Страница 7 из 7
Общину монаха Капитона Фаддей покидал без сожаления – очень уж суровую аскетичную жизнь вели его братья по вере. Вместе с ним отправились и два мальчика Егор и Андрейка, которые должны были стать его помощниками.
В село Воскресенское они пришли накануне назначенного дня закладки Воскресенского собора. И вот теперь, как и многие сотни людей, внимали проповеди патриарха.
Меж тем, тот, кого так ненавидел Солодов, подошел ко рву, вырытому для закладки камня в основание будущего собора. Камень лежал на столе, и Никон, не переставая кропить его святой водой, читал:
3 июля 1977 года. Знакомство
У Андрея никогда не было от брата секретов. Но сейчас, кроме Шурика, посвящать в свои тайны, допустим, Митлза или кого-нибудь еще ему не хотелось. Митлз же, как назло, все воскресенье не отходил от них ни на шаг. С утра они втроем поехали на автобусе за грибами в Лисавино. Набрали большую корзину – в основном сыроежек, лисичек, но были и подберезовики и парочка белых. После обеда ходили на речку купаться. И лишь вечером, когда уже начало темнеть, проводили Митлза до станции и посадили на московскую электричку.
На обратном пути Андрей наконец-то рассказал Шурику во всех подробностях о своем ночном приключении: как встретил на танцплощадке девушку с пляжа, с самым красивым именем в мире – Таня, как, изводясь от ревности, шел за ней через всю Истру, как очутился в подвале незнакомого дома и здорово там перетрусил, увидев в темноте тускнеющий силуэт летящего голубя – точно такого же, что за несколько часов до этого, видел в монастыре на изразце известного им тайника и на иконке, которую он непонятно каким образом все-таки сумел вытащить из витрины в музее.
Андрею казалось, что брат будет заинтригован этими странными совпадениями, однако Шурик лишь высказал сожаление, что он спрятал иконку в тайнике, а не показал ему. Все остальные расспросы младшего брата были исключительно про танцплощадку: какая там обстановка, много ли приходит шпаны, как сложно закадрить какую-нибудь девчонку.
– Да что ты ко мне пристал? – не выдержал, в конце концов, Андрей. – Если хочешь, пойдем сейчас со мной. Танцы уже начались. Сам все увидишь и кого хочешь закадришь.
– Пойдем. Только… – Шурик слегка замялся. – Мне переодеться надо.
– А смысл? Кто там на тебя смотреть будет?
– Нет, Андрюха, я так не могу. Я в этой рубашке сегодня за грибами ходил, а теперь – на танцы?
– О, Господи! Пока ты переодеваться будешь, десять раз все закончится!
– Да я быстро. Шесть секунд! – взмолился Шурик. – Ну, я тебя прошу!
– Ладно, – смилостивился Андрей. – Только ни секундой дольше.
Они подошли к танцплощадке, когда музыканты объявили десятиминутный перерыв. Помятуя вчерашний неудачный опыт перелезания через ограду, Андрей решил купить билеты. Но у самых касс, увидел Таню. Вместе с Ириной и маленького роста очень серьезной с виду девушкой она быстро прошла мимо в сторону обрыва по над рекой.
– Это Таня, справа от нее Ирина, а коротышку я в первый раз вижу, – указал Андрей на девушек.
Они медленно пошли за ними. Сначала по дорожке, потом, прячась за кустами, пока не приблизились к обрыву. Оставаясь незамеченными, Андрей и Шурик подкрались совсем близко к девушкам, курившим сигареты.
– Слушай, Шурик, – зашептал Андрей, – если Таня останется одна, я постараюсь с ней познакомиться. Ты тогда свали куда-нибудь. А то у меня смелости не хватит к ней подойти, если еще кто-то будет рядом торчать.
– Все понял, – тихо сказал Шурик. Он не отрывал руку от горла, прикрывая белоснежный воротничок рубашки, надетой под темно-синий джемпер. За эту рубашку Андрей не преминул пару раз назвать его пижоном и еще сказал, что в темноте она, как фонарик светиться будет, а «демаск» им вовсе ни к чему.
– Этот Теря губастый задрючил меня вчера, – услышали они голос Тани.
– Но ведь не вздрючил? – спросила Ирина.
– Еще чего не хватало! Чтобы потом по всей Истре трепотня его пошла! Просто обслюнявил всю, пока домой провожал.
– Ох, Танюшка, посмотри лучше на мои губки, – сказала Ирина томно. – Знаешь, какие они сладенькие!
Сквозь ветки кустов ребята увидели, как Ирина, щелчком отбросив сигарету, неожиданно обхватила ладонями Танины щеки и прильнула губами к ее губам. Андрей непроизвольно подался вперед, но Шурик крепко ухватил его за плечо, не пуская. Таня же, замотав головой и уперевшись руками подружке в грудь, отпихнула ее от себя.
– Ты совсем что ли свихнулась! – крикнула она. Вытерев рот ладонью, точно также, как вытирала вчера после поцелуев Терехи, и выразительно крутанув пальцем у виска, Таня быстрым шагом направилась к танцплощадке. Андрей, подмигнул брату, бесшумно отступил назад и скрылся в темноте.
Шурик с места не двинулся.
– Вот дура-то, – услышал он голос Ирины.
– И в самом деле дура, – сказала молчавшая до этого девушка. – Ее целуют, а она еще выпендривается. Ставит из себя невесть что.
– А что, Коротышка, ты бы хотела со мной поцеловаться? – удивилась Ирина.
– Попробовать можно, – ответила девушка.
Тогда Ирина обняла маленькую подружку за талию и притянула к себе. Та запрокинула голову, и Ирина, склонившись над ней, широко раскрытым ртом, накрыла ее губы.
Внутри Шурика родилось незнакомое щемящее чувство. Ему очень захотелось одновременно оказаться на месте каждой из них. Чтобы вот также целовать самому, и чтобы также целовали его. Он завидовал им обеим и очень хотел наблюдать за девушками как можно дольше.
Тут он увидел, как рука Коротышки скользнула в задний карман джинсов подружки и потом отбросила какой-то предмет через куст прямо к его ногам. Шурик не пошевелился и даже не посмотрел, что там упало. Он не хотел пропускать ни мгновения никогда ранее не виданного зрелища. Когда же девушки отстранились друг от друга, и Ирина сказала жеманно: «Если тебе понравилось, можем продолжить», а Коротышка согласно кивнула, Шурик и вовсе забыл про все на свете, горя лишь желанием присутствовать при этом продолжении.
Девушки поцеловались еще раз и, обнявши друг друга за талии, пошли по тропинке в темную глубину парка. Он подождал немного и хотел, было последовать за ними, но вдруг Ирина остановилась и обернулась. Она не вертела головой по сторонам, но пристально вглядывалась именно в куст, за которым он прятался.
Шурику почудилось, что она его видит. Он застыл и даже перестал дышать. В то же время ему мучительно захотелось выйти из укрытия, подойти к Ирине и ее подружке, признаться, что подглядывал за ними и просить за это прощения. Но он нашел силы даже не шелохнуться, а Ирина, как ему показалось, усмехнувшись, отвернулась.
«Ну не должна она была меня заметить, не должна! Темно здесь. А она ведь не кошка, чтобы ночью видеть», – думал Шурик. Он долго не двигался с места. Потом опомнился. Побежал по тропинке, по которой ушли девушки, до ее пересечения с освещенной аллеей и не увидел их там. На следующей аллее Ирины и Коротышки тоже не было. Раздосадованный, он побежал дальше до Самолета – памятника Отечественной войны, потом обратно, мимо детского городка с каруселями, качелями и маленькими деревянными домиками. На выходе из парка наткнулся на трех пьяных мужиков. Один схватил его за плечо и потребовал закурить. Шурик, не говоря ни слова, вывернулся и побежал назад.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.