лучше было оставить его в покое. Потому что он никому не причинял вреда.
В авиакомпании «Три Штата» все были очень довольны служащим Жозефом Мюрреем. Он работал у них третий месяц. Он был клерком и имел доступ к летным картам, бухгалтерским и другим документам такого крупного предприятия. Он прилежно занимался картотекой, просматривал старые листы пассажиров. Он занимался этим бесчисленное количество сверхурочных часов, постоянно перебирая старые документы, пока вдруг у него не пропал интерес. -
В конце первого полугодия он должен был получить прибавку жалованья как поощрение за свою работу. Однако внезапно исчез. Он не уволился и никому не сказал о причине своего отсутствия. Просто ушел.
Его ждали, но он так и не вернулся. Кое-кого порасспросили, но никто о нем не знал.
Это было совершенно непонятно, но не было времени ломать над этим голову. На его место поставили другого. Его преемник оказался не столь исполнительным и прилежным. За картотеку он брался только в случае необходимости.
В авиакомпании «Либерти Эйрвейс» были очень довольны служащим Жеромом Михайэльсом. Он также постоянно перебирал карточки, систематизировал их, отмечал даты, изучал время вылетов и посадок, отмечал трассы самолетов. Затем он также внезапно не вышел на работу.
Подобные же случаи произошли в авиакомпаниях
«Континенталь Транспорт», «Грет Истерн» и в «Меркури», потом в авиакомпаниях не столь крупных, позже й на предприятиях, располагавших одноместными машинами или самолетами для перевозки небольших групп туристов, совершавшими непродолжительные полеты, и среди них — на небольшом авиапредприятии с громким названием «Комет Рейзен». Оно имело всего лишь крохотное бюро, состоявшее из двух комнат с двумя служащими, а его летный парк состоял из пары залатанных самолетов. Однако оно также имело документы, старые расчетные листки и картотеку.
Однажды один из служащих, некий Джесс Миллер, просматривая эти карточки, издал странное восклицание, словно был неприятно поражен чем-то. Его коллега посмотрел на него и спросил:
— Вам нехорошо, Джесс?
Он не ответил. Джесс был неразговорчив. Он молча вырвал одну пожелтевшую от времени карточку из картотеки.
— Ну, Джесс! — воскликнул коллега.— Если шеф это узнает...
Ответа не последовало. Картотека осталась открытой, дверь бюро — тоже. Джесс исчез.
Он даже забыл захватить свою шляпу, а также забыл о причитающейся ему половине недельной зарплаты.
На вырванной карточке был побледневший текст:
Номер: (следовало какое-то неразборчивое число).
Наниматель: Любительский спортклуб «Род и Рил».
Место назначения: Озеро «Звезда лесов».
Стоимость полета: 500 долларов.
Время вылета: 18 часов.
Пилот: И. Л. Тирней.
Затем следовали имена и фамилии пассажиров:
Грэхем Гаррисон.
Хью Стрикленд.
Бэкки Пэдж.
Ричард Р. Дрю,
Аллен Верд.
Далее приводились их адреса.
На столе лежала географическая карта. При скудном свете лампочки было видно, что на ней карандашом и линейкой была проведена линия, соединяющая большой город, из которого стартовал самолет, с маленьким озером, возле которого он приземлился. Коротенькая прямая линия между обоими пунктами, воздушная трасса.
Эта линия как раз проходила над той самой площадью..,
Кончик карандаша был сломан, острие графита лежало на карте. Летная карточка, сжатая в холодной твердой руке, была оцарапана ногтями, согнута и смята.
— Он умер,—сказала печальная женщина глухим голосом.—Уже два года, как умер. Он был старшим сыном моей сестры. Может быть, даже это и к лучшему. Нет, это была не жизнь для мужчины. Много лет рисковал он головой на этом залатанном самолете. И все это из-за пары жалких долларов. Летал для развлечения пьяных компаний, летал с ними на всякие сборища, на рыбную ловлю, делал воскресные полеты, что же вам еще? Нет, сам он не пил, но пассажиры постоянно приносили бутылки на борт. Он нам часто об этом говорил. Конечно, это не разрешается, но он вынужден был смотреть на это сквозь пальцы. В конце концов это было его средством существования. Пассажиры прятали от него бутылки, а когда они их опустошали, то бросали за борт. Ему, правда, не удалось никого поймать, но это ничего не значит. Они часто шумели и пели, когда приземлялись, но в машине не оставляли пустых бутылок,