Страница 11 из 11
– Надеюсь на это, обер-лейтенант… – майор произнес это на безукоризненном немецком языке.
Сигнал! Первые же слова, которые Гальченко скажет не по-русски!
Просунув руки под стол, Котенок выхватила из ременных петель, прикрепленных под ним, свое оружие.
Чпок!
Приглушенный «брамитом» выстрел был почти неразличим в шуме моторов самолета. Выронив пулемет, охранник откинулся назад.
Чпок!
Схватился за простреленное колено Клаус.
Марина стреляла, не поднимая оружия из-под стола.
Неуловимым движением сместившись в сторону, майор перехватил пистолет своего немца, ловко вывернул его из ослабевшей руки и толкнул того в кучу сидящих на полу людей. Где его немедленно и с явным удовольствием встретили…
Опешивший офицер, начавший было разворачиваться к майору, сделал шаг назад. Рука его метнулась к автомату…
Чпок!
…и бессильно повисла, простреленная в локте.
А в следующую секунду его и радиста уже спеленали, засунув им в рот импровизированные кляпы из красноармейских пилоток. Припав на колено, Котенок скользнула к двери и осторожно потянула ее на себя.
Пусто.
В прихожей не было никого.
– Чисто…
– Отлично, – вооруженный двумя пистолетами майор уже был рядом. – Марков, окно!
Блеснув в отраженном свете костров стеклами, створки медленно затворились.
Еле заметно шевельнулись ветки на краю поляны. Увенчанный набалдашником глушителя, поднялся из густой травы винтовочный ствол. Еще один, чуть погодя, высунулся с чердака дома.
Чух!
Стоявший в проеме дверцы самолета человек переломился в поясе и осел на пол.
Чух!
Пробив грудь переднего носильщика, пуля ударила в плечо и второго. Оба они рухнули в траву. Секундой позже вторая пуля успокоила начавшего было вопить раненого. В стекле кабины самолета, прямо напротив лица пилота вдруг появилось отверстие. Еще одно! И еще…
Стоявшие около костров десантники схватились за оружие. Не слыша в гуле моторов выстрелов, они, тем не менее, почувствовали какую-то угрозу.
Поздно!
Из распахнувшейся двери дома ударил пулемет. Из окон его поддержали автоматы.
Первая же очередь повалила на землю несколько человек. Уцелевшие десантники метнулись к лесу. Но оттуда негромко кашлянула винтовка, и передний немец, схватившись за простреленную грудь, рухнул в траву. Остальные залегли, не желая испытывать судьбу – на открытом пространстве, подсвеченные собственными кострами, они представляли собою прекрасные мишени для любого стрелка.
Пулемет из дома перенес огонь на кабину самолета, и стекла ее посыпались под ударами пуль.
– Бросайте оружие! – донеслась со стороны дома команда на чистом немецком языке.
Приподнявшийся из травы немец поднял было свой пулемет, но тотчас же получил пулю в спину и ткнулся лицом в землю.
Пулеметная очередь со стороны дома взметнула землю среди лежащих десантников. Вскрикнул и схватился за плечо еще один из них.
– Не стреляйте! Нихт шиссен! – поднялись над травой руки.
Подбежав к самолету, Марина остановилась, держа на прицеле лежащего в дверном проеме немца. Нога его свешивалась наружу.
– Чего ждем? – нарисовался рядом Марков. – Боишься – укусит?
– Он не один там был… Майор сказал обождать.
Подбежавший сбоку Витька Алеференко дернул за ногу покойника.
Труп вывалился наружу и глухо ударился об землю.
– Ну вот, дорога чистая! – удовлетворенно произнес Женька. – Пошли?
– Спешим? – неслышно подошедший Гальченко стоял рядом. – Склероз внезапно наступил – занятия забыли? Быстро – не значит в спешке!
Оба парня смущенно замолчали.
– Алеференко – хвост! Марков – контроль пилотской кабины. Барсова со мной, спину прикроешь! Аккуратнее там, не туда стрельнем – сгорит все к чертовой матери. Нам тогда спасибо не скажут. На счет три – начали!
Кубарем вкатившиеся в самолет курсанты рассредоточились вдоль борта, держа под прицелом пустой салон. Здесь никого не было, только у задней стены, около двери лежали какие-то мешки и ящики. Секундой позже в самолет запрыгнул майор, и следом за ним неслышно проскользнула девушка.
Тихо… только что-то поскрипывало впереди, там, где сидели пилоты.
– Обстановка! – отрывисто произнес майор, держа на прицеле дверь в пилотскую кабину.
– Чисто! Пасу хвост!
– Чисто!
– Держу дверь в кабину, – произнесла Марина.
– В таком разе – начали… – майор привстал.
Приподнялась с пола и девушка.
Зуммер!
Он донесся со стороны кабины!
На секунду глаза всех присутствующих повернулись в ту сторону.
Бах! Бах! Бах!
В закрытом пространстве самолета выстрелы прогрохотали оглушительно. Витька выронил автомат и ткнулся лицом в пол. Схватился за простреленное плечо Марков.
Появившийся откуда-то сзади, по-видимому, из той самой двери, немец стрелял с частотою пулемета.
В падавшем снаружи колеблющемся отсвете костров и тусклом свете потолочных плафонов было видно, как казавшийся огромным пистолетный ствол медленно перемещается, отслеживая движения Котенка, пытавшейся уйти от неминуемого попадания.
Бах!
Удар в плечо!
Это не пуля – удар сзади!
Кубарем полетев на пол, она успела-таки дважды выстрелить в сторону немца. Увы – безрезультатно. А тот уже наводил свое оружие на Гальченко. Сейчас он выстрелит!
Бах!
Чпок!
Пах!
Пах!
Пистолет немца, наган Котенка и маленький пистолетик в руке майора выстрелили одновременно.
Выронив оружие, немец согнулся пополам. Что-то просипел и сделал несколько шагов вперед.
Пах!
Пах!
Казалось, самолет содрогнулся от падения тяжелого тела. Майор бросил на него быстрый взгляд и рыбкой нырнул в приоткрытую дверь кабины. Через несколько секунд он вышел назад.
– Чисто тут все! Обоих – и пилота, и штурмана – наповал!
– А этот… – Марину колотила нервная дрожь.
– Хвостовой стрелок, надо полагать. Со стороны дома его место не видно, вот и уцелел, не стрелял по нему никто. Тот, что на улице – бортмеханик или выпускающий, в транспортном самолете может быть такой член экипажа. Как ребята?
– Марков ранен. А Витька…
– Черт! Моя вина – не досмотрел! Мало вас учили! Эх! – майор в сердцах двинул кулаком по стенке фюзеляжа. – Это он специально сигнал дал, чтобы все на кабину пилотскую посмотрели. А Витька и купился…
Уже позже, когда убитого Алеференко и раненого Женьку грузили в машину, Котенок подошла к майору.
– Товарищ майор…
– Да? – он обернулся к ней. Лицо Гальченко осунулось, и сейчас было видно, что он не так уж и молод.
– А тогда, в самолете… вы меня оттолкнули. Немец же мог и по вам выстрелить…
– Он и выстрелил, – майор продемонстрировал ей разорванный рукав гимнастерки. – Только не попал.
– Но как же так?! Он ведь вас убить мог!
– Мог. Но не убил.
– Но… почему так? Вы на себя огонь вызвали – зачем? Вы же старше и опытнее нас? Куда более важны и…
– Что делать, Котенок? Не умею я по-другому. Такая уж моя планида, видать – защищать других…
– Кельнер! Еще пива!
– Да, мой господин.
Четвертая кружка… Ладно бы хоть пиво приличное было. Да где его здесь взять? Ведь и у немцев оно тоже далеко не везде одинаково хорошее. Или это я уже к Берлину привык? Так сказать – избаловался? Наверное… А что еще мог себе позволить простой служащий военного министерства, к тому же и не военнообязанный? Пиво, ибо ни на что более существенное скромной зарплаты не хватает. А выглядеть белой вороной среди сослуживцев я отучился уже давно. Точнее – отучили. И правильно сделали, между прочим. Не один такой умник на мелочах погорел, бывали, знаете ли, случаи, да… Мне вот повезло, продержался долго. Но всему приходит конец, вот и сейчас всей спиною ощущается холодок.
Связь… Большинство провалов происходит именно по этим причинам. Но как? Последнее время и так все контакты были сокращены до минимума. Разве что в крайнем случае? Да, вполне вероятно. А то я так бы и сидел, как мышь под веником, никто и не отыскал бы никогда. Видимо, на фронте положение совсем хреновое, раз дали команду на такие действия. Ну, надо думать, им там виднее. Хотя и с моей колокольни тоже кое-что разглядеть можно.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.