Страница 8 из 8
– Честное слово, я тебя не видел, – поклялся я.
– Целый час я там простояла! Думала, не уйду живой. Потом шла через лес. За мной увязались какие-то подозрительные типы. Я бежала, сломала каблук…
Жалость к этой слабой и беззащитной девушке наполнила меня до краев. Я вскочил с кресла, сел на край дивана и взял ее руку. Она была горячей, будто девушку лихорадило.
– Прости меня, – произнес я, признавшись самому себе, что искал Настю недостаточно настойчиво. – Прости меня!
Она позволила мне поцеловать ее руку, но не более. Видимо, испытания, которые ей пришлось пережить сегодня, оказались для нее чересчур серьезными. Я знал ее уже три месяца, и она часто удивляла меня неприспособленностью к суровой жизни и неумением сопротивляться обстоятельствам. Но благодаря именно этим качествам я с ней и познакомился.
Это было поздним ноябрьским вечером. Я задержался в офисе и вышел на улицу в десятом часу. Не успел я подойти к машине, как откуда-то из темноты ко мне подошла миловидная девушка в легком не по сезону плаще и с непокрытой головой. В руке она держала футляр для скрипки. Девушка озябла настолько, что ее зубы выбивали чечетку. «Извините, – сказала она. – Вы не могли бы проводить меня до метро? В этом переулке не горит ни один фонарь, а мне кажется, что там хохочут пьяные парни».
Провожать незнакомую девушку по темным переулкам у меня не было никакого желания. Я достаточно осмотрительный и осторожный человек, чтобы безоглядно пуститься на такую авантюру. В газетах каждый день писали про очень милых девушек, которые заманивали состоятельных мужчин в темные подворотни. Но испуганное и немного наивное личико незнакомки меня настолько обворожило, что я предложил ей доехать до метро на моей машине.
Она согласилась, что сразу сняло с нее все подозрения. Я включил печку и, растягивая время, поехал к метро медленно и по большому кругу. Девушка отогрела руки и открыла футляр. «Я больше не могу ходить на эти занятия, – сказала она. – Надо искать репетитора ближе к дому… Хорошо, что скрипка не промокла, не то папа прибил бы меня». – «Ваш папа антиквар?» – спросил я, кинув взгляд на скрипку. «Нет, – охотно ответила она. – Мой папа академик, доктор филологии. Но это не мешает ему ругать меня самыми обидными словами. А мама, которая могла бы меня защитить, давно умерла».
В общем, я довез ее до дома, в самый центр, хотя мне надо было в Выхино. Мы не расстались. Настя пригласила меня к себе попить чаю. А я взял да и согласился. И в тот же вечер я понял, что я хочу иметь именно такую жену. Но только через три месяца я понял, каким хотел бы видеть мужа своей дочери Аристарх Софронович.
– Ты диссертацию привез? – спросила Настя.
– Да, она уже у моего научного руководителя.
– Заплатил ему?
– Пытался, но он отказался от денег.
– Это плохо, – ответила она, откинула книжку вместе с котом в сторону, энергично поднялась с дивана и приблизилась ко мне. Глаза ее горели огнем и жаждой деятельности. – Имей в виду, пока ты не получишь диплом кандидата наук, отцу о диссертации – ни слова!
– Само собой! – пообещал я.
Глава 5
Www.rifa.ru
Директор свел меня с заказчиком из Сыктывкара, которого я в ресторане раскрутил на контракт. На этой сделке я немного заработал, о чем немедленно доложил Насте. Она, как всегда, отнеслась к моим финансовым удачам равнодушно, заметив при этом, что деньги в отличие от кандидатской диссертации не способствуют приближению счастливого дня свадьбы.
Я с ней согласился, но все же подумал о том, что после замужества даже самые духовно обогащенные особы почему-то резко переводят свой интерес в материально-финансовую область.
Календулов не звонил уже третий день. Думаю, он пребывал в очень плохом настроении в связи с моей диссертацией. Видимо, сутками напролет ломал голову над тем, как бы этот бездарный и антинаучный бред протолкнуть к защите, чтобы получить от меня деньги. «Ничего, – думал я, – пусть трудится. А то привык, наверное, взятки лопатой загребать и при этом ничего не делать».
– Какой-то ты странный в последнее время, – заметил директор, когда зашел ко мне в кабинет и застукал меня читающим «Справочник по физике для поступающих в вузы».
– Кандидатскую пишу, – ответил я, улыбаясь, чтобы невозможно было понять – правду я говорю или шучу.
– Кандидатскую? – удивился директор. Выдернув из моих рук справочник, он посмотрел на обложку. – По-моему, старина, тебе пора в отпуск.
«Вот и хорошо! – подумал я, когда директор вышел. – Информация уже засела у него в голове. Когда я объявлю ему, что стал кандидатом наук, он, по идее, не должен слишком удивиться. Обязательно вспомнит, что про диссертацию я как-то уже ему говорил».
Но куда важнее было убедить в своем кандидатстве будущего тестя. Чтобы подготовить его к перевариванию большой лжи, для начала надо было прикормить маленькой ложью. С этой целью я позвонил ему и попросил заказать мне в библиотеке Академии наук отчеты о последних исследованиях в области газовой динамики. Аристарх Софронович был весьма удивлен моей просьбой и вежливо поинтересовался, на кой ляд преуспевающему спекулянту столь высокие научные труды. Проявляя скромность, я уклончиво ответил, что слишком суеверен для того, чтобы раскрыть эту тайну сейчас.
На четвертый день ожидания звонка от Календулова я уже был готов выложить за кандидатский диплом две тысячи долларов. На мой взгляд, за такие деньги Календулов самолично мог бы написать для меня гарантированный «проходняк».
На исходе четвертых суток я уже стал подумывать о том, что, пожалуй, соглашусь заплатить две с половиной тысячи. Я стоял в очереди на обмывку колес, чтобы загнать машину в гараж, как вдруг в кармане запиликал мобильник. У меня даже мысли не было, что в столь позднее время может позвонить Календулов, тем не менее это был именно он.
У меня даже сердце просело от волнения, словно диссертацию действительно писал я и от ее качества зависела моя дальнейшая карьера.
– Сергей Васильевич, – приглушенным голосом сказал Календулов. – Мы могли бы завтра встретиться с вами?
– Да, конечно, – ответил я, напряженно думая о том, как изящнее спросить о сумме.
– Тогда я буду ждать вас в десять утра.
На этом пришлось разговор закончить. Я так и не нашел подходящих слов, чтобы выяснить, сколько же он намерен с меня содрать. «Ладно, – подумал я. – Три тысячи – и ни цента больше! На этой сумме буду стоять до последнего! Иначе Настя обойдется мне слишком дорого».
Утром, несмотря на километровые пробки, я без опоздания приехал в академию. Календулов встречал меня в вестибюле. Едва я увидел его лицо, то сразу понял, что диссертация произвела на него шокирующее впечатление. Павел Герасимович смотрел на меня так, как ученый смотрит в микроскоп. Он крепко пожал мне руку, задержав ее в своей ладони больше, чем следовало бы. Мне показалось, что он готовит себя к трудной процедуре объявления суммы.
– Давайте пройдем в буфет, – предложил он. – Студенты сейчас на занятиях, и там никого нет.
Я оставил пальто в гардеробе, чтобы он не подумал, будто у меня во внутренних карманах спрятан диктофон. Пусть говорит со мной откровенно и прямо. Я способен трезво оценить все его доводы.
Мы зашли в буфет. Я взял два кофе и бутерброды с бужениной. Календулов, наверное, очень нервничал, поэтому с жадностью накинулся на бутерброды. Я терпеливо ждал, когда он все прожует и заговорит.
– Скажите, – начал он, оторвавшись от чашки и переведя дух. – А вы сами написали эту диссертацию?
– Увы, – ответил я, с трудом сохраняя естественное выражение на лице.
– Вы удивительно скромный человек, – произнес Календулов. – По-моему, вы даже не представляете, что написали.
Я смотрел на Календулова уже с некоторым подозрением. С чего это он так странно заговорил?
– Такой молодой, – не без зависти сказал он, прижимая к губам салфетку. – Сколько вам лет?
– Скоро будет тридцать.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.