Страница 2 из 31
— Не знаю. Но…
— Может быть, вспомните, когда вы видели это оружие в последний раз?
— Откуда, черт возьми, могу я это знать? Это было очень давно. Послушайте, Юлиан…
Его голос все еще звучал рассудительно.
— Я ничего не могу понять! Итак, хорошо, — кто-то сумел завладеть моим оружием и застрелил этого Кокса. Но при чем здесь Рут? Вы же должны знать, что Рут никого не может убить!
— Откуда мне это знать? — спросил полицейский. — Да и откуда, Дэйв, вы это знаете?
— Юлиан! — воскликнул Тулли.
— Не горячитесь. Я только хочу сказать, что пока еще каждый может подозреваться в убийстве.
— Но даже если она на это способна, то зачем ей было это делать? Убивать совершенно незнакомого человека?
— Возможно, он не был ей незнаком.
Юлиан Смит полез во внутренний карман, и в его наманикюренных пальцах появился конверт. Он осторожно вынул из него листок, развернул его и положил на стол.
— Я поступаю против наших правил, Дэйв. Прочтите это, но не трогайте бумагу.
Взбешенный Тулли подошел и склонился над столом. Перед ним лежала обычная машинописная страничка, слегка разорванная на сгибах. Текст был напечатан на машинке. Его сердце сжалось, когда он увидел дату, проставленную в верхнем правом углу. Письмо было написано вскоре после того, как он познакомился с Рут, и прежде, чем они поженились.
«Кранни!
Оставь меня в покое! Я говорю это серьезно. То, что между нами однажды произошло, останется в прошлом. Тебе следует привыкнуть к этой мысли. Недавно я познакомилась с состоятельным парнем, который очень мною заинтересовался и, вероятно, будет просить моей руки. Если ты попытаешься мне напакостить и попробуешь лишить меня шанса, то это станет последним делом в твоей жизни. Я говорю серьезно, Кранни! Забудь о моем существовании, посвяти себя снова своим романам и будь спокоен — тебя не настигнет никакая шальная пуля. В любом месте у тебя будут лучшие шансы остаться в живых, нежели возле меня. Я говорю это вполне серьезно».
А через пять недель они поженились… Бумажка слегка подвинулась от дыхания Тулли. Смит быстро схватил ее за уголки, сложил и убрал.
— Напечатано на машинке и без подписи, — заметил Тулли неуверенно. — Что вы хотите, Юлиан? Это может не иметь никакого отношения к Рут.
— Возможно, вы правы, — кивнул Смит. — Но есть еще кое-что, Дэйв. Кокс прибыл в наш город четыре дня назад и остановился в Хобби-мотеле.
Тулли знал это место. Хобби-мотель, пользовавшийся дурной славой, был стар, как мир. Он был расположен на окраине города и состоял из пивной, ресторана и ночлежки.
— На следующий день после прибытия Кокс явился в муниципалитет. Он хотел посмотреть запись о браке некоей Рут Эйнсворт с мужчиной, имя которого, видимо, не было ему известно. Когда делопроизводитель муниципалитета узнал об убийстве Кокса, он позвонил мне и сообщил об этом. Затем сегодня…
— Уезжайте, Юлиан, — сказал со злобой Тулли. — Что сегодня?
— Сегодня к нам пришла женщина, которая жила в мотеле рядом с Коксом. Она сообщила, что вчера вечером к Коксу приходила посетительница, она слышала женский голос. Кокс был в своей комнате и называл женщину по имени. Мне очень жаль, Дэйв, но рано или поздно вы должны были это узнать. Кокс называл посетительницу «Рут».
Тулли подошел к креслу и буквально упал в него. Он впился ногтями в обивку, губы его шевелились, но он не произнес ни слова.
— Я хочу, чтобы вы посмотрели на этого человека, Дэйв. Мне неприятно просить вас об этом…
— Хорошо, — ответил Тулли, затем поднялся и стоял в нерешительности.
Юлиан Смит дружески взял архитектора за руку.
— Мне хотелось бы вас от этого избавить, Дэйв, но я не могу. Возможно, Кокс — не настоящее имя этого человека. Может быть, вы его знаете.
Глава 2
Смит ловко и проворно руководил делом. Управляющий местным похоронным бюро взял на себя заботу о погребении. Человек по имени Крандалл Кокс лежал под резиновым покрывалом на столе в похоронном бюро Хэншоу. Смит провел Тулли через помещения, воздух которых был насыщен тяжелым сладким запахом цветов, в дальнюю комнату. Гробовщик отдернул покрывало, и Тулли увидел на столе труп незнакомого ему человека.
Мужчина был среднего роста, с небольшим животом. Кожа на подбородке была дряблой, лицо — грубым и ничем не примечательным, несмотря на тонкие усы. Черные вьющиеся волосы образовывали надо лбом завиток. В серой шее, немного ниже подбородка, зияла черно-синяя рана; она выглядела как смещенный вниз второй рот.
Покойный Крандалл Кокс произвел на Тулли неприятное впечатление. Он пытался представить себе этого человека живым, но это ему не удалось. Даже живой, он должен был выглядеть полумертвым — как все подобные ему типы с задворок. Он попытался представить себе Рут — свою холодную, стройную, очаровательную, волнующую Рут — в объятиях этого дешевого парня, этой карикатуры на человека, и невольно усмехнулся.
— Ну?
Тулли обернулся; он совсем забыл о лейтенанте Смите.
— Что?
— Узнали вы его?
— Нет.
— Вы уверены в этом, Дэйв?
— Уверен.
Дверь была открыта, и тяжелый запах цветов заполнял комнату, Тулли пошатнулся.
— Что с вами? — спросил Юлиан Смит.
— На меня действует запах этих проклятых цветов, — пробормотал Тулли. — Давайте уйдем отсюда, а то мне будет плохо.
Когда они сели в машину полицейского, Тулли высунулся из окна и глубоко вздохнул.
— Не упоминала ли Рут о мужчине по фамилии Кокс? — спросил Юлиан Смит.
— На ваш вопрос я могу ответить совершенно уверенно: нет, не упоминала, — сказал Тулли, не выказывая никакого волнения. — Вы сможете подвезти меня до дома, Юлиан?
Пока они ехали сквозь наступившую темноту, Тулли думал о том, что Рут мало говорила о себе и своем прошлом.
Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Вдруг он почувствовал себя необычайно усталым.
— Мы прибыли, — объявил Смит.
Тулли с усилием открыл глаза. Машина стояла у дома. Всего час назад Тулли считал этот дом надежным убежищем. Солнце зашло, и в доме царила темнота. Тулли открыл дверцу.
— Если вы что-нибудь услышите о ней, Дэйв, позвоните мне тотчас же.
Тулли рассеянно смотрел на него.
— В противном случае вы совершите большую глупость, — пояснил Смит. — Вы понимаете это, не правда ли?
— Да.
— Я позабочусь о том, чтобы имя Рут как можно дольше не появлялось в газетах.
— Отлично, Юлиан. Сердечно благодарю.
Тулли вышел. У него создалось впечатление, что Смит хотел сказать ему еще что-то, но Тулли уже захлопнул дверцу, и полицейский уехал.
Тулли продолжал стоять посреди темного двора. У него появилось странное ощущение — он почувствовал себя одиноким в безграничном пространстве. Разве в его жизни была женщина по имени Рут? Или у него были только этот холм и дом?
Его охватила дрожь.
Он сидел в комнате, не включая света, и думал о том, что говорил ему Смит во время поездки в похоронное бюро. Труп Кокса был найден утром уборщицей Хобби-мотеля. Полотенце в ванной было опалено и имело несколько дыр от огнестрельного оружия. Очевидно, револьвер обмотали полотенцем, чтобы приглушить звук выстрела. Жертва была застрелена накануне вечером.
Лицо Рут над полотенцем… Кончик ее тонкого маленького носа, побелевший, как всегда, когда она злилась…
Тулли пытался заснуть, но это ему не удавалось. Возникавшие в воображении картины разгоняли сон. В его ушах звенели голоса:
«Кранни, я тебе сказала, что не хочу тебя больше видеть».
«Ведь ты, в самом деле, не собираешься стрелять, бэби. В конце концов, перед тобой твой добрый старина Кранни. Как ты насчет выпивки? Оставь, кукла, что ты собираешься делать?»
«Ты мне обещал это, Кранни. Обещал!»
«Да, я кое-что обещал. Ну и что? Подойди, выпей немного этого…»
«Стой на месте! Я тебя предупреждала, Кранни. Ты должен был оставить меня в покое. Ты не должен был мне звонить».