Страница 14 из 14
Илья Данилович наклонился, потрепал пса по загривку.
— Ну-ну, разлегся, кобель. Давай к машине, быстро. Через десять минут уезжаем.
Пес все понял, поднялся и в два прыжка выскочил за дверь.
— Ну, а ты долго еще будешь возиться?
— Да не торопи, а то, наверняка, что-нибудь забуду. Я же тебе не собака, чтобы выполнять все твои капризы.
— Ладно-ладно.
«Сука ты, конечно», — подумал про себя Илья Данилович, щелкнул пальцами и крикнул:
— Светлана! Поди сюда!
На его голос из кухни с такой же готовностью во взгляде, как и у собаки, вышла женщина лет пятидесяти, которая присматривала за домом в отсутствие хозяев.
— Если мы и приедем, то под утро. На все звонки отвечай, что не знаешь, где хозяин. И когда вернусь, ты тоже не знаешь. Поняла?
— Да, Илья Данилович, чего ж здесь не понять, — вытирая руки о фартук, произнесла женщина.
Софья хотела сказать, что могут позвонить и ей, но собственные дела показались ей такими мелкими по сравнению с делами мужа, что она не стала говорить об этом домработнице вслух.
— Про меня, как хочешь. А то начнут звонить-трезвонить, отдохнуть не дадут как следует. Кому надо, те найдут.
— Ты еще долго? — бросил с упреком Илья Данилович и, подняв кожаную сумку, забросил ее на плечо.
В сумке лежал пистолет, а в кармане куртки — документ, разрешающий владение оружием, документ был исправный, с оружием Илья Данилович Сиваков последние полгода не расставался. Он и ротвейлера завел потому, что не доверял никому из людей. Охранников могут перекупить, всегда найдется тот, кто сможет заплатить больше, чем ты. Эту истину Илья Данилович знал прекрасно, ведь сам поступал также. Тому, кто перекупает, платить приходится много, но один раз, а хозяину охранника доводится каждый месяц отдавать тысячу долларов.
Наконец, Софья собралась. Она еще раз взглянула на себя в зеркало, тряхнула головой.
— Да, хороша, хороша!
От движения головы цепочки с крупными камнями звякнули. Сивакову захотелось сказать, что этот звук напоминает звяканье кандалов, но он знал, Софья таких шуток не любит, она суеверна.
Охранник, он же шофер, сидел в машине и просматривал газеты. Как только на пороге дома появился хозяин, охранник молниеносно выпрыгнул и распахнул дверь перед женой хозяина, помог ей устроиться на заднем сиденье.
Сам же Илья Данилович сел впереди — Лучше сядь со мной, — попросила жена.
— Я привык сидеть впереди.
На заднее сиденье прыгнул ротвейлер, Софья замолчала.
— Он будет тебя охранять. Правда, Раджа?
Пес на слова хозяина грозно зарычал, и Сивакову даже показалось, что на его морде появилась улыбка.
— Хороший, хороший, — пробормотал он и погладил влажный нос ротвейлера, затем вытащил из кармана пиджака белый носовой платок, вытер ладонь.
— Давай, поехали, — сказал он шоферу — Куда едем? — спросил тот.
— А ты что, разве не знаешь?
— Как всегда? К Панкратовым?
— Да, к Панкратовым, будь они неладны. В жизни бы туда не поехал, на их рожи смотреть мочи нет.
Да ведь мы с ним партнеры.
Серый «вольво» с тонированными стеклами мягко покатил по широкой, выложенной бетонными плитами еловой аллее. Ворота были открыты. К ним спешила из дому Светлана. В ее обязанности входило открывать и закрывать ворота, когда хозяева подъезжали к дому или покидали его.
— Только не гони, родимый.
— Да-да, не гони, — попросила и Софья, — а то от скорости у меня голова кружится и тошнит.
— Может, ты беременна, дорогая? — хохотнул Илья Данилович.
— Сам ты беременный, — отрезала Софья, — без моего папы ты вообще гроша выеденного не стоил бы.
Забыл, что ли?
— Я же про него ничего плохого не говорю. Памятник какой, ты же видела, я ему соорудил. Такого даже у маршалов нет.
— А за чьи деньги ты этот памятник построил?
— За свои, у народа ведь денег нет.
— А начинал ты с чьих денег, на чьих связях все твое нынешнее благополучие построено?
— Не только мое, — хмыкнул Илья Данилович, — но и твое, и наших детей. Поди им плохо, учатся себе в Англии, а на каникулы домой летают.
— О детях любой родитель беспокоиться должен.
— Хороший родитель.
Шофер сделал вид, что ничего не слышит. Он уже привык к перебранкам своего хозяина с женой. Он взял за правило ничего не видеть, ничего не слышать, а заниматься лишь тем, за что ему, собственно говоря, и платят большие деньги.
«Вольво» мчался по трассе со скоростью сто двадцать километров, но в машине абсолютно не чувствовалось стремительного движения. Негромко играла музыка, и лишь чуть-чуть посвистывал воздух, срывающийся с крыши и зеркал автомобиля.
Этот охранник, он же шофер, работал на Сивакова уже третий месяц и привык к крутому нраву своего патрона, способного менять решение в одну секунду.
Он мог скомандовать посреди трассы быстро развернуться на сто восемьдесят градусов и помчаться в обратную сторону, при этом ничем не мотивируя свое решение, ничего не объясняя.
Но при всем при том, иногда, когда на Илью Даниловича накатывала волна хорошего настроения, он любил расспросить своего охранника о личной жизни, о родителях, о том, чем тот занимался раньше, на кого работал и сколько ему платили. При этом время от времени скептично посмеивался и говорил:
— Знаю я, знаю я его. Жмот, и редкостный. За десятку баксов мать родную продаст. У меня-то тебе, Олег, получше будет?
— Получше, Илья Данилович, получше, — негромко отвечал Олег, — иначе бы я к вам не нанялся.
— Вот еще годок поработаешь, квартиру тебе купим, служебную, конечно. Ха-ха-ха.
— Квартиру это хорошо, — говорил Олег и был уверен, что если Сиваков пообещал, значит, квартира появится.
Поэтому он и служил Илье Даниловичу так, как даже не служил бы отцу родному. Любой каприз, любое желание он выполнял молниеносно.
— Я же просила, Олег, не надо так быстро, — сказала Софья бросив взгляд на зеленые цифры спидометра.
— Мы же чуть тянемся, — с женой хозяина, Олег мог себе позволить слегка поспорить, если, конечно, знал, что Илья Данилович на его стороне.
— Едь, как ехал, — приказал Сиваков. — Хорошо идем.
— Гаишники, — произнес водитель, сбрасывая скорость, — просят остановить.
— Если просят — останови. Чего им, уродам, надо?
— Денег, наверное, — наморщил низкий лоб Олег, останавливая машину и глядя в заднее стекло на приближающегося гаишника.
— Сиди, пусть сам подойдет.
Что-то не нравилось ротвейлеру в молодом лейтенанте, который небрежной походкой подошел к автомобилю, и терпеливо ожидал пока Олег опустит стекло.
— Сиди, — повторил Сиваков, уже привыкший к тому, что пес недолюбливает всех посторонних, особенно тех, кого видит впервые.
Гаишник отдал честь, представился, правда, умудрившись скомкать фамилию, затем то ли попросил, то ли потребовал:
— Документы, пожалуйста.
Олег опустил солнцезащитный козырек, вытащил из кармашка документы, подал их гаишнику. Он знал, единственное, что ему могут инкриминировать, так это превышение скорости. За такой проступок легко откупиться, хозяин рядом — если посчитает нужным, даст деньги, нет — назовет пару фамилий гаишных чинов, услышав которые, лейтенант, наверняка, вновь отдаст честь и пожелает счастливой дороги.
Лейтенант внимательно осмотрел документы, к чему придраться не нашел, заглянул в салон.
— Пройдем, пожалуйста, в нашу машину — А в чем дело? — спросил Сиваков за водителя.
— Надо, — коротко ответил лейтенант.
— Я спешу, — сказал Сиваков.
— На трассе все спешат.
— Что, у кого-то угнали авто?
— Да нет, пару формальностей, мы проверяем всех на алкоголь.
— Он от рождения не пьет. Если бы взял в рот хоть грамм, на меня бы больше не работал.
— Служба у меня такая.
Сиваков прикинул: спорить с гаишником или дать деньги. Решил — если Олег трезв — пусть уж пойдет подышит.
«И к Панкратовым на пару минут позже приедем, все меньше их рожи видеть буду».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.