Страница 131 из 131
Джим испытывал самые противоречивые чувства насчёт повторного похищения себя, любимого, космическими пришельцами. Ему, понятное дело, совсем не хотелось, чтобы его вновь подвергали дотошному медосмотру, но феерический секс с Эпифанией и Деворой – хотя Джим был уверен, что это была лишь иллюзия, – по-прежнему оставался одним из самых запоминающихся приключений подобного рода и в итоге свёл его с Сэмпл. Джим часто думал, как было бы здорово снова встретиться с этими космическими красотками, познакомить их с Сэмпл и, может быть, даже устроить домашнюю оргию вчетвером. Сэмпл, наверное, была бы не против – она тоже любила экзотику, а Эпифания с Деворой были живым, пусть даже и иллюзорным воплощением экзотики, – вот только Джим не представлял себе, как приступить к переговорам на этот счёт с маленькими зелёненькими пришельцами.
На крыльцо вышла Сэмпл:
– Опять любуешься на закат? Я смотрю, тебе это не надоедает.
Джим улыбнулся и кивнул:
– Наверное, это всё потому, что я много лет прожил в Лос-Анджелесе. Чем грязней воздух над городом, тем красивей закат.
– Кроваво-красное солнце фантастического Лос-Анджелеса?
– Что-то типа того.
Сэмпл была в длинном, полупрозрачном чёрном пеньюаре поверх кожаного белья, в чёрных чулках и туфлях на высоченных шпильках. Но Джим знал, что сейчас она так оделась не для него.
– Игорь?
– Какой-то он стал раздражительный и капризный, надо было уделить ему внимание.
– А где он сейчас?
– Не знаю. Наверное, забился куда-нибудь в уголок и лелеет свои рубцы и порезы. Ну и мастурбирует, надо думать, вспоминая в деталях всё, что я с ним сотворила.
Психоэротическая подоплёка отношений Сэмпл с её мазохистом-дворецким давно уже не беспокоила Джима. Хотя поначалу он и напрягался.
– То есть завтра он будет в хорошем настроении?
Сэмпл улыбнулась:
– В замечательном настроении. Может, даже подаст нам завтрак в постель.
Джим вздохнул и покачал головой:
– Это мы с тобой странные или мир вокруг странный?
Сэмпл встала рядом, прижавшись к нему плечом:
– Ты же знаешь, что в Посмертии все по-другому. Здесь свои мерки – не такие, как в прошлой жизни. А тут, на болоте, есть только мы. И мы сами себе устанавливаем правила, как нам жить. Всё, что мы делаем, – это нормально, потому что мы здесь одни.
В небе уже показались первые летающие тарелки – скопление крошечных, зыбких красных шаров в темноте. Мистер Томас и Безымянный зверёк поглядели наверх, а потом повернулись к Джиму.
– Опять разлетались. – Мистер Томас уже основательно принял на грудь, и у него заплетался язык.
Вслед за мерцающими шарами пролетели две тарелки Адамски, шаря по болоту лучами мощных прожекторов. Сэмпл взяла Джима за руку:
– Скоро придёт пчеловек.
– Да? Откуда ты знаешь?
– Я его чувствую.
– И когда он придёт?
– Уже очень скоро.
– И всё будет как в прошлый раз?
Сэмпл сжала его руку:
– Может быть, даже ещё интересней. И у нас будет мёд.
Джим повернулся и пристально посмотрел на Сэмпл:
– Это любовь?
Она рассмеялась:
– Может быть.
Две большие летающие тарелки, только не круглые, а треугольные, пронеслись низко нал домом. Воздух мгновенно наэлектризовался, и Джим почувствовал, как у него волосы встают дыбом.
– Может быть, это наше космическое наказание, – продолжала Сэмпл. – На веки вечные. Хотя оно не такое и страшное. Даже наоборот. Или может быть, это боги опять морочат нам голову. Тут, блин, не поймёшь. – Она придвинулась ближе к Джиму и поцеловала его. – Да и какая разница? Мы вместе, мы мёртвые, и нам и общем-то хорошо. Чего ещё можно желать человеку от вечности?
Ещё одна треугольная тарелка просвистела нал домом и устремилась вдогонку за теми, первыми.